В 2019 году Светлогорск практически лишился пляжа: зимние шторма и строительство променада существенно сократили береговую линию в курортном городе. Впервые за долгие годы власти решили озаботиться этой проблемой. Правительство Калининградской области намерено выделить 900 миллионов на берегоукрепительные сооружения в Светлогорске и Янтарном. Летом власти заключили контракты на разработку документации.
Почему исчезают пляжи и можно ли их спасти — на эти и другие темы корреспондент Калининград.Ru побеседовал с доцентом БФУ имени Канта, кандидатом географических наук Николаем Беловым.
— Начнём с вопроса о состоянии калининградских пляжей. Где-то они исчезают, где-то сохраняются и даже увеличиваются. Какие тенденции отмечают учёные?
— Пляжевая зона — территория контакта моря и суши, тем не менее пляжи исчезают не везде. Большинство ваших читателей знают, какие прекрасные пляжи в Балтийске, Янтарном — практически до Донского. Но на северном побережье ситуация хуже, причина — в специфике вдольберегового переноса материала. У нас есть два течения, которые, если брать условно и упрощённо, идут от мыса Таран вдоль берега. Одно — на юг, а второе — вдоль северного побережья, на Куршскую косу и в Литву.
На западном побережье нет дефицита наносов: во многом это связано с деятельностью Янтарного комбината и сбросом пульпы. А вот на северном побережье — Светлогорск и Зеленоградск — есть объективный дефицит. Если неоткуда взять — ничего не появится, поэтому пляжи сокращаются. Этот процесс продолжается не один и не два года. Существуют различные методики подсчёта сокращения пляжей, поэтому мы видим расхождения — от катастрофических до умеренно-позитивных.
— Пляжи западного побережья — это только заслуга Янтарного комбината?
— Это совокупность факторов. Конечно, это крупное предприятие. Сочетание деятельности человека и природных факторов формирует там такую прекрасную зону для отдыха. И, соответственно, природные факторы, но без деятельности человека, приводят к тому, что мы видим в Светлогорске и так далее. Деятельность человека на северном побережье не так сильно влияет на сокращение пляжей. Природные факторы на нашем побережье — это сочетание ветро-волновой деятельности, вдольберегового наземного и подводного переноса, а также геологических особенностей побережья.
— В течение какого периода происходит сокращение пляжей?
— В советские годы береговой зоной занималось предприятие «Балтберегозащита», которое и сейчас существует. Но у советской и современной организации совершенно разные возможности. Поэтому до 90-х годов тенденция к уменьшению пляжей наблюдалась не так явно. Динамика была другой, проводились работы в большем масштабе, многое было сделано. Потом наступили 90-е: деятельность предприятия была затруднена, не было почти никакого финансирования. В это же время наступил дефицит песка на побережье, в том числе из-за сокращения деятельности комбината. Всё это вместе начало приводить к размыву береговой зоны.
Если в Зеленоградске на первых порах это было не очень заметно, то в Светлогорске, который никогда не отличался широкими пляжами, к концу 90-х их там практически не осталось. Это природная специфика нашего региона, и с ней спорить бесполезно. На западном побережье песка всегда было больше, чем на северном.
— Как вы оцениваете нынешнюю деятельность «Балтберегозащиты», когда у предприятия появилось финансирование?
— Результаты их работы вы прекрасно видите в том же Зеленоградске. Понятно, что мы не можем сравнивать современную ситуацию и советский период. Всё-таки это разное финансирование и масштаб организации, но всё, что от них зависит, они делают.
— Специалистов БФУ им. Канта привлекают к этой работе? Насколько активное прислушиваются к вашему мнению?
— Конкретно пляжевая зона не является объектом наших исследований. Это рассматривается в контексте всей береговой полосы. Пляж — это её элемент. Наши исследования связаны с формированием дюнно-грядовых комплексов на Куршской и Балтийской косах. Пляж там рассматривается как элемент береговой зоны и её транзитных участков.
На Куршской косе благодаря деятельности руководства и сотрудников парка удалось нивелировать и приостановить многие негативные процессы. В частности, для удержания песка устанавливают фашины. Не нужно забывать, что это национальный парк, и количество мест для выхода людей на пляж там очень ограничено. Однако наши сограждане выходят там, где им удобно. Конечно, они не являются основным фактором в разрушении дюнно-грядового комплекса, далеко нет. Но такие действия могут способствовать этому, стать спусковым крючком, усилить негативный процесс. В целом, ситуация на косе достаточно стабильная.
Отдельно стоит сказать про корневую часть косы. Это проблема существует с 80-х годов, когда случился так называемый однопроцентный шторм (сильнейший шторм, который случается раз в 100 лет. — прим. Калининград.Ru). Произошло разрушение авандюны, и на короткое время коса стала островом, а морская вода пошла в залив. Принятые тогда инженерные решения носили временный характер. Тяжёлый период совпал со временем безденежья, поэтому проблема растянулась на долгие годы. Для того чтобы что-то делать в этом месте, нужны большие средства. Какие-то попытки и проекты, насколько я знаю, есть. Но это, конечно, должно быть федеральное финансирование.
На Балтийской косе ситуация более удручающая: там совпало сразу несколько факторов. Понятно, что нельзя забывать о течениях вдоль берега, которые переносят материал. Строительство мола для защиты морского канала и выхода из него привело к тому, что течение начало там заворачиваться и усилило размыв берега в районе шведской крепости. Раньше там был пляж, а теперь историческое сооружение уже обваливается в море.
Проблема, которая там есть, связана не с исчезновением пляжа — так остро она не стоит. Гораздо опаснее разрушение дюнно-грядовых комплексов, сочетание неконтролируемой рекреационной нагрузки и штормов. На Балтийской косе люди активно выезжают на пляж на машинах и квадроциклах, разрывая авандюну. Всё это негативно сказывается на состоянии берега. Все это может привести к интенсификации разрушения дюнно-грядовых комплексов, утрате их функциональности и рекреационной привлекательности.
— Как может повлиять на Балтийскую косу строительство канала с польской стороны?
— Это очень щекотливый вопрос. Мы не видели всю проектную документацию и заключения специалистов, не можем однозначно сказать. Понятно, что изменения будут. Подобного рода действия человека не могут пройти бесследно. А вот какой силы они будут и насколько станут негативными, мы пока не можем сказать.
Из информации в открытых источниках видно, что там создадут моловые сооружения. Понятно, что появится дефицит песчаного материала на основной части. А вот скорость этого снижения пока определить сложно. Но ширина пляжей на Балтийской косе, вероятно, начнет уменьшаться.
— Существует ли угроза исчезновения пляжей в Балтийске и Янтарном? Ранее это казалось невозможным, но недавно один из пляжей «Голубого флага» размыло после не самого сильного шторма.
— На самом деле так было всегда, это нормальный и естественный процесс. Случается, что чисто западный ветер совпадает с его усилением: в таких условиях появляется нагон. Люди видят, что место, где они ещё недавно загорали, закрыто водой. Первая реакция — пляж исчез, трагедия. Но проходит буквально пара дней, мы приезжаем — как будто ничего и не было.
Такое может случиться и в Балтийске, и в Мечниково, и везде на западном побережье. Конфигурация берега направлена на запад, и самые опасные для побережья — шторма с западным ветром, который дует перпендикулярно. В осенне-зимний период, когда количество штормов максимально, многие отмечали, что на Куршской косе или в Зеленоградске пляж стал намного меньше или вовсе исчез, а летом мы видим совсем другую картину.
— Как деятельность человека влияет на ширину пляжей? После строительства променада в Светлогорске песок вообще пропал.
— Будем объективны — строительство променада отчасти повлияло на ликвидацию остатков пляжа. Сейчас идут работы по восстановлению бун по аналогии с Зеленоградском, плюс планируют организовать подсыпку материала, чтобы ускорить процесс. Так делает весь мир — это или привозной материал, или тот песок, который добывают в море неподалеку. Надо понимать, что при создании бун, которые перехватывают песчаный материал, перемещаемый вдоль берега, где-то возникнет его дефицит. Если их поставят в Светлогорске, то не надо потом удивляться, что он пропадёт где-то дальше. Это нормальный процесс — вы перехватили часть материала и куда-то он не дошёл. В этой ситуации перемены возможны в Пионерском. Хотя там, может быть, сыграет положительную роль строительство порта.
Предсказать такие процессы достаточно трудно. Существуют методики подсчёта, но никто не может гарантировать, что мы подсыпали сюда условно 100 тонн, а через год там останется 80. Понятно, что если 100 тонн насыпали, и все 100 исчезли, это тоже ненормально. А вот если осталось 50-60 тонн — это не так уж и плохо. Шторма в любом случае забирают часть песка, это абсолютно неудивительно. Такое происходит во всём мире.
— Верно ли утверждение, что лучше всего пляж сохраняет себя сам, а строительство променадов только ухудшает ситуацию?
— В целом, это верное утверждение. Есть участки стабильные, где происходит естественная аккумуляция. Какие-то становятся ещё шире, какие-то сохраняют первоначальный размер. А есть участки с дефицитом песчаных наносов, которые подвергаются размыву. В таких местах променад особой роли не играет. Тем более, что променад променаду рознь. Если такой, как в посёлке Лесном, это одно дело — никакого вреда нет. Если речь идёт о мощном инженерном сооружении, как в Светлогорске, то он, конечно, может повлиять на процесс исчезновения пляжей.
— Как застройка променада может повлиять на пляж и береговые склоны?
— На ширину пляжа такое строительство не скажется никак. Эти вещи не взаимосвязаны. Променад является барьером, который не даст воздействовать на пляж. О склонах говорить сложно и рано, пока это всё на стадии проекта. В любом случае, такое строительство подразумевает работы по инженерно-геологическим изысканиям. Понятно, что вид из окна на море всегда будет дорого стоить. Но надо понимать, что никто не купит эти объекты, если там будет риск обрушения. Это риск для жизни. Хочет застройщик или нет, но ему придётся провести комплекс мер по укреплению склонов. В противном случае здания просто не пройдут экспертизу.
Превентивные меры по укреплению склонов в Светлогорске уже провели. Если бы их не было, то проблемы начались бы ещё на стадии строительства променада. Там склон действительно специфический, и подвижки были бы. Плюс недалеко от склона построено несколько объектов — без этих мер могли быть какие-то негативные факторы и там.
— В Зеленоградске установили буны и не стали ничего намывать, просто ждут. Как вы оцените динамику там?
— Насколько я понимаю, результат удовлетворительный. За счёт естественного переноса появилась пляжная зона, отдыхающие это заметили, но это длительный процесс. Речь идёт о метрах в год. Точно определить очень трудно, всё зависит от наличия материала. Для естественного переноса песок может появиться с другого участка или после обрушения берега, например. Но таких серьёзных разрушений берега у нас нет. Если же после установки бун песок начнут намывать искусственно, то речь идёт уже о десятках метрах в год, процесс многократно ускорится. Условный комфортный для отдыха пляж при должном финансировании и соблюдении проекта может появиться в первый год. В идеале буны не должны быть видны на пляже, только в море, как сейчас происходит с остатками немецких конструкций. Они должны быть занесены песком.
— Есть ли у нас места неподалёку от берега, где можно взять большое количество песка для его транспортировки на берег?
— Из-за особенностей нашего переноса часть песка ушла на большие глубины. Оттуда он уже назад сам не вернётся. Нужно его драгами и земснарядами поднять и вернуть. Насколько я помню, там существуют юридические сложности. Разногласия по поводу возврата песка — или это перемещение, или новая добыча. Добыча полезных ископаемых — это другие обязательства и деньги. Но коллекторы для транспортировки песка обнаружены: они расположены на 20-30-метровой глубине, примерно в паре километров от берега, и оттуда можно брать песок.
— Все мы помним зимнее обрушение променада в Светлогорске. Почему это произошло?
— Там случилось сочетание факторов. Нечто подобное уже бывало, но не в таком масштабе. Это был один из самых коварных для нас ветров — западный, переходящий в северо-западный. Волна ударяется в стенку и идёт вверх. В вверху у нас променад — произошёл подлом. Это был вопрос времени. Пляж бы смягчил волну, но так как его нет — случилось обрушение. Нужно понимать, что энергия удара волны — десятки тонн на квадратный метр. Любые сооружения в береговой зоне всегда подвергаются экстремальному воздействию. Не надо думать, что бетонный шикарный променад будет стоят столетиями. Если не проводить текущего ремонта, то время эксплуатации серьёзно сократится.
— Существует ли угроза для сооружений в Пионерском и Зеленоградске?
— В Зеленоградске уже появился пляж. Плюс сама конструкция променада была достаточно безопасной. Когда на молу смывает лестницы — это вопрос только к материалу, из которого они изготовлены.
А вот в Пионерском, скорее всего, произошёл недоучёт каких-то местных факторов при проектировании. Об этом свидетельствует проседание склона в районе резиденции: это не ошибка, но что-то недоучли. Сейчас променад защищает вал. Теоретически волна может его размыть, но пока этого не произойдёт. Старожилы наверняка помнят, какая была каменная отмостка в Зеленоградске. Куда эти камни делись? — их просто унесло в море, потому что энергия волны огромна.
— Сейчас перед променадами строят каменные валы. Для чего это нужно?
— Такие вещи делают, когда стоит задача защитить само сооружение — променад. Понятно, что в данной ситуации они ускоряют исчезновение пляжей. Волна ударяется в вал, и начинается забурунивание (частичное разрушение волны на мелководье путём опрокидывания верхней части её гребня, — прим. Калининград.Ru) в этом месте. Перенос материала становится интенсивнее. Нужно понимать, какой стоит приоритет.
— Вы говорили, что пляжи намывают во всём мире. Какие ещё существуют способы для этого?
— Самый распространённый способ — это буны. Не очень дешёво, но эффективно. Буны из бетона, причём любой марки, не выдерживают, а вот лиственница прекрасно для этого подходит. Самая стойкая древесина показала себя прекрасно в таких условиях. Она от воды становится только прочнее и крепче.
Также перед бунами выставляют волноломы. Их задача — сломать волну и лишить её энергии. У бун, вопреки расхожему мнению, задача совсем другая. Они задерживают песок вдоль берега. Буны, конечно, оказывают влияние на волны, особенно во время сильных штормов, но их строят не для этого.
Такие процессы можно наблюдать на Средиземном море, например. В одном месте пляж увеличивается, а в другом — происходят обратные процессы. Это не особенности Балтийского моря, несмотря на то, что оно одно из самых мелких внутренних морей.
— Если говорить про наших соседей по Балтийскому морю, какие у них проблемы с пляжами, и как они их решают?
— Про Скандинавию можно даже не говорить — у них другой тип берега. Калининградцы изнежены балтийским побережьем, изнежены песками. Чтобы в этом убедиться — пускай съездят в Швецию и посмотрят, много ли у них песчаных пляжей. Насладятся подобием черноморского галечного покрытия, только гораздо более холодного. Песчаное побережье и аккумулятивные берега характерны для Северной Германии, Польши, Латвии, Литвы и в меньшей степени Эстонии.
Все эти страны испытывают аналогичные проблемы и также с ними борются. В Паланге привыкли к огромным пляжам, но они тоже вложили немало человеческого труда — это не просто подарок природы. Но даже там есть проблемы с общим дефицитом песчаного материала, и такие же сложности в Польше. Разрушения берегов наблюдаются везде.
— Некоторое время назад в обществе активно обсуждали планы региональных властей по созданию искусственного острова. Звучит громко и непонятно. Объясните, как это будет выглядеть на практике?
— Честно скажу, я сам узнал эту информации из СМИ. Идея создать некий песчаный коллектор на траверзе мыса Таран — очень здравая. Это источник материала сразу для двух побережий. А вот что касается технологического решения — тут надо считать.
Где такой остров может появиться? Речь идёт, безусловно, не о десятке километров от берега. Это в пределах видимости, не более одно-двух километров, чтобы материал не уходил на глубину. Схема может быть следующей: песок земснарядами намывается на некий остров, а потом оттуда разносится течениями в разные стороны — на западное и северное побережье. Но надо понимать, что при таком подходе эти работы нужно будет проводить постоянно. Какой бы гигантский объём туда ни занесли, он со временем закончится. Понятно, что там стоит вопрос о техническом решении. Это ведь не тысячи, а сотни тысяч тонн! Даже сложно представить размеры этого острова. Морской песок имеет плотность 1600 килограмм на тонну. А для человека кубометр — это немного, тысяча кубометров — небольшая кучка. Чем больше насыпаешь, тем больше будет разноситься. Но расчёты теоретические: только после первого года реализации можно будет говорить точнее. Говоря о море и суше, мы ничего не можем гарантировать на 100%.
Позитивные примеры есть в Средиземном море, в США. Но в Америке существует и негативный опыт. На Атлантическом побережье подмыло несколько отелей и домовладений, и там не нашли ничего лучше, чем закатать берега в бетон. В итоге стоимость недвижимости резко упала. Одно дело — вид на океан, а другое — на бетонную дамбу. Намывать песок там не стали из-за дороговизны.
— В последнее время специалисты стали чаще обсуждать проблему глобального потепления. Как оно может повлиять на калининградские пляжи?
— Сейчас стараются обойти определения «глобальное потепление» и «глобальное похолодание». Говорят — глобальные изменения климата. Это позволяет противоборствующим сторонам прийти к консенсусу, что изменения есть.
Если мы говорим о калининградском побережье, с какой бы стороны мы не подошли, вклад — минимальный. Невооружённым взглядом мы его не увидим.
— Что изменится на калининградских пляжах через 50 лет, если не предпринимать никаких мер по их сохранению?
— Западное побережье — Балтийск, Янтарный — не претерпят сильных изменений. Пляжи останутся широкими. Где-то чуть больше, где-то чуть меньше, но для отдыхающих это будет несущественно. С северным побережьем всё сложнее. Если оставить всё как есть, в Зеленоградске пляж появится, и он уже появляется. А вот если ничего не делать в Светлогорске — пляжа там не будет вообще и перспектив для его появления тоже не будет никаких. Возможно, на отдельных участках пляж будет аккумулироваться, но не активно.
Фото: kantiana.ru, Калининград.Ru
