В интервью корреспонденту Калининград.Ru председатель регионального отделения Союза архитекторов России, бывший главный архитектор областного центра Олег Купердяев высказался о новом проекте ТЦ на месте Центрального рынка, оценил протокольные маршруты и проект строящегося стадиона к ЧМ-2018, а также поделился мнением о перспективах острова Октябрьского.
Об обновлении Ленинского проспекта и о немецких объектах
— Давайте начнём с протокольных маршрутов, которые у нас благоустраивают к чемпионату мира. Больше всего внимания сейчас привлекает Ленинский проспект. Одни считают эти дома памятниками архитектуры, другие называют их непрофессиональной клюквой. Как вы относитесь к такому преображению хрущёвок в «ганзейский стиль»?
— Я отношусь к той половине, которая считает это непрофессиональной работой. Когда занимаются реконструкцией старых домов, на мой взгляд, нужно всё-таки больше внимания уделять современной архитектуре. Почему? Потому что эти дома никакого отношения к историческим фасадам не имели и не имеют. И почему этим занимаются именно в таком ключе, непонятно.
Когда архитекторы проектируют, навешивая такую фурнитуру на фасады, получается, что делают два шага назад, а не шаг вперёд с точки зрения развития архитектурной мысли. Здесь есть, я думаю, некий элемент недоверия жителей, что архитекторы и заказчики не смогут сделать современный хороший фасад. На самом деле, это далеко не так. Намного дешевле было бы сделать нормальные современные дома и в том числе поменять там коммуникации. Насколько я знаю, внутренней начинкой там никто не занимался. На эти моменты очень много жалоб.
— Ну ведь эту концепцию обсуждали с архитекторами из МАРХИ. И я так понимаю, концепцию выбрали, опираясь на мнение этих архитекторов.
— Тут ещё очень многое зависит от заказчика. Мне кажется, получилось так, что когда каким-то образом сделали вот эти первые два-три дома (кажется, их Сарниц проектировал), обывательский взгляд чиновников помог дать задание именно в этом направлении: чтобы появились не какие-то современные реконструируемые здания, а именно здания в таком псевдоисторическом стиле. Кардинально неправильный подход. Это моё личное мнение.
— С учётом того, что там один дом как раз из-за невозможности отремонтировать коммуникации отказался от ремонта, не будут обновлять фасады гостиницы «Калининград» и Дом Советов опять же хорошо виден с Ленинского проспекта, насколько это впишется в уже сложившуюся застройку?
— Вообще вписывание в нашу застройку тех или иных объектов — очень-очень спорный вопрос. Знаю одного мотопутешественника из Латвии, который посетил Калининград. Буквально два дня он здесь пробыл, успел транзитом проехать через Советск, посетил Балтийск и Калининград. И было очень интересно читать его отчёт об этом путешествии. Он рассказывал, что первый раз увидел такой город, который для него, по крайней мере, был безликим. Он имел в виду пустоты в центре города, которые не освоены.
Ведь нигде в европейских городах — а я считаю Калининград очень европейским городом с богатой историей — нет таких пустот и лунных пейзажей. И ещё он сказал интересную фразу: «Город ищет свой путь». Ну это так и есть, получается.
Впишется это или не впишется — вопрос профессионализма. И потом, понимаете, когда речь идёт о вписывании какого-то здания между панельными хрущёвками, это один момент. И второй момент — когда мы вписываем здание в какую-то историческую среду. То есть не надо равняться на старое, надо двигаться вперёд.
— Если говорить о поиске пути, то вы сторонник сохранения немецких объектов или вы против этого?
— Да, я за то, чтобы к ним относились осторожно и деликатно. Но любой памятник, в том числе вновь появившийся, имеет свою ценность, а иногда и, наоборот, имеет, скажем так, придуманную ценность. Например, немецкие архитекторы очень подробно изучают, стоит ли оставлять старое здание или, может быть, проще его снести, понимаете?
Похожая история — с ландшафтными парками. Немцы начинают делать ландшафтные парки, вырубая всё лишнее. А мы пытаемся сохранить каждый кустик. Может быть, он уже совершенно не имеет никакой ценности, его надо убрать, чтобы освободить какие-то видовые точки.
— Ну а если принимать решение о сохранении или сносе, то на что следует ориентироваться?
— С одной стороны, у нас есть законодательство по охране памятников истории и культуры — его никуда не отодвинешь. С другой стороны, необходимо, на мой взгляд, всесторонне рассматривать в том числе техническое состояние и возможность приспособления этого здания под какой-то функционал — гостиницы или ещё чего-то.
Вот на примере Кройц-аптеки, проектом которой мы занимались. Большинство людей говорят, что это здание уже в принципе ничего из себя не представляет, пальцем тронь и стена упадёт. Действительно, оно очень сильно разрушено, но фасадная стена не имеет каких-то очень серьёзных трещин, её вполне можно оставить. Ну а дальше уже идёт современное освоение с применением технологий каркасного монолита и так далее. То есть начинка может быть совершенно новая, а внешне это будет фасад, который подлежит регенерации, возрождению.
— Как вы считаете, там будет востребована гостиница?
— При грамотном менеджменте, я думаю, да.
О стадионе к ЧМ-2018 и перспективах Острова
— Ещё один протокольный маршрут — это Солнечный бульвар, по которому жители и гости пойдут к будущему стадиону. Концепция предполагает обустройство там площади, сквера и пешеходной зоны. Как вы считаете, эти общественные пространства будут востребованы после чемпионата мира?
— Очень хотелось бы. Я видел только проект и разговаривал с жителями, которые живут на Острове. Им, по крайней мере, нравится, как там сделали благоустройство. Хочется, чтобы это затрагивало не только протокольные маршруты, но и прилегающие территории. Зачастую у нас бывает, как на юбилее Санкт-Петербурга: «вылизали» Невский проспект, а два шага во двор — и там что было сто лет назад, так оно и осталось. То же самое — у нас в Калининграде.
Любой чиновник скажет, что у нас нет денег. Я это всё тоже прекрасно понимаю, работал. Тем не менее хочется надеяться на какую-то стабилизацию и дополнительные средства, которые будут изыскиваться для ремонта таких зданий. Я имею в виду весь Остров. А будет ли востребован этот протокольный маршрут — всё зависит опять же от жизни, которая может появиться на территории спортивного комплекса, включая стадион.
— А как вы, кстати, думаете, стадион будет у нас использоваться после чемпионата с учётом того количества зрителей, на которое он рассчитан?
— Кроме спортивных мероприятий, которые там будут проводиться, я думаю, будет идти большая работа по организации каких-то других мероприятий, какого-то культурного направления, концертного и так далее, потому что просто обойтись спортивными мероприятиями — этого будет недостаточно. У нас регион небольшой. С другой стороны, есть большой плюс — Европа рядом, и мы находимся в центре Европы. Но так или иначе — даже взять гданьский, варшавский новые стадионы: помимо спорта там очень широко развиты другие функции. Там проходит масса концертов, выставок и так далее.
То есть это опять же будет зависеть от уровня менеджмента, которым должен владеть управляющий стадиона. Кто им будет управлять — будет ли это отдано в какие-то коммерческие структуры или же это будет делать администрация города — пока сложно сказать. Но думаю, эффективнее будет, конечно, отдавать это всё в коммерцию, потому что у города и так нерешённых задач хватает.
— А проект стадиона вам нравится?
— Внешне — да. Стадион сам не проектировал — у меня в опыте есть проектирование тренировочного хоккейного зала и Дворца тенниса ЦСКА. Я был в команде, которая занималась проектированием этих двух комплексов в Москве — давно, ещё в 1998 году. Стадион — это уже более глобальное и ответственное сооружение. Но внешне нравится.
— Вот если говорить о выборе самой территории для развития её в рамках подготовки к чемпионату мира, то как, по-вашему, удачно её подобрали или есть у нас в Калининграде более привлекательные места, например, для размещения того же стадиона, и менее проблематичные?
— Участок сам проблематичен. Допустим, в ресторан ходят в основном ради кухни. Если он не новый, конечно, — в новый ходят все подряд, а потом остаются те посетители, которым нравится, как там готовят, ну и соответствие «цена — качество». Если говорить о театрах, то в любой театр, независимо от того, где он находится, идут на актёрскую труппу. Если там очень хорошо играют актёры и публике это нравится, она будет ездить, даже и за город. Что касается стадиона, то территориально, я считаю, его можно было размещать в любой точке города. По пешеходной доступности, конечно же, лучше ближе к центру.
Тут получилась такая вещь: вроде как мы строим стадион территориально в центре города, но, извините, до него дотопать по Солнечному бульвару — далеко не пешеходная доступность. Это надо будет 30-40 минут идти, допустим, от того же Московского проспекта.
С точки зрения проблемности строительства и сложностей, которые там возникли, — да, этот участок очень сложный. Стадион на Крестовском острове в Питере — там аналогичная гидрологическая ситуация. Мне только с одной точки зрения нравится положение данного стадиона: были затрачены и затрачиваются колоссальные средства для того, чтобы как-то дать жизнь этой территории.
Если бы не было чемпионата, конечно, эти болота, эти камыши и заливные луга так и оставались бы. А сейчас есть надежда, что эта территория может ожить в перспективе. То есть появятся какие-то инвесторы, которым будет интересно покупать там участки, вкладывать средства в строительство.
— У нас высказывали очень смелые мысли о том, что эта территория станет вторым центром города или даже первым. Как вы думаете, с этой точки зрения она привлекательна?
— Не знаю. Всегда время показывает, что становится центром города, символом города и так далее. Пока ещё никто, кто надеялся получить нобелевскую премию и работал только для этого, её не получал. Люди работали ради дела или науки, а потом им присуждали премию за это. Поэтому не знаю. Я не думаю, что это станет центром города. Каким-то новым районом — да. Может быть, и востребованным. Может быть, и посещаемым туристами. Всё равно же это идёт как популяризация города Калининграда, спортивной составляющей на этой территории, и потом уже появляются другие жизненеобходимые, востребованные и актуальные функции места.
О продолжающейся застройке центра Калининграда
— Давайте вернёмся к центральной части Калининграда. На месте Центрального рынка к 2020 году планируют построить торговый центр. Два года назад инвестор проводил конкурс, в котором выиграл проект архитекторов из Петербурга. Но нынешняя, переработанная, концепция — к сожалению, неизвестно, кто её перерабатывал — существенно отличается от того проекта, который выбрало жюри. Как вы считаете, какой из этих проектов удачнее?
— Вообще существует не очень хорошая практика в России: после выигранных конкурсных решений реализуется, к сожалению, почему-то совсем другое. То есть выиграл один проект, а строится совершенно другой. В данном случае — аналогично. Я не вижу какого-то позитива в том, что проект очень сильно изменили. Ведь заказчик проводил конкурс не просто так, чтобы поиметь разные варианты. Он определённо хотел выбрать наиболее оптимальный, красивый, который бы нравился и горожанам, и членам жюри, в котором были архитекторы. Выбирали один вариант — почему сейчас переработали, я совсем не понимаю.
— Ну они уже после выбора победителя сообщили всем, что планируют объединить несколько проектов, которые представили на конкурс, в один.
— Тоже не очень хороший путь решения вопроса, потому что как можно объединить «Ауди» и «Мерседес», допустим? Это будет и не «Ауди», и не «Мерседес». Это будет та же самая клюква, особенно когда в этом объединении участвуют несколько авторских коллективов. Лучше, когда делает одна группа цельное решение. Мне не очень это нравится.
— То есть вы считаете, что первый проект был удачнее?
— На мой взгляд, да.
— Рядом, на месте бывшей кондитерской фабрики, собираются строить некий объект. Было заявлено, что это будет гостиница высотой 24 метра. Сейчас инвестор изменил планы, но пока не разглашает их. Поскольку работы не ведутся, территория, вероятно, к ЧМ-2018 останется без объекта. Возможно, там сделают сквер, но это пока ещё тоже неизвестно. Интересно узнать ваше мнение, как следует осваивать вот этот кусок в центре города.
— Эту территорию тоже следовало бы осваивать на основе конкурсного проектирования.
— А вы за сквер или за строительство там какого-то здания?
— В принципе там была кондитерская фабрика, и как таковая территория была застроенной. Я всё-таки за то, чтобы её застроить. Вопрос, как? Что касается сквера на этом месте, то рядом у нас есть прекрасная рекреационная зона — Верхнее озеро. И зачем рядом с этой зоной, большой и развитой, делать ещё один маленький сквер? Я к тому, что люди всё равно будут стремиться к зоне Верхнего озера. Они всё равно пойдут туда, где уже появляются ресторанчики какие-то, кафешки. Я надеюсь, что они и в дальнейшем будут появляться.
— Там на берегу появится ещё один отель, практически напротив этого места будущей застройки. Мы уже сейчас можем видеть его фасад. Как вы считаете, если на месте кондитерской фабрики будет третье здание, насколько они будут сочетаться друг с другом с учётом того, что власти планировали сделать микрорайон с единой архитектурной концепцией вокруг башни Врангеля?
— Я думаю, сочетаться они никак не будут по причине того, что этими объектами занимались разные архитекторы, разные люди, и у них не было изначально задачи, чтобы эти объекты между собой сочетались. Это как в многоквартирном доме: если два соседа, то они ещё как-то договариваются, а когда их три-десять, то всё сложнее и сложнее.
Консолидатором каких-то совместных решений в последнее время выступала мэрия. Под любой проект планировки привлекались разные застройщики, чтобы они вложили средства и кто-то один сделал. Но опять же — не несколько коллективов, а один. То же самое и здесь. Если проектировать общий ансамбль, то этим должен заниматься один коллектив, а не три или четыре, которые занимались разными кусками, причём в разное время. Это усугубляет ситуацию.
— Да, но сложность, наверное, в самих инвесторах, которые, скорее всего, не хотят одного и того же человека привлекать?
— Конечно, у каждого своя задача. У одного — сделать гостиницу, у второго — максимальное количество торговых площадей (я про рынок говорю), у третьего — максимальное количество квадратных метров на территории кондитерской фабрики. То есть вообще разные задачи.
— Но я помню, в какое-то время господину Сарницу удалось это всё объединить в одну концепцию. И там был возле башни Врангеля парк с динозаврами, и те концепции, которые были представлены, он тоже туда включил. Нынешний избранный губернатор оценил положительно всё, кроме динозавров.
— Ну потому что это утопия. Эта территория — парковая, одна из составляющих пояс Шнайдера. Как рекреационная зона может стать каким-то парком динозавров? Причём здесь динозавры вообще? Это такая глупость. Это из пальца высосанная идея, и она не имеет никакого продолжения, если об этом будут думать люди в здравом уме.
Что касается концепции, которую один человек предлагает, — на мой взгляд, это тоже несколько безответственное решение — делать всё это, не согласовывая ни с кем. Причём я видел, когда тот же Сарниц, показывая всё это визуально на экране на градосовете, в объектах, которые уже запроектированы, просто взял и изменил цвет, как ему захотелось, не поставив в известность ни заказчика, то есть собственника этой территории, ни архитектора — никого. Так делать очень неэтично, на мой взгляд.
— Вы считаете, такие концепции должны выноситься на градосовет или на какой-то более высокий уровень?
— Концепции должны вообще начинаться с конкурсов. А потом уже обсуждение — и публичное — общественности, и на градосовете в том числе. Ну градосовет последнее время тоже у нас орган совещательный.
— Рекомендательный.
— Рекомендательный и совещательный: посоветовали друг другу, порекомендовали, разошлись, и все делают так, как считают нужным, дальше. То есть послушают чужое мнение — ну и хорошо. Согласились — не согласились. На мой взгляд, это вообще профанация на сегодняшний день — все эти градосоветы.
Фото: Андрей Вологодский, Калининград.Ru
