До начала Музейной ночи ещё полчаса, и в Кафедральном соборе стоит тишина. В пустом концертном зале спит орган, не с кем побеседовать живому портрету философа. Но вот на лестнице раздаются шаги первых посетителей музея Иммануила Канта: гости ищут орган. Но не обычный (где искать такой, все знают), а в миниатюре. Его можно легко не заметить среди остальных экспонатов. Сотрудники музея успокаивают гостей: выставочный зал находится за узкой высокой дверью, но он ещё заперт. В ожидании люди гадают: как же всё-таки выглядит миниатюрный орган?
В семь часов гости попадают в небольшой зал. Здесь в застеклённых витринах и картинных рамах на стенах медали, монеты, жетоны, банкноты, марки, открытки, страницы из старинных книг и журналов — все с изображениями органов. Владелец коллекции — Евгений Авраменко, титулярный органист Кафедрального собора. «Я знаю нескольких коллекционеров. Допустим, одного в Америке, но он специализируется только на марках с органами. Есть коллекционер марок в Англии. Такого сумасшедшего, который собирает примерно всё, я не знаю», — шутит про себя Евгений. Коллекцию более, в которой более 500 экспонатов, органист собрал всего за полтора года.
— Последние несколько экспонатов не успели дойти. Пачка сигарет из Ялты. Лет 20 назад вышла ограниченная партия, посвящённая Ливадийскому органу. С алкоголем много хороших историй: кёльнское пиво…
— В музее мы не будем выставлять! — смеётся заместитель директора по музработе Марина Ядова.
После общения с гостями музыкант спешит готовиться к концерту, и посетители с интересом изучают экспонаты самостоятельно. Чей-то взгляд приковал удивительно чёткий рисунок из старинной книги об органостроении, кто-то сквозь лупу разглядывает искусное изображение на медали. Но вот и гости друг за другом покидают зал, чтобы не опоздать на концерт. Разглядывать разнообразные крошечные органы интересно, но с мощной музыкой настоящего инструмента ничто не сравнится.
Кафедральный собор ассоциируется с домом органа. Наверное, поэтому так непривычно слышать игру этого инструмента в Музее Мирового океана.
Концерт органа идёт здесь до самой полночи. Склонившись над клавишами, музыкант Владимир Гаврилюк создает сказочное звуковое сопровождение для всех посетителей музея. По его словам, выступление здесь получается «немного фантастическим». В едином пространстве с огромными остовами китов, чучелами акул и дельфинов, органная музыка превращается в музыку моря: глубокую, таинственную и немного пугающую.
Ночь — это время чудес. Время, когда когда оживают сны. В эту особую ночь в музее изобразительных искусств ожили сны Сальвадора Дали. По задумке авторов выставки около 100 оригинальных произведений мастера раскрывают различные грани мировоззрения знаменитого сюрреалиста. Экспозиция рассказывает об отношении гения к его музе и жене Гале, о влиянии на мастера других великих художников, о попытках Дали обрести бессмертие и о многом другом.
Посетители выставки «Любовь и Боги Сальвадора Дали» с нескрываемым любопытством разглядывают графику и скульптуры художника. Группа людей окружила «Венеру Милосскую с ящиками», другие — обступили Венеру с жирафьей шеей, третьи — ломают голову, как скульптору удалось создать ещё одну, согнутую пополам «Истерическую Венеру» из стекла.
Иных очаровали рисунки художника: люди внимательно изучают иллюстрации Дали к «Божественной комедии» Данте, эротические зарисовки к «Декамерону» Боккаччо, а кто-то стремится проникнуть в тайну рисунков из серии «Десять рецептов Бессмертия».
Можно долго бродить из зала в зал, вновь возвращаться к уже изученным шедеврам и вдруг обнаруживать новые, ранее не замеченные детали. Так и вся ночь пройдёт, а сколько всего предстоит увидеть! Как минимум — ещё один оживший сон.
В большом зале «Дома китобоя» галерея современного искусства Artgart и театр Act.Opus представили совместный перформанс «Сон китобоя».
«Я стараюсь помочь людям понять этот перформанс. Он называется «Сон китобоя» и символизирует метания китобоя, — рассказала о своей задаче арт-медиатор Александра Константинова. — Китобой занимается тем, что убивает китов и в инсталляции мы видим два берега: с целым зеркалом и разломанным. Китобой смотрится в зеркало, ему кажется, что всё в порядке. Но сон вскрывает, что у него находится в подсознании. Бессознательное вырывается наружу именно во сне. Он ощущает, что всё, что он делает, возможно, неправильно. Что он каждый день убивает китов и на его руках кровь».
По словам Александры, инсталляцию в музее на время оставят, но перформансов уже не будет. «Инсталляция может быть вполне независимой и без человека. Как медитативный объект, на который можно смотреть, слушать музыку и как-то погружаться в это море. Но смысл будет совершенно другим, если там нет человека», — объяснила арт-медиатор.
Историко-художественный музей переносит ночных гостей в мир ещё одного великого творца: Эрнста Теодора Амадея Гофмана. В посвящённом его творчеству зале с картин на посетителей глядят знакомые персонажи: Щелкунчик и Крысиный король, принцесса Брамбилла и кот Мурр, многие картины — портреты самого писателя. Однако изображённые сюжеты вряд ли можно представить в качестве иллюстраций к детским сказкам. Многие из них навевают страх. Самые жуткие — работы Виталия Трофимова. В Калининграде он живёт только два года, и скромно называет себя «художником мира» — часто меняет место жительства.
За вечер он написал картину, на которой изобразил принцессу Брамбиллу и кота Мурра. Когда художник заканчивал работу, к нему подошла маленькая девочка. Виталий протянул ей кисть, и счастливый ребёнок нанёс последние штрихи. «Я понимаю. Ей хочется попробовать», — объяснил художник.
«Здесь самые разные художники, которые совершенно по-своему читают какие-то образы Гофмана. И это, скорее всего, не иллюстрации к книгам, а интерпретации (...). Поэтому, когда мы проводим такие выставки, нам всегда интересно вообще посмотреть, как разные художники воспринимают Гофмана и каждый раз, каждый год складывается определённый, совершенно необычный образ», — объяснила заведующая художественным сектором музея Валентина Покладова.
