В интервью корреспонденту Калининград.Ru главный архитектор города Вячеслав Генне рассказал о победителе конкурса на разработку концепции второй очереди Рыбной деревни, высказал своё мнение о понятии «точечная застройка» и поделился видением будущего «Пост-замка» рядом с Домом Советов.
О Рыбной деревне
― Недавно завершился конкурс на разработку концепции по застройке второй очереди Рыбной деревни, в котором победил минский архитектор Сергей Фурдуй. Как планируется привлекать средства для реализации этого проекта?
― Была договорённость правительства Калининградской области и администрации города о совместной реализации проекта. Там были, насколько я знаю, вопросы, связанные с землеустроительными работами, формированием участка… Мы в эти подробности не вдавались, и чтобы процесс не стоял на месте, союзом архитекторов совместно с корпорацией развития был инициирован конкурс.
Вместо того, чтобы сделать какое-то заказное проектирование в проектном институте, бюро или, например, организовать закрытый конкурс, когда сам заказчик определяет, кто будет участвовать, мы убедили их в эффективности, в том числе инвестиционной, финансовой, того, чтобы сделать открытый конкурс.
Какое-то время понадобилось на подготовку положения, на формирование общественного мнения по этому поводу, на анализ предыдущей работы. По этой территории были довольно хорошие, добротные проработки, Башин с Васютиным (Александр Башин, Олег Васютин — калининградские архитекторы, — прим. Калининград.Ru) в своё время занимались градостроительным анализом всей этой набережной с точки зрения выявления доминант, возможного объёмно-пространственного развития этой территории.
Союз архитекторов, скорее, выступил как исполнитель, модератор, координатор всех этих процессов. Я очень рад, что так произошло. У нас не всегда получается привлечь большое количество коллег на конкурсы. И сам союз, в общем-то, помимо общественной деятельности занимается прямой профессиональной деятельностью ― организацией подобных конкурсов. Это очень правильно.
― То есть корпорация сейчас будет заниматься поиском инвестора, правильно я понимаю?
― Я думаю, что у них и раньше были какие-то намётки, то есть речь шла о каких-то китайских девелоперах.
― Но там была речь только о гостинице.
― Сама структура этого проекта состоит из гостиницы и апартаментов, которые будут использоваться на время проведения чемпионата, ― по примеру Олимпийской деревни в Москве, когда просто отстроили комфортабельные жилые дома малометражных объёмов. Квартиры в них были с отделкой, во время спортивного мероприятия там жили гости, а потом эти квартиры были реализованы. Вот по такому принципу предлагается пойти.
Большое внимание в проекте и подготовке технического задания мы уделяли общественным зонам, чтобы это не было каким-то замкнутым, локальным кварталом. То, что нравится калининградцам, ― активная пешеходная зона. Это транзитная территория. Более того, изменения в Водном кодексе «раздвигают» это пространство до 20 метров. Но 20 метров ― это очень широко, и ещё надо придумать, как их занять: или это газон, или какие-то элементы рекреации: детские площадки, спортивные силовые агрегаты. То есть некая активность у воды ― это в принципе мировая практика.
― Вы действительно тесно работали с Сергеем Фурдуем до того, как пришли в администрацию?
― Я тесно работал с Башиным, с Кубасовым, с Гулевским, работы которых тоже участвовали в конкурсе. Я тесно работал в Белоруссии с целым списком архитекторов, один из них ― Фурдуй Сергей Анатольевич. Сейчас всё своё рабочее время я провожу в администрации. У меня нет возможности заниматься проектированием до такого уровня, чтобы я мог участвовать ещё в международных архитектурных конкурсах. Для этого нужно колоссальное время, этим нужно заниматься с утра до вечера.
Я закончил белорусский институт. Да, мы делали с Сергеем совместные работы в Светлогорске, у нас были определённые планы, которые не реализовались. Но это уже, знаете, из области личного.
Я никого не покупал, никого не упрашивал, не просил, не угрожал. Я ценю своё мнение, а ещё в большей степени ― мнение своих коллег о себе. Члены жюри лично, каждый втайне от всех, подписали эти цифры и посчитали с большим отрывом результат победителя.
Никакого отношения к проектированию этого объекта, к дизайну, к идеям, к градостроительной концепции, к направлению я не имею. Сергей ― гражданин Белоруссии, член правления Союза архитекторов Белоруссии, известный в этой стране архитектор, у него своя архитектурная мастерская. Он существенно старше меня, опытнее и талантливее. Я счастлив, что он победил.
Концепция по застройке Второй очереди Рыбной деревни, победившая в конкурсе
― Какие сроки установлены для реализации этого проекта?
― Мне о сроках ничего не известно. Вся выставка будет ещё какое-то время работать, планшеты являются собственностью корпорации развития туризма. Я думаю, что эти работы можно будет осветить на «Зодчестве» в Москве в начале октября.
О Парковом ручье и «Пост-замке» у Дома Советов
― До этого проходил похожий конкурс по разработке концепции на развитие пространства Паркового ручья. Какая-то работа сейчас проводится по этому проекту?
― Да, проводится. Подготовлено техническое задание на разработку проекта. У нас есть специализированная организация «Запводпроект», которая занимается водными объектами и гидротехническими сооружениями. Мы планируем отдать им проект на такое укрупнённое осмечивание, чтобы специалисты могли проработать его и мы имели представление, сколько будет стоить проектирование этого объекта, исходя из тех идей, которые были изложены. Причём на осмечивание мы отправляем две работы: первое и второе место.
― А второе место зачем? Вы хотите их как-то соединить?
― Было поручение губернатора по этому поводу.
― То есть ещё не решено, какая из этих концепций будет реализована?
― Получим цифры: эта ― три рубля, а эта ― 103 рубля, и будем смотреть. Или эта ― через два года, а эта ― этапами в течение десяти лет, потому что потом уже подходят бюджетные механизмы. В моём понимании второй проект ― более дорогостоящий, это видно невооружённым глазом. Это более амбициозный, но и более дорогостоящий вариант.
Сейчас новый директор «Гидротехники» планирует чистить, восстанавливать всё русло Паркового ручья. Возможно, появятся какие-то временные элементы благоустройства берегов. Нам потом эту смету, которую мы получим от «Запводпроекта», нужно будет обосновать в общем бюджете администрации, утвердить в совете депутатов и понять, что это будет, благоустройство или капитальный объект.
Победившая в конкурсе концепция по развитию пространства Паркового ручья
― Но под этот проект тоже инвесторов в большей части планируется привлекать?
― Я думаю, что нет. Это будут какие-то деньги по федеральным, муниципальным программам обустройства рекреационных парковых и водных территорий. Там не сумасшедшие деньги.
И этот проект хорош тем, что его можно реализовывать этапами. Я думаю, что наиболее значимыми являются спуск с Советского проспекта и участок до Брамса, мост между Шота Руставели и Носова и хотя бы санитарная чистка и восстановление самого русла.
― У нас сейчас проходит конкурс на решение «Пост-замка» возле Дома Советов. Чем не устроило решение, предложенное победителем конкурса на застройку в целом исторического центра «Студии 44», почему решили провести отдельный конкурс?
― Ну, помимо «Студии 44» там была ещё масса всяких интересных объектов, предложений даже непризёров, на которые можно было обратить внимание. И я думаю, что материалы второго конкурса, которые мы получим в сентябре, где-то будут перекликаться. У меня в голове картинка: частично восстановленный замок, какие-то самые интересные фрагменты, которые можно обосновать с точки зрения музеефикации как объекты истории, археологии, какие-то элементы подземелья, подвалов с возможностью спуска. И всё это ― возможно, часть внутреннего пространства, интерьера, экспозиции, какого-то большого общественно значимого объекта.
Что касается причин, то первый конкурс был градостроительный, то есть там не требовалось получить планировки, посчитать баланс площадей. Мы пару недель назад проводили ознакомительную сессию с возможными участниками ― с теми, кто нашёл возможность приехать в Калининград для ознакомления с площадкой и позадавать вопросы. И один из вопросов был: нужно ли представить экономическое обоснование строительства. Это очень важно. Мы можем втянуться в дорогостоящий, сложный, нереализуемый объект, но у кого-то он всё равно будет на балансе: или дотационный, или хотя бы в ноль, или в идеале ― с прибылью.
Во всём этом есть, конечно, и конструктивные решения. Это должен быть баланс разумной дороговизны тех же фасадов, элементов интерьера и так далее. У нас есть уникальная возможность начать работу над этим местом, и в рамках самого конкурса подготовить планировки, чертежи, чего не было в предыдущем. Это всё нужно полностью прочертить. Следующий этап ― рабочая документация.
Я думаю, что этот конкурс будет, скорее, конкурсом эмоций. Мне это напоминает то, что происходило, когда был конкурс по музыкальному театру. То есть это амбициозные, эмоциональные, порой даже не очень функциональные или тяжелоэксплуатируемые объекты: масса стекла, какие-то витражи, иллюзии.
Я надеюсь, что будут такие работы ― не просто какие-то коробки, а некий образ. Это один из шансов получить его. Сейчас наш визуальный ряд ― Королевский замок, Кафедральный собор и частично ― Дом Советов. В этом ряду появится ещё один объект, а чем их больше, тем интереснее.
― Не получится так, что концепция, которая победит в этом конкурсе, не будет сочетаться с концепцией Явейна (руководителя «Студии 44», —прим. Калининград.Ru)?
― Придётся договариваться как-то, как сказал мой коллега на ознакомительной сессии. Я не думаю, что это будет настолько инородным… Всё-таки градостроительная концепция выстроила некие, как бы мы ни хотели, регламенты. Там есть красные линии, губернатор вот настойчиво проводит линию не навязывать конкурсантам Дом Советов, то есть мы ещё раз отредактировали техническое задание, и в этом смысле это сейчас такое чистое поле, полный карт-бланш.
Но я не думаю, что люди захотят сделать какую-то небылицу. Мы настолько привязаны к экономике… Есть критерий реалистичности, от него никуда не денешься.
― Но вот опять же вопрос с финансированием «Сердца города» тоже пока не решён. У вас не возникает сомнений, что часть вот этих концепций, за которые сейчас заплачены деньги, не будет реализована?
― Ну полемика эта была и в интернете тоже. Тот же Скокан (Александр Скокан, московский архитектор, председатель жюри конкурса на разработку концепции второй очереди Рыбной деревни, ― прим. Калининград.Ru) говорит, что большая часть архитектурных конкурсов в Москве не реализована. Но я оптимист. Да, есть кризис, есть масса амбициозных в хорошем смысле людей, которые из состояния накопления перешли в состояние какого-то анализа, оценки своего места в жизни. Это и политики, и бизнесмены, и специалисты. И таких людей много. У нас очень короткая жизнь. Я сейчас перечитываю (показывает книгу Тимоти Ферриса «Как работать по 4 часа в неделю», ― прим. Калининград.Ru). Я думаю, что конкурсы будут реализованы в какой-то части.
Если начнётся реализация, то максимально важным, мне кажется, является конкурсная предыстория любого процесса, потому что в первую очередь это демократический процесс. Второе ― у любого политика, бизнесмена, предпринимателя разного уровня есть всегда возможность сказать: «Я предусмотрел максимально вдумчивый, открытый процесс проектирования, дальнейшего обсуждения». Мы устраиваем выставки, лекции, семинары, Попадин (Александр Попадин, директор градостроительного бюро «Сердце города, — прим. Калининград.Ru), по-моему, только с обществом пчеловодов не встречался: со всеми общественными организациями встретился здесь, всё услышал, где-то ― до мордобоев [доходило], где-то ― до оваций. То есть это нормальный процесс анализа территории.
О планах «Балтик-Экспо» и выставочном бизнесе
― Недавно компания «Балтик-Экспо» объявила о планах построить конгрессно-выставочный центр и гостиницу на улице Октябрьской. Но эта земля вошла в число участков, изымаемых под строительство транспортной инфраструктуры к чемпионату. Я так понимаю, что компании не понравились те места, которые ей предложили, и она пошла в суды?
― Да, я читал, что они подали заявления. Там суть в чём? На момент, когда определились с участниками чемпионата мира, начали разрабатывать проект планировки, который потребовал длительного периода времени, и он был амбициозным с точки зрения новых объектов, в частности ― дорожной и пешеходной инфраструктуры. И в общем-то довольно смело и обоснованно в большей степени, конечно, нарисовали большое количество мостов. Грига обсуждали, Восточную эстакаду, пешеходный мост с площадки Московского проспекта, мост со стороны улицы Дзержинского в районе «Бауцентра» на Остров, развязку на Емельянова ― Дзержинского, то есть там целый большой перечень.
И в результате оценки стоимости этих объектов получилась очень существенная цифра. Естественно, всё реализовать невозможно. Начался процесс согласования с федеральными структурами и с самим чемпионатом, процесс приблизительной оценки наших возможностей ― муниципальных и областных. Но на этот период проект планировки уже был согласован. Есть отдельный закон Российской Федерации о проведении чемпионата мира 2018 года, в связке с Земельным кодексом он позволяет в том числе изъятие (мы знаем эту практику по Сочи). По территории были проведены красные линии каких-то объектов, насколько я помню, это пешеходная ось связи основной фан-зоны у Дома Советов с Солнечным бульваром и в дальнейшем под эстакаду к самому стадиону.
Чтобы эти линии поменять, нужен новый проект планировки. Они присутствуют, и они ограничивают предпринимателя в любом дальнейшем развитии: использовании, инвестициях и так далее. По этой причине предприниматель подал в суд, чтобы снять ограничения, потому что, я так понимаю, у него есть обязательства перед компаньонами ― инвесторами чешского, московского происхождения.
― Просто планы-то по строительству стадиона появились не вчера, а компания, получается, проектировала без гарантии, что у них останется в собственности эта земля?
― Вот это мне удивительно, и я присутствовал на инвестиционном совете, когда Пётр Петрович (Гриценко, гендиректор «Балтик-Экспо», ― прим. Калининград.Ru) докладывал концепцию, и он как-то как будто вне процесса, как будто не знал про это. Мне сложно сказать. С его слов, потрачены какие-то большие финансовые средства на рабочее проектирование, чуть ли не вот-вот готов проект гостиницы...
Но что такое «Балтик-Экспо»? Я в 1996 году приехал сюда, были эти два павильона, больше чем за 20 лет ничего не поменялось. И с каждым разом мне неинтересно там бывать на выставках. Динамики никакой нет.
У меня есть стереотип выставки ― это ВДНХ, это «Крокус Экспо». Я был и на крупных архитектурных выставках. Это праздник духа, мысли, свободы, амбиций, эмоций. Вот все эти перечисленные слова я как-то не ловлю, находясь в «Балтик-Экспо». Тут мёд продают, тут ― шапки вязаные какие-то плетут, тут ― какие-то порошки стиральные, тут кузнец стоит что-то куёт. Понятно, что выживаем. Но если предложить какие-то другие условия, наверное, можно будет заинтересовать и крупные компании из близлежащих государств. Сейчас им неинтересно. Шатры, баннерные ткани какие-то, сэндвич-панели, жарко, некомфортно... Если раньше там всё как-то напоминало событие, то сейчас интерес всё меньше и меньше.
― Вы считаете, им не место на Острове?
― Я считаю, что сам по себе выставочный бизнес ― очень сложный. И если говорить о неком развитии, то двух с половиной гектаров земли для крупного, как он заявляет, евроазиатского конгресс-зала, холла и так далее очень мало. Решение с многоуровневой парковкой ― наверное, это правильный и единственный в этом случае приём. Но идеально ― это где-то на хорошей развязке, в ближайшем пригороде, в городской черте, с хорошей доступностью, чтобы могли подъехать автобусы, чтобы можно было поставить оборудование. Вот, например, выставка сельхозтехники. Возможна такая выставка? У нас сейчас в конце улицы Невского открывается предприятие, немецкий концерн Klaas, знаменитый мировой бренд, который будет продавать технику и эксплуатировать её. В «Балтик-Экспо» они могут провести выставку? ― Не могут. Комбайн туда не заедет никаким образом.
Мёд развивать можно, наверное, представлять какие-то буклеты, книжки, проводить школьные ярмарки к 1 сентября. Но они носят такую социальную направленность. Это правильно, он молодец, что этим занимается, но вот конгресс-холлом это не назовёшь, выставочным центром с претензией на евроазиатское сотрудничество ― тоже. Поэтому надо менять концепцию, и мне кажется, однозначно этот вид бизнеса должен иметь государственную поддержку. Это должна быть какая-то структура, например, гильдия выставочных центров России, чтобы каждый на чём-то мог специализироваться, чтобы они могли мигрировать друг к другу.
О нарушителях и точечной застройке
― В прошлом году мэрия возмущалась по поводу самостроев напротив зоопарка и возле маяка в Рыбной деревне. Но в итоге по суду возле зоопарка остался такой полуразобранный павильон, и в принципе получается, владелец свои обязательства выполнил. А по Рыбной деревне, я так понимаю, мэрия ещё в судах находится. Как вы считаете, каких мер не хватает, чтобы таких ситуаций у нас не возникало?
― Самая главная мера ― это ответственность человека. Вот что сподвигло этого предпринимателя (владельца кафе напротив зоопарка, ― прим. Калининград.Ru) сделать эту бандуру?
― Он сказал, что его сподвигло то, что мэрия отказывалась переносить остановку по его просьбе.
― А он появился там в связи с чем? ― Чтобы обустроить муниципальную остановку. Лет 20 назад там был красивый вход в сквер каскадом, система подпорных стенок, интересно сделанные лестницы. Разрабатывал всё это Копычина Сергей Максимович лет 17 назад, в 1998-1999 году. Я работал у него в мастерской.
Как происходят такие ситуации? Наверное, это и в Европе где-то происходит. Приходит предприниматель туда, где лет 200 была остановка. Появляется некто Роман мистер Габдулхаев где-то в центре Лондона и начинает делать надстройку, потому что у мистера Габдулхаева есть другое мнение, где должна быть остановка, а город не хочет её переносить.
Предпринимателя туда пустили. У него появился такой же объект на Леонова. Он пристроил к девятиэтажному жилому дому каскад торговых павильонов. И там тоже была остановка, и цель вот этого этапа экономики в городе была такая: «Ребята, пожалуйста, заходите, мы, наверное, не тянем следить за всем, освещать, убирать. Пожалуйста, обустраивайтесь как предприниматели». Но остановки и там, и там становятся всё меньше, то есть признаков хорошей комфортной остановки нет вообще. Самым главным на этом пятаке является удобство входа и выхода пассажиров из автобуса. Всё остальное ― вторично: его предпринимательство, жалобы на невозможность развития бизнеса и так далее...
Павильон напротив зоопарка после незаконной реконструкции, декабрь 2014 года
Ну и по поводу мер ― наверное, у нас всё-таки ещё нет этого института надзорности, эффективности... Я инициировал вот эти все разговоры (по поводу незаконной реконструкции павильона напротив зоопарка, — прим. Калининград.Ru) на оперативке, сказал главе. Никто не обращал внимания. Мне звонят друзья, которые живут в этом районе, и спрашивают: «У вас там вообще есть власть хоть какая-то? Вот ты архитектор. Ты куда смотришь вообще?». А я еду мимо, у меня нет полномочий штрафовать владельца этого павильона, нет архитектурного ОМОНа в городе.
Мне дали какие-то телефоны (ответственных за реконструкцию, ― прим. Калининград.Ru) ― люди не брали трубки. Следующий шаг ― я звоню в инспекцию Госархстройнадзора, мне специалист говорит по телефону: «Они у нас разрешения не получали, объект не надзорный». Они всегда так говорят, хотя в принципе они должны реагировать мгновенно. Поднял человек лопату, воткнул в землю ― сзади за спиной сразу: «Ты чё делаешь? Есть разрешение на раскопки?». И когда это будет жёстко, строго, систематизированно, то человек лишний раз оценит эти проблемы. Наверное, надзорные органы не дорабатывают.
― Некоторое время назад бывший главный архитектор Калининграда Татьяна Кондакова высказала мнение, что у нас в городе не может быть ничего, кроме точечной застройки. Вы можете с этим согласиться?
― Я наблюдаю тенденцию, что эта лексика «точечная застройка» вообще в принципе уходит, из нашей градостроительной полемики, не потому что мест не осталось больше, а потому, что появились другие подходы к строительству ― это квартальная застройка, застройка микрорайонами.
И это как раз произошло, наверное, по истечении лет 25-ти после тех социалистических времён, когда реально строили микрорайонами. Например, Балтрайон ― разработали проект планировки, генплан, очерёдность строительства, дороги, сети.
Что такое микрорайон? ― Это малый город. Там своя школа, несколько детских садов, пешеходная доступность всего: почты, милиции... И всё это работало, жило. Пришли времена, когда экономика государству не позволяла так строить, и мы начали с мансард: Пугачёва, Разина, Офицерская. Часть домов изуродовали до неузнаваемости. Сейчас появились крупные компании, у которых есть техника, специалисты, финансовые инструменты, и они могут себе позволить большие проекты. И такие проекты начали возникать. Сельма ― микрорайон? ― Микрорайон. «Времена года» на Артиллерийской, Чкаловск, Дзержинка, в Балтрайоне много строительства ведётся, Емельянова, Гагарина…
Поэтому застройка точечная становится, наверное, малоэффективной. Что значит точечная застройка? Вот Литейный проспект в Санкт-Петербурге ― старое, обветшавшее здание в ряду объектов ЮНЕСКО ― снесли, и там внутри, в ряду строят новое административное здание. Это точечная застройка? ― Точечная. Проблема точечной застройки ― не в её существовании, а в её этажности. Над Литейным проспектом она не может возникнуть на 10 этажей над карнизом существующих исторических объектов. Там выше карниза нельзя строить.
Если на каком-то пятачке снесут промышленную постройку, сделают двухуровневый подземный паркинг, а наверху ― теннисные корты, это будет точечной застройкой? ― Будет. Она кому-то помешает?.. А вот если на этом пятаке с нависанием, с консолями над соседними участками построят 15-этажку и каким-то образом её узаконят ― это имеет отношение к точечной застройке именно в том негативном смысле, который обычно обсуждается.
