Батяня Комбат. Часть 3

Автор произведения — участник похода Николай Жуков. Сегодня мы представляем вашему вниманию третью часть. Следующая появится на Калининград.Ru в субботу, 20 апреля.

Курсанта пятого курса высшего военно-морского училища (сына высокого адмирала), прикомандированного к нам на время похода, пригласили на авианосец Его Величества королевы! Получив дежурный набор подарков и сувениров, курсант пообещал Большому Заму принести английскую корабельную бейсболку и своё слово сдержал.

Ах, если бы вы могли представить, сколько проблем появилось у экипажа с той самой минуты, когда его ботинок ступил на палубу флагмана! Будущий офицер хотел везде успеть, и поэтому, пользуясь папиной поддержкой, старался ускорить и без того предельно возможный ход нашего корабля.

Сначала он мечтал на обратном пути попасть в Голландию и встретиться со своей девушкой, дочерью российского дипломата, потом пройти через «Пуп Земли» — точку, в которой пересекается нулевой меридиан с нулевой широтой. Сколько сил и нервов пришлось приложить нашим командирам, чтобы дипломатично убедить сына Высокого начальника в обратном!

После окончания училища молодой лейтенант все-таки прибыл на «Настойчивый» для дальнейшего прохождения службы. Ему одному из первых даже была выделена однокомнатная квартира. Начала складываться личная жизнь молодого человека. Но избранная офицером девушка не устроила его родителей, и тогда высокий начальник лично приехал на флот с большой комиссией!

Для встречи отца сыну был выделен личный автомобиль начальника медицинской службы корабля. Доктор прилично водил машину, но на одном из поворотов из-за гололеда не справился с управлением…

Авто перевернулось несколько раз, но серьезно никто не пострадал. Только хозяину пришлось за свой счет делать ремонт и готовить «Ауди» к продаже. Позже заместитель командира дивизии капитан 1 ранга Гриднев задаст вопрос командиру корабля: «Вы инструктировали водителя перед поездкой!?» «Так точно!», — отвечал тот. «Но ведь вы забыли разъяснить, что ездить нужно на колесах, а не на крыше!»,— закончил свою мысль  замкомдива.

Перед сходом команды на эмиратовский берег, была проведена титаническая разъяснительно-профилактическая работа. Рассказы о жесткости мусульманских законов (отрубание рук, многосотенные штрафы в иностранной валюте, наказание розгами), произвели на многих наших нарушителей воинской дисциплины сильное впечатление! И как результат — за время стоянки в порту Абу-Даби — серьезных замечаний не было!

Встречи с представителями дипломатического корпуса, специалистами «Россвооружения», директорами военных заводов и «почтовых ящиков» тоже прошли на высоком идейном уровне. Стол в офицерской кают-компании, накрытый арабскими рестораторами за деньги россвооруженцев был превосходным! Ничего подобного я до настоящего времени не видел! Фуршет, организованный на юте флагмана, был более скромным и скоротечным, как залп корабельного ста двадцати миллиметрового орудия.

«Красные директора» со всего постсоветского пространства, перевыполнили норму употребления алкоголя за столь короткий отрезок времени. Глядя на происходящее, представители американской и китайской делегаций спешно покинули корабль. Было заметно, что обильное употребление алкоголя не входило в их планы. Но китайцы успели обратить внимание на сам корабль, и как результат — заказ двух корпусов эсминцев 956 проекта на заводе «Северная верфь», что в Санкт-Петербурге.

Мероприятие так же быстро закончилось, как и началось. Командир попросил меня провести молниеносную экскурсию по кораблю с одним из высокопоставленных представителей российского военно-промышленного комплекса, который уже допил «свою бочку». Но, к сожалению, экскурс получился слишком скоротечным.

Грузный представитель военной промышленности, поднимаясь по трапу на бак, врезался лбом в натянутый шлюпочный тросик. В результате, его мощная фигура стремительно обрушилась в мои объятия…

После ухода гостей некоторые корабельные офицеры попытались приобрести у арабского бармена за наличные деньги прохладительные напитки. И когда до моряков дошло, что деньги никто брать не собирается, за всё уже кем-то заплачено — «масть пошла!» Первым не растерялся старпом. Он построил вереницу матросов, которые передавали в его каюту оставшиеся продукты и напитки, но представитель военной контрразведки сумел изменить направление движения «грузчиков». Делясь со мной, Александр Ефимович (старпом) предложил упаковку соли и большую пачку кофе.

На следующий день под громкие звуки тухмановского «Дня Победы» мы отошли от стенки гостеприимной столицы Эмиратов. Курс лежал к мысу Доброй Надежды. День рождения корабля совпадал с днём пересечения экватора. Праздник готовили скрытно от экипажа и начальников, находившихся на борту. На совесть поработали наш корабельный психолог и по совместительству художник-маринист Сергей Шовкатович Максудов вместе с курсантами военно-морских институтов.

Перед обедом на юте построили экипаж для зачтения праздничного приказа. Под гром оркестра объявили благодарности, вручили грамоты и зачитали благодарственные письма, а потом сфотографировались на память. Мероприятие чуть не омрачилось глубоким психологическим расстройством не разбуженного вахтой начальника штаба похода. Самым виноватым во всех своих бедах он попытался объявить Большого Зама. Очевидно, что раздражённый офицер вовремя получил полезный совет от контр-адмирала Ясницкого, который помог ему быстро успокоиться. Дело в том, что Зам в прошлом был борцом вольного стиля и служил во флотском спецназе! Одно грубое или обидное слово, и непоправимое могло бы произойти прямо на торжественном построении. Но, слава Богу, ничего опасного не случилось, начальник штаба не пострадал!

Позже руководитель корабельной медицинской группы подполковник Сорин с юмором  рассказывал за завтраком в кают-компании о том, как на регулярной утренней физзарядке, проходившей у Зама на вертолётной площадке, обычное избиение мощной боксерской груши превращалось в форменное беспощадное избиение после того, как на спортивный снаряд  прикреплялась  игральная карта. «Как называется карта?», — вопрошал доктор. Ответ был простым — конечно «Туз»! Эти три буквы образовывали фамилию одного из «суровых» штабных начальников.

Праздник Нептуна начался после обеда, и прошёл очень весело. После лирического вступления ведущего был полностью потерян контроль над художественными эпизодами, но экспромт получился удачным. Все кому было положено, прошли через «чистилище», съели свою ложку «РБУ» (флотское название перловой каши),  запили ее кружкой чистейшей забортной океанской воды, прошли омовение в царской купели и получили огромную синюю печать на то самое место, которое, как утверждает современная наука, вызывает неподдельный интерес у слабой половины мира сего. Командир корабля попытался уклониться от купания и крещения, но был замечен самим Его Величеством Морей и Океанов Нептуном. Пришлось выполнить все водные процедуры наравне с другими моряками. Нептуновская печать органично разместилась чуть пониже поясницы Кэпа.

Последним «без вины виноватым» оказался помощник дежурного по кораблю. Этот высокий и слегка сутуловатый офицер вышел из рубки, зевнул, потянулся и был мгновенно схвачен «безжалостными» чертями и пиратами. Крещение в воде Индийского океана прошло успешно! Пострадавших и недовольных не было.

Самодеятельный концерт прошёл весело и с флотским юмором. Летчики остроумно изобразили часовую кукушку в боевом шлемофоне. Курсанты мастерски разыграли сходку пиратов во главе с одноногим Сильвером. При этом роль попугая, сидящего на плече главного героя, пытался безуспешно сыграть корабельный кот Мурзик. Зам и Старпом в наряде цирковых силачей сумели представить зрителям хореографический этюд,  в который входили следующие эпизоды: богатыри в дозоре, полет одномоторного и двухмоторного самолетов, и неудачный залп зенитной ракеты.

При этом офицеры всласть поиздевались над командиром трюмной группы лейтенантом Тарасовым, талантливо сыгравшим пограничного пса Мухтара, и падающую в океан ракету. Роль океана была успешно исполнена расположенной на юте купелью. Курсанты-пираты и черти из свиты Нептуна зрелищно «разобрались» с «недисциплинированным старослужащим», которому после зачтения «обвинительного приговора» за дедовщину очень ловко отрубили морковку, изображавшую срамное место.

Праздничный ужин начался сразу же после того, как личный состав отмыл всю грязь и мазут «чистилища» со своих уже прилично загоревших тел. Впереди был Мадагаскарский пролив и путь к берегам ЮАР. Он стал местом проведения концерта  корабельного вокально-инструментального ансамбля. Причём, для того, чтобы корабль не попал под дождь, а наш курс пролегал, как раз между двумя огромными грозовыми тучами, командир дал указание штурману и вахтенному офицеру, и «Настойчивый» сумел уклониться от серьезного ливня, пройдя между ними! Музыканты и аппаратура не пострадали, а экипаж получил глубокое эстетическое наслаждение.

Океан постепенно изменял свой цвет с лазурного на темно-зеленый, почти такой же, как и у нас на Балтике. Механики и курсанты-добровольцы на ходу чистили главные  корабельные котлы. Одевшись в дюжину одёжек, слегка защищавших от жара еще не остывших гигантов, обливаясь липким потом, задыхаясь от копоти,  протискивались они в узкие лазы, вынимая из недр чёрный нагар, оседавший и на их коже и в легких!  Но корабль шел своим курсом, и чем ближе мы подходили к берегам Южной Африки, тем чаще нам встречались целые стада морских котиков, мирно лежавших на воде, и  с интересом смотревших на красавец-эсминец, плывущий с другого конца света.

Наконец, флагман начал заход в военно-морскую базу Саймонстаун, с юта корабля прекрасно просматривался горный пейзаж ранее неизвестной страны, напоминающий Крым. Раньше о ЮАР мы только и знали, что это государство апартеида, имеющее сложные проблемы в отношениях между белыми и чёрными. А сегодня звучит салют наций. Комендоры стреляют прекрасно, как учили. С берега нам вторят крепостные орудия, почти как у Пушкина в сказке о царе Салтане.

У стенок порта видно множество иностранных кораблей во флагах расцвечивания. Причалы переполнены радостными ярко одетыми людьми с различным цветом кожи, и разрезом глаз. Многие из присутствующих, очевидно, впервые видят российский военный корабль, выкрашенный по всем правилам и напичканный оружием и загорелыми моряками. Матросы и старшины, дважды сгоревшие под тропическим солнцем, стоящие в составе швартовных команд одеты в белые фланки и оранжевые спасательные жилеты, контрастирующие с их потемневшей кожей — красота!

Два дня назад, проходя Мадагаскарским проливом, мы отпраздновали день рождения нашего командира дивизии — контр-адмирала Василия Апановича, который через несколько лет станет заместителем Командующего Балтийским флотом. После торжественного утреннего выступления замполита с поздравлением комдива почти целый день по верхней палубе, кубрикам и каютам звучал голос Вики Цыгановой, любимой певицы именинника. Музыка на корабле прекратилась только с поступлением одиночных и коллективных жалоб от штабных офицеров.

Потом в зелёных волнах залива Фолс-Бэй моряки стали свидетелями охоты касаток, дельфинов, котиков, чаек и альбатросов на косяки, какой-то очень вкусной рыбы. Построенные в  гигантскую хорду, превращающуюся то в диаметр, то обратно, почти перекрывая круглое блюдо гигантского залива, как в программе «В мире животных», они кромсали мечущихся в панике рыб, не знавших, как и где  можно спастись от  безжалостных преследователей.

Корабль приближается к причальной стенке, и наши боцманы лихо бросают свинцовые грузики, привязанные к швартовным канатам прочными тонкими концами. Они летят к причалу, извиваясь в воздухе, как змеи. Достигнув его, попадают в руки двум местным чернокожим морякам, которые вдвоем пытаются набросить мощные канаты на причальные палы. Щуплые юаровские матросы сразу теряют прыть! Видно, что с морской практикой и физической силой у них слабовато. То ли дело, любо-дорого смотреть на работу наших матросов из состава швартовых команд в родной Военной гавани! Схватив концы, они быстро и без лишней суеты снуют по берегу, выполняя свою работу, демонстрируя слаженность и ловкость, сравнимые разве что с мастерством. Но сегодня мы в гостях и время работы хозяев праздника.