«Кёнигсберг в деталях»: Линденштрассе — улица Октябрьская
История Кёнигсберга-Калининграда — это вековое соперничество земли и воды. Город возник на правобережных холмах реки Прегель, но шагнуть с этих холмов он мог только в воду. Конечно, был другой путь — в поля и холмы севернее Королевской горы.
Но город кинулся к воде — чтобы выжить. Чтобы насытиться и стать богатым, чтобы вырасти, окрепнуть, впечататься в карты и лоции, собрать «все флаги» к своим пристаням, встать рядом со славными городами Европы, он опустил трудолюбивые руки в грязь раскисших берегов. Метр за метром Кёнигсберг теснил воду: строил дамбы, осушал болота, вбивал сваи…
Вода огрызалась. Строптивая, гордая, она срывала мосты, заливала Кнайпхоф и Лаак, врывалась в Собор и старую Альбертину, уносила барки от пристаней, сносила прибрежные склады и трактиры. Остров Ломзе много веков был ареной состязания земли и воды, да в общем-то, остается до сих пор.
Это место калининградцы называют просто Остров, потому что бывший Кнайпхоф с Кафедральным собором, отрезанный от городского движения, кажется некой особой территорией: парком, музеем, — чем угодно, но не рядовым районом. В отличие от него, остров Октябрьский — просто часть города: три большие улицы с многоквартирными домами, магазины, парковки, своя школа, свой храм. «Всё, как у людей».
В Средние века картина была обратной: Кнайпхоф был обжит и застроен, а Ломзе — пуст. На его широких лугах хозяйничала вода, а не люди: гуляли паводки, шумел камыш, цвели болота… Но неудобная земля Ломзе все равно притягивала хозяйские взгляды жителей Альтштадта и Кнайпхофа. Ведь эта территория находилась в 200 метрах от Кёнигсбергского собора!
В XV веке, чтобы задействовать берег Ломзе хотя бы для хранения дров, построили Дровяной мост через Новый Прегель. В 1542 году появился Медовый мост между Ломзе и Кнайпхофом. Северо-западная часть острова теперь была доступна для различной «хозяйственной деятельности». Вдоль северного берега потянулись «дровяные поля», насыпались дамбы, появлялись пристани,… но жильё здесь не строили до конца XIX века. Да, кто-то жил на Ломзе, но в основном земля острова служила для размещения складов, предприятий, а позже — военных объектов.
Рядом с мостами и причалами, конечно, возник рынок. До XIX века он назывался Охсенмаркт (Бычий) и специализировался на торговле скотом. Прегель здесь была рекой контрастов: пока на Кнайпхофе говорили о «звёздном небе», на Ломзе, перед окнами университета, пылил сотнями ног и копыт, галдел голосами торговцев, мычал и блеял неумолчный скотный торг. В конце концов власти решили перенести этот хаос подальше от центра. Освободившееся место почистили, окультурили и дали ему изящное название Липовая улица — Линденштрассе.
С тех пор Линденштрассе (ул. Октябрьская) являлась парадным фасадом острова Ломзе. Её ганзейская «ведута» с островерхими фасадами и судами у пристани, отраженными гладью Старого Прегеля, открывалась пешеходам мостов Грюнебрюкке и Кеттельбрюкке, как и сегодня открывается со старого эстакадного моста. После войны бывшая Линденштрассе пережила долгий упадок, но со строительством Рыбной деревни взяла реванш и стала одной из витрин Калининграда.
Если быть точными, современная Октябрьская соответствует двум старым улицам: Линденштрассе и Вайдендамм. Как и в других аналогичных случаях, единая линия делилась надвое водной преградой и мостом, которые позже исчезли, но оставили о себе топонимическую память.
До 1830-х годов северо-западный Ломзе был отделён от остальной территории острова рвом Прегельграбен, который одним концом сообщался с Новым Прегелем напротив современной ул. Грига, а другим концом — впадал в реку между «старой» и «новой» частями Рыбной деревни. Примерно там, где сейчас находится въезд на парковку «Виктории», был мостик, от него на север шла Линденштрассе, а на юг — Вайдендамм (Ивовая дамба).
Ров прорыли, вероятно, при строительстве старых городских укреплений в начале XVII века, линия которых как раз охватывала юго-западный сектор Ломзе, поворачивала на юг и отсекала узкую полоску прибрежной насыпи со стоящей на ней улицей.
В XIX веке Линденштрассе с примыкающей к ней площадью Линденмаркт выглядела так же, как знаменитая ластадия района Лаак, располагавшаяся на месте «Юности» и бассейна .
На этот снимок попали дома № 10–14 (нумерация шла слева направо), стоявшие как раз напротив Медового моста. Четыре из них — склады, дом № 13 — жилой, но «барочная» форма его фасада гармонирует с соседними шпайхерами. У складов Ломзе были свои особые черты. Корпуса № 11 и 12 обшиты деревянным «сайдингом», что лишает их привычной нарядности фахверка. На коньках крыш здесь ставили скульптурные фигурки. Возможно, они иллюстрировали название склада, либо строитель по каким-то причинам считал выбранный сюжет своим талисманом.
Фасад дома № 10 увенчивает звезда, больше смахивающая на морского ежа; такая же и на складе № 14. Над одиннадцатым домом — некий геральдический сюжет: возможно, прусский орел (ракурс не позволяет разобрать). А вот — фигурка человека с подзорной трубой. Он смотрит куда-то на запад — наверное, озирает пути своих торговых караванов. Жилой дом № 13 тоже не отстал от соседей, верх и углы его фасада украшены декоративными вазонами, напоминающими XIX столетию об эпохе рококо.
Возле 13-го дома был необычный для торговых площадей зелёный островок. Чтоб защитить свой уют от звуков рынка и прямых лучей солнца, жильцы посадили перед фасадом два дерева, обнесли свой палисад кованой решёткой, а перед ней поставили два каменных столба. Судя по их наклону, столбики выдержали не один удар телег, спешащих к погрузочным площадкам.
Цокольный этаж шпайхеров Ломзе был устроен традиционно: широкие двустворчатые ворота для грузов, маленькие воротца для человека, у самой земли небольшая прорезь — для кошки. Знаменитые кёнигсбергские коты защищали склады зерна от их извечного врага — мышей.
На уровне выше человеческого роста к стене ближайшего склада прикреплена табличка, маленький козырек защищает её от дождя. Вероятно, это шпайхерская марка. Многие видели марки старинных складов Лаака. Аналогичные таблички-символы использовались и на Ломзе, но почти никакой информации о здешних марках не сохранилось.
Наш фотограф пришел на Липовый рынок, вероятно, в сырую погоду, поэтому все ветровые окошки шпайхеров закрыты. На воротах тоже висят замки. Нигде не видно погрузки или отгрузки товара, нет рабочего люда, транспорта. Может, фото сделано в праздничный день? Только в тени дерева можно увидеть женщину, которая стоит спиной к нам и, похоже, разговаривает с человеком, сидящим на ступеньках склада № 12. На ближайшем к нам фасаде видна полустёршаяся надпись, в которой угадываются слова Taschen-Niederlage (что-то вроде «Грузового отделения»), — и адрес «Линденштрассе, 16». Там, вероятно, находилась контора предприятия: дом 16 — это жилое здание, первый этаж которого могли занимать магазины и офисы.
Немало старинных складов находилось и на других улицах острова Ломзе, примыкавших к Линденштрассе. Но вид их не был таким декоративно-фактурным, как в ластадии Лаака. Лишь местами фотограф мог найти «открыточные» сюжеты, например вот этот ракурс у начала Хольцвизенштрассе (наб. Карбышева), так удачно совмещающий группу старинных шпайхеров с видом на алтарную часть Собора.
Кстати, можно усомниться, что изображенные склады использовались по своему назначению. В цокольных этажах сделаны обычные магазины, что должно было бы мешать работе с грузами. Лебёдка находится в выступе под коньком крыши, и во время погрузки телегу пришлось бы ставить прямо перед магазином, перегораживая витрину и вход.
Мешки или тюки, поднимаемые на канате, раскачивались и могли побить фасад и вывески. Правда, конструкция шпайхера предусматривала второй грузовой портал со стороны двора. На верхних этажах окошки ещё не застеклены, и это позволяет думать, что склад всё же остается складом, а не переоборудован полностью.
Уже в 50 метрах от Линденштрассе начинались непритязательные рабочие и промышленные кварталы. Здесь были фабрики, конторы, торговые предприятия, бок о бок с ними стояли многоквартирные дома для простого люда. Официально западную часть острова отдали под застройку жильём только в 1894 году, но стихийно здесь селились и раньше, и прежде всего — на улицах, близких к Липовому рынку и его пристаням. Вот типичная улица западного Ломзе в начале ХХ века.
Это улица Хинтерломзе, вторая параллельная Линденштрассе, сейчас на её месте стоит магазин «Виктория». Заметно, что квартал застраивался без единого плана. Ближайший к нам дом — жилой корпус в два этажа с незатейливым декором фасада, в полуподвале — трактирчик для простого люда. Чуть дальше выделяется приземистое светлое здание старинного образца (домик XIX века, до сих пор такие можно встретить где-нибудь в бывшем Понарте).
Над входом вывеска оптовой торговли пивом (Bier-Verlag). Между этими двумя постройками оставался небольшой зазор, и кто-то умудрился втиснуть в него новый дом, ненормально узкий, но с архитектурными претензиями. Вытянутый фасад оформлен в духе модной неоготики: тут и арочные окна с отделкой в виде пилястров, и пояса лепнины, и прочая атрибутика...
Архитектор находчиво справился с довольно курьёзной задачей: на первом этаже всего один проём — арка входа, на втором — два окна, а в третьем — три, узкие, как бойницы. Судя по стилю, это 1890-е годы. Для сравнения можно вспомнить здание Университетской клиники (ул. Больничная, 34–38) или Пожарного общества на Кёнигштрассе (ул. Фрунзе, 105).
Если бы дом сохранился, он был бы прелюбопытным реликтом. Дальше, за заведением пивоторговца, видны верхи нескольких шпайхеров, немного сдвинутых в глубину двора: складу нужна хоть небольшая площадка для погрузки. Вероятно, другой стороной они выходили на улицу Фордерломзе.
Такими были окрестности Линденштрассе. А на самой улице кипела торговая жизнь. Топоним «липовый рынок», Lindenmarkt, был народным, на карты он не наносился. Роберт Альбинус сообщает, что в 1838 году на рыночной площади высадили 58 лип, словно стремясь оправдать «древесное» название улицы. Деревья расположили в два ряда, в форме прямой аллеи от канавки Прегельграбен до Медового моста, и вскоре торговцы взяли за правило раскладывать свой товар прямо под липами, так что аллея превратилась в торговый ряд.
С первым утренним солнцем площадь Линденмаркт оглашалась стуком множества деревянных колёс по камням мостовой. Это торговцы тащили к рынку свои тележки — глубокие корзины, полные товара. Альбинус пишет, что рынок Ломзе был по преимуществу зерновым, но это относится скорее к торговым предприятиям, владевшим складами на Линденштрассе. А с лотков под липами, судя по фото, продавали разномастный «огородный» товар — овощи, цветы, рассаду.
Был здесь распространён и другой типичный для пристаней Кёнигсберга вид торговли — прямо с воды, с борта пришвартованных ботиков. Не от этих ли крестьян пошла местная традиция продавать привозную снедь из багажников?
Если красота знаменитой Ластадиенштрассе складывалась только из форм промышленной архитектуры, то её восточная сестра Линденштрассе была более декоративной и являла разноплановое единство стиля. Обычным домам здесь придавали «ганзейскую» форму, вторящую геометрии старинных складов: узкий вертикальный фасад с заострённым верхом, высота не более четырёх этажей.
Многие склады Ломзе имели собственные имена, как и шпайхеры Лаака. Например, крайний слева — уже знакомый нам дом № 10 со звездой на коньке — назывался «Полумесяц», примечательный своей «худобой» шпайхер № 17 назывался «Виноград», рядом с ним, пошире и пониже, — «Аист» (№ 18). А вот обшитые шпоном склады № 11 и 12 не имели имён. Жилым домом № 13 в 1870-е годы владел купец Тульке, а стоящие рядом склады № 14 и 15 принадлежали братьям Тульке, и вряд ли это совпадение. Рядом дом № 16 — владение Райтера.
В кадр фотоснимка, сделанного с острова Кнайпхоф, попал и Медовый мост (бушприты пришвартованных фелюг нависают над головами пешеходов). Слева от моста стояли два дома, буквально обрывавшиеся в Прегель и имевшие с «речной» стороны не фасад, а скорее глухую стену. Это дом купца Фогеля (№ 32–33) и дом некоего Зидлера (№ 34), смахивающий на комод, с манерными башенками на углах. У края воды их окаймлял узкий огороженный больверк с лодочным причалом.
В середине 1890-х годов на Линденштрассе началось сооружение Новой либеральной синагоги, и здания, которые мы рассматривали на фото № 3–5, пали жертвой строительства. Иллюстрация № 9 так и подписана: «Линденштрассе перед возведением зданий синагоги», а вверху на белом поле кто-то пометил крестиком дома, ушедшие под снос. Правда, отметка неточна. Синагога заняла место домов 11–15, то есть слева она упиралась в склад «Полумесяц», а справа — в дом Райтера.
Нужно отдать должное искусству архитектора, который изящно вписал новую массивную постройку в архитектурный контекст Линденштрассе. Нижний «пояс» здания синагоги был сложен из частей, повторяющих форму и высоту соседних домов квартала. Присмотритесь: боковые ризалиты — это те же заостренные шпайхеры, только выполненные в камне.
Корпуса вторят друг другу формой и высотой, как перекрестно зарифмованные строки стихотворения. Левый боковой ризалит синагоги повторяет форму «красного» склада, центральный — форму более высокого и массивного «Полумесяца», затем снова низкий корпус… Геометрия традиционного складского здания многократно обыграна в облике синагоги: её повторяют в миниатюре и порталы входных ворот, и отделка окон, и зубчатый край купола. Так архитектор решил непростую задачу создания новой доминанты в исторически сложившейся среде Липового рынка.
К сожалению, это гармония просуществовала недолго. Улица стала меняться, фахверковые склады исчезали, и архитектурные формы синагоги потеряли свою визуальную мотивированность. Около 1905 года были снесены дома № 7–10, и на их месте появился Израэлитский сиротский приют (его здание сохранилось, это дом № 3 по ул. Октябрьской). Здание вышло интересное, но архитектура синагоги утратила симметрию.
Ближе к Дровяному мосту, на пересечении с Хольцвизештрассе, возвели жилой квартал в стиле, характерном для начала ХХ века — прямоугольные фасады с умеренной декоративной отделкой стен и более пышным убранством кровли и угловых элементов (эркеров, балконов, шпилей). Так на Липовом рынке воцарилась несколько перегруженная и хаотичная пышность, словно занесенная сюда с Форштадта.
Синагога на Ломзе была самой большой в Кёнигсберге. Слово «Либеральная» в её названии означало, что этот богослужебный центр принадлежит многочисленной общине, не выдвигающей предельно строгих требований к жизни и религиозной практике прихожанина. Ортодоксы предпочли старую синагогу возле Ярмарочной площади (сейчас это район «Спара» на ул. Краснооктябрьской). Неподалёку от неё, на Фоерштрассе, располагалась иудейская община, называвшаяся «русской» (Russische Synagogengemeinde). Это была синагога хасидов — ветви иудаизма, распространённой на территории Российской империи.
Правление нацистов стало катастрофой для евреев Кёнигсберга. В «Хрустальную ночь» 9 ноября 1938 года погромщики разорили Либеральную синагогу и приют. Затем здание синагоги снесли; есть информация, что на её месте соорудили лагерные бараки, в которых содержали польских евреев, а бывший приют заняли некие службы гестапо, вероятно управлявшие лагерем.
Как тяжела эта каменная летопись! Сама земля, сам воздух нашего прекрасного города — уникальный памятник, в котором соединились кровь воинов нескольких народов, пепел холокоста, прах мирных жертв войны, порох кайзеровских пороховниц, британский напалм… — конспект уроков истории, который мы должны всегда держать открытым.
В заключение рассказа об острове Ломзе посмотрим на район Линденмаркт с «поднебесного» ракурса.
Фото сделано в 1944 году. Синагоги уже нет, и на её месте мы видим одноэтажные широкие постройки — вероятно, те самые бараки для евреев-невольников. Лагерь и бывший приют отделены от улицы общей оградой. К этому времени фахверковых складов на Линденштрассе почти не осталось. Из старой застройки уцелел домик Райтера и стройный «виноградный» шпайхер, а преобладают в районе рынка многоквартирные дома в стиле 1900-х годов: стоящие на виду — в парадном декоре, на узких улицах — в повседневном.
Квартал у Дровяного моста успел пережить «реновацию» в спартанском вкусе новых властей — приобрел плоские геометрические фасады. Дом напротив него, на другой стороне Хольцвизенштрассе, не тронули, он остался в оригинальном виде, с фронтонами, куполами и башенками. За этим домом видны три старых склада (с фото № 6), зажатые с двух сторон плечами пятиэтажек. На переднем плане, между Дровяным мостом и Медовым, стоит «тёмных лип аллея» — и бульвар, и рынок.
Три бетонные лесенки ведут от лип вниз к пристани (у которой потом стояли «Алые паруса», похожие на трактир Меннерса). Дома Фогеля и Зидлера, прилепившиеся к Медовому мосту, вдаются клином в протоку Прегеля. Ближе к верхнему краю снимка видны освещённые фасады двух параллельных улиц Фордерломзе и Хитерломзе, а вдоль Нового Прегеля тянется будущая набережная Карбышева, Альтштедтише Хольцвизенштрассе.
Уже метров через 50 от Липового рынка она уходит в гущу низких ангаров, складов, огороженных полигонов, с виднеющимися на них пирамидами каменного угля, и ведёт нас уже в другой, непарадный и трудовой район северного Ломзе.
Рассказ о нём — в следующем очерке.
Источники иллюстраций:
Архив IS-PAN
Bildarchiv Ospreussen
«Музей города Кёнигсберг»
«Подземелья Кёнигсберга».
Автор: Станислав Свиридов
Подписывайтесь на Калининград.Ru в соцсетях и мессенджерах! Узнавайте больше о жизни области, читайте только самые важные новости в Viber , получайте ежедневный дайджест главного за сутки в основном канале в Telegram и наслаждайтесь уютной атмосферой и фактами из истории региона — во втором телеграм-канале
Комментарии
Обсуждайте новости Калининграда и области в наших социальных сетях