Впрочем, время — коварная штука не только для писателей. Прогуливаясь по нашему городу, невольно замечаешь, как мало в нем остается от Кёнигсберга и как стремительно он обретает современные черты. Давайте задумаемся, что в наших улицах так манит горожан и заставляет испытывать ностальгию по тому, чего они даже никогда не видели? Только ли здания, оставшиеся нам с довоенной поры? Думаю, нет.
На отдаленных от суеты улицах Калининграда ещё пять лет назад можно было ощутить, как время буквально останавливается на глазах, видя ровные ряды брусчатки, старинные кованные заборы, гидранты и тротуары, искусно выложенные жёлтой кенигсбергской плиткой. Некоторые пространства, особенно в районе улиц Тельмана и Карла Маркса, сохранились почти в первозданном виде, но что происходит сейчас?
А сейчас плитка сменяется асфальтом или другой плиткой, лишённой духа старины. Брусчатка медленно исчезает из нашего города либо перекладывается так, что не может выдержать и года тех нагрузок, которые выдерживали те же самые камни в том же самом месте, но положенные сто и даже более лет тому назад. Нет, нужно согласиться, что некоторые брусчатые улицы нужно заменять на современные покрытия вроде асфальта, как, например, происходит на улице Островского.
Но перекладывать улицу Тельмана неквалифицированными силами мигрантов было не столько ошибкой, сколько глупостью или злым умыслом администрации города. Район улицы Тельмана можно было бы сделать своего рода «резервацией» истории Кёнигсберга, а не издеваться над ней, оставляя старинные особняки разваливаться до основания, чтобы на их месте построить свой, несомненно «чудесный», дом из пеноблоков и перекладывая красивую, уложенную волной брусчатку так, что уже через месяц она сама идет волнами, только, увы, не декоративными.
Чем больше я наблюдаю за развитием города, тем больше понимаю, что для властей слова «Кёнигсберг», «восстановление» и «история» имеют вес лишь для выборочной кампании и других целей, направленных на что угодно, кроме блага горожан. Будучи в Омске, мне довелось видеть, как обветшалое старинное здание в центре города разобрали, чтобы восстановить его точь-в-точь таким же, как и раньше, но с другой планировкой и обновленной архитектурой.
У нас же есть Кройц-аптека на улице Фрунзе, которая тоже скоро будет разобрана либо людьми, либо природой, а на её месте воздвигнется сами увидите что. Ведь это будет что угодно, кроме уникального здания в югендстиле, пережившего бомбардировку, штурм Кёнигсберга и большую часть советской эпохи. Не знаю, как вам, а мне стыдно перед жителями большой России, которые видят в нас европейцев и стремятся переселиться сюда. Мы, похоже, просто варвары, громящие красоту у нас перед носом ради своей мимолетной выгоды.
Прошу прощения за столь длинное вступление! На самом деле нам сегодня придётся оказаться в месте, всё еще полном истории и её необычной атмосферы, ведь мы пока ещё находимся в Закхайме — одном из центральных районов современного города, который сохранил в себе немало наследия из прошлой эпохи.
Как вы можете помнить, в последний раз мы посвятили нашу прогулку маленькому пятачку земли, названному в честь старого Королевского сиротского приюта. Я назвал площадь Сиротской, хотя указанный читателем вариант — Приютская — был бы более точным словом по смыслу. Но, как мне кажется, первый вариант звучит лучше, а с немецкого дословный перевод будет звучать как «площадь сиротского дома». Поэтому вы вольны называть площадь так, как вам нравится, лишь бы вы помнили, что там находилось в прежние времена. В этом вам, конечно, сможет помочь наша прошлая статья.
А сегодня нам предстоит отправиться от Сиротской (Приютской) площади дальше по Закхайму к малоизвестному, но оттого не менее очаровательному осколку истории нашего города, с которым мы столкнемся в конце сегодняшнего рассказа. Итак, пройдя вправо от Закхаймских ворот, мы направимся в сторону Преголи по весьма необычной и красивой улице. Когда-то на этом месте, слева от нас, проходил вал Нижнего Грольманского фронта. Здесь заканчивался Кёнигсберг 19-го века, а сам вал должен был стать надежной защитой города в случае осады неприятеля.
Но, сказать по чести, все эти укрепления Кёнигсбергу толком и не пригодились, а единственное, что осталось от былой мощи второго оборонительного пояса — гордое звание города-крепости и малая часть валов, ставших памятником истории и народным парком. Про всё это, мы, конечно же, ещё поговорим более подробно в отдельных статьях, ну а сейчас вернемся к нашей прогулке. Сейчас, как и в начале 20-го века, на месте старых валов стеной стоят дома из красного кирпича. Затеей архитектора было как раз обозначение домами старого назначения этого места и превращение жилого комплекса в «защитную стену» города. Как видно, у него это удалось — и милостью бога весь этот комплекс дошел до наших времен в первозданном виде.
Ряд жилых домов на месте срытого вала
Однако если вы присмотритесь к этим довольно простым домам, то увидите над окнами следы от пуль. Кроме того, стена одного из них была повреждена снарядом, и её кладка сильно отличается от немецкого оригинала. Эта улица обладает некой магической умиротворенностью и ей отчаянно не хватает немецкой брусчатки, хотя подозреваю, что она просто покоится под асфальтом дороги. Тем временем мы почти подошли к реке, и она уже виднеется впереди — вместе с довольно высоким современным домом, сильно портящим пейзаж.
Но справа, перед перекрестком, вы увидите аккуратное трехэтажное здание их клинкерного кирпича, всем своим видом показывающее нам свой умиротворенный и благородный характер. Это ещё один из домов милосердия Закхайма — приют Йоханнеса, в котором содержали и оберегали престарелых людей. Само здание находится на уклоне и было построено в период с 1880 по 1890 годы. Сегодня вы можете видеть его практически в первозданном виде и отдыхать в тени деревьев и уютного пространства вокруг него, созданного современными жителями. В самом деле, у приюта настолько приятная и располагающая атмосфера, что тяжело пройти мимо, чтобы не присесть на лавочку — особенно жарким летним днём.
Здание приюта Йоханнеса
Находясь тут, мы не можем не дойти до редюита бастиона «Литауэн» («Литва»), расположенного прямо на берегу реки. Пройдя вдоль него и одновременно любуясь плещущейся рекой, вы, скорее всего, заметите, что укрепления довольно велики и массивны. Но это ещё не весь бастион, а всего лишь редюит, построенный в те же годы, что и сам Литовский вал. Редюит — своего рода ядро бастиона, его опорный пункт и основная внутренняя часть.
Если же говорить об остальном, то прочие укрепления были разобраны, как и валы, за ненадобностью, задолго до начала Второй мировой войны. Но с разбором внешней оборонительной части для редюита началась новая жизнь. Там расположился цех по производству спортивных лодок и сама лодочная станция клуба гребцов Альбертины. С началом войны мирные времена для устаревших военных сооружений остались позади. Практически каждый бастион был чем-то занят и готовился к обороне. Редюит «Литауэн» же стал местом, где торпеды начиняли взрывчатым веществом.
Редюит бастиона «Литауэн» (взято с сайта prussia39.ru)
Думаю, что изучение редюита мы можем оставить, а в нашем городе вы можете увидеть ещё один редюит неподалеку. Он даже называется одноименным образом и находится около Королевских ворот. Пивное заведение «Редюит» является остатком бастиона «Купфертайх» и одновременно было началом Нижнего Грольманского фронта.
Но наша дорога идет дальше — по улице Калининграда, носящей название Лесопильная. Здесь уже нет столь полноценного духа старины, но впереди, по правой стороне нам видны довольно большие кирпичные здания с ажурно оформленным туннелем в одном из них. Пройдем туда, вдохнув запах прохлады, сырости и того, что отличает российские туннели от европейских. Мы попали в довольно просторный двор, окруженный массивными и добротными немецкими зданиями. Сегодня здесь живут семьи, но до войны это место являлось довольно известным в Кенигсберге Лёбенихтским госпиталем, чудом уцелевшем в вихре времен.
Внимательный читатель наверняка удивится, ведь мы находимся в Закхайме, а этот госпиталь носит название одного из трёх городов Кенигсберга, а не его древней слободы. Чтобы разобраться в этом, нам следует копнуть поглубже в историю города и оказаться в древнем Лёбенихте у старинного Дровяного (Деревянного) моста. Неподалёку от нынешнего памятника морякам-балтийцам ещё в средневековье находился женский бенедиктинский монастырь, о котором мне уже доводилось писать ранее:
«Когда-то на этом пятачке земли, где ныне располагается мост и начинается каштановый сквер вдоль реки, находился главный центр торговли и образования Лёбенихта — Мюнхенхофплац. Это место скопило в себе практически все основные достопримечательности Лёбенихта, но названию своему оно обязано вовсе не знаменитой столице Баварии — Мюнхену, а небольшому бенедиктинскому монастырю, основанному здесь в начале 14-го века по благоволению Великого магистра Винриха фон Книпроде. Вероятно, вы всё равно не понимаете, при чем здесь Мюнхен, и, признаться, я и сам долго не мог понять этого — пока не вспомнил экскурсию по столице Баварии, во время которой жительница этого города поведала нам, что топоним «Мюнхен» восходит корнями к слову Mönch (нем. «монах»), да и сам город был основан на месте монашеской общины.
Стоит отметить, что это косвенное родство со столицей Баварии не спасло монастырь от роспуска в 1530 году — вероятно, вследствие Реформации. Однако древним помещениям нашли место: в строениях бенедиктинского монастыря образовался известный на весь Кёнигсберг Лёбенихтский госпиталь. Только и ему не суждено было остаться там навечно, так как в 1903 году его перенесли в другое место, куда мы с вами ещё успеем пройти позже».
Что же, вот и пришло время узнать продолжение этой истории. Как вы уже могли догадаться, Лёбенихтский госпиталь оказался на улицах Закхайма — если быть точным, на Хайдеманштрассе. Новый госпитале был построен по последнему слову медицинской науки и включал в себя несколько полностью оборудованных корпусов, включая больницу для престарелых, которая была, по иронии судьбы, самым старым зданием комплекса. На фотосравнении вы также можете видеть, насколько был ухожен внутренний двор, в центре которого виднеется маленькая, но изящная часовня, которая явилась наследницей первой госпитальной часовни Лёбенихта, сгоревшей в 1764 году.
Новая часовня с элементами неоготики, явно просматривающимися на фото, была построена примерно в то же время, что и сам новый госпиталь, и, на удивление, сохранилась по сей день, хотя выглядит совсем иначе. С 50-х годов прошлого века по советской неписаной традиции в ней находился склад, а большая часть её декоративных элементов была утрачена временем. Примерно та же участь постигла и госпитальный двор. Сейчас он довольно сильно запущен и зарос бурьяном, но когда-то давно сам по себе являлся достопримечательностью Закхайма. Впрочем, фото ниже может показать вам и то, и другое.
Внутренний двор Лёбенихтского госпиталя
Но направимся на запад в сторону центра города. По пути мы можем рассмотреть изувеченное здание часовни и, цокая каблуками по старинной брусчатке, мы пройдем через кирпичную арку в сторону советской пятиэтажки. Тут-то нам стоит обернуться и увидеть арку в совершенно ином свете… Со стороны двора она казалась нам ничем не примечательной, но сейчас мы видим последний и единственный в Калининграде памятник в стиле рококо — арку Лёбенихтского госпиталя, даже несмотря на свои повреждения не потерявшую гордого очарования и изящества.
Вам может показаться, что она не вписывается в общий архитектурный план, и вы будете правы. Данная арка была построена гораздо раньше всего комплекса и изначально являлась въездом в госпиталь при Лёбенихте, восстановленный в конце 18-го века после пожара. В 1901 году, как вы уже знаете, старый комплекс полностью снесли, но его изящную арку аккуратно разобрали и перевезли сюда, где она находится до сих пор, радуя нас своим присутствием. Конечно же, раньше она выглядела значительно лучше, а ее вершину венчал прусский орел на бетонном шаре. Но нам стоит сказать спасибо тому, что после войны разрушили только орла, наградив арку красной пятиконечной звездой — одним из символов Советского союза. От немецкой скульптуры остался только металлический штырь, а в «окошке» под ним смутно виднеются остатки немецких слов, которые тоже пытались стереть до основания.
Арка Лёбенихтского госпиталя. Наши дни
Смотря на все это, я не понимаю только одного. Кёнигсберг в большинстве своем исчез с лица земли вместе со своими необычными и даже сказочными местами. Но что мешает нам позаботиться о том, что от него осталось? Взять хотя бы эту арку. Она разрушается всё больше, а администрация, почти уверен, даже не знает о ее существовании (а если и знает, то предпочитает забыть). Но для восстановления этого памятника не нужны миллионы и, при желании, горожане могли бы сами скинуться и восстановить ее в былом виде на гордость себе и признанию наших потомков. Кёнигсбержцы бы сделали именно так. Может и нам, калининградцам, пора завершить эпоху варварства и отметиться в истории?
Арка Лёбенихтского госпиталя
На этом наша сегодняшняя прогулка подошла к концу. В следующий раз мы пойдем в сторону центра и ознакомимся с религиозной и образовательной частью Закхайма. Впрочем, это будет уже довольно скоро, ну а пока спасибо вам за внимание и до скорых встреч!
