― Виктор Анатольевич, начнём с общих вопросов. Расскажите, сколько продукции выпустил «Телебалт» в 2014 году?
― Наше производство зависит от продаж в России. 2014-й год был тяжёлым, особенно первое полугодие, во втором мы выровнялись. Итоги не совсем удовлетворяют, мы планировали выпустить чуть больше. Остановились на цифре 750 тысяч единиц продукции — это телевизоры и микроволновые печи. Сейчас мы собираем в основном такие бренды, как Akai, Haier, Telefunken, Scarlett, Vitek, BBK. Конечно, год закончился для нас нехорошо — событиями на белорусской границе.
― Ваш груз был задержан в начале декабря. Сейчас товар конфискован и продаётся в минских магазинах. Каковы шансы добиться от белорусской стороны рассмотрения дела по закону?
― Мы наблюдаем бандитские методы работы, другого определения я не нахожу. Ведь даже непонятно, куда обжаловать и что делать. Нас там никто не желает видеть. Прожив 50 лет, я не думал, что в Европе на государственном уровне может быть такой беспредел.
Парадокс заключается в том, что мы до сих пор ведём переговоры с Ошмянской таможней, отвечаем на их запросы. Они запрашивают у нас технические характеристики, технологические карты и в то же время наглым образом забирают наш груз и отдают в суд как «товар, задержанный у неустановленных лиц». Соответственно, суд всё конфисковал. У них предусмотрено по закону: если у товара нет хозяина, то он подлежит реализации в счёт доходов государства.
Ещё один парадокс в том, что они ведут с нами разговор так, как будто ничего не конфисковали. А если открыть сайты, то видно, что продукция «Телебалта» продаётся в ГУМе в Минске. То есть они до сих пор с нами ведут разговор, но товар уже конфисковали.
― Пострадавшие калининградские компании работают с посольством России в Минске и с региональным министерством по промышленной политике. Есть результаты?
― Мы обжаловали решение Ошмянской таможни в белорусскую прокуратуру. Они говорят: «Да, вы не одни, тут все заводы электроники под это попали». Все идут по одному пути, сейчас всё это на стадии обжалования, у прокуратуры есть 30 суток на ответ. Но честно говоря, я уже не надеюсь на то, что будет какой-то нормальный ответ. Мы руки не опускаем, готовим обращение в генеральную прокуратуру Белоруссии, все ссылаются наверх: то есть это уровень президента.
― В рамках переговоров обсуждался вопрос компенсации ущерба?
― Будет какая-то компенсация или нет, никто не знает. Так как они задержали наш товар в нарушение всех законодательных актов, у меня нет надежды.
Я не считаю это государство правовым, я сравниваю его с Сомали. Если бы наш товар украли бандиты, страховка покрыла его стоимость. А здесь государство ведёт себя, как бандиты, и никакая страховая компания нам ничего не выплатит. В нашем случае российский товар шёл в Россию, а белорусы почему-то посчитали, что иностранный груз.
― Считаете ли вы, что в этой ситуации был политический заказ?
― Я думаю, что всё началось с белорусской фабрики «Горизонт». В своё время от нас ушли Sharp и Toshiba, два или три года они собирались в Белоруссии. Для нас это не было катастрофой, это бизнес. Кто-то приходит, кто-то уходит: все ищут лучшие условия.
Сейчас «Горизонт» потерял большой объём заказов, белорусы решили, что всё ушло в Калининградскую область. Мы пользуемся льготами как Особая экономическая зона, да, мы не платим пошлину и НДС при ввозе импортных комплектующих, но это всё ― на законном основании. Белорусы посчитали, что в этих условиях «Горизонт» неконкурентоспособен, и поэтому была затеяна эта пиар-кампания. Если посмотреть на последний запрос от белорусской таможни, который пришёл к нам, то видно, что таможенные органы не могли бы составить такой документ без профессионалов-инженеров с «Горизонта».
Мне не нравятся в этой истории ещё два момента. Во-первых, сотрудники «Горизонта» предлагают нашим заказчикам в Москве свои условия, говорят, что все наши заводы «на карандаше» и что через Белоруссию мы уже не пройдём. Мол, у них будут проблемы, так что собирайтесь у нас.
Во-вторых, смущает сюжет о калининградских предприятиях, снятый белорусским телевидением. Там нет ни одного выступления жителя Калининградской области, всё это просто состряпано. Показывают какое-то заброшенное место, и там же лежит новая коробка от микроволновки. Да если бы она пролежала по нашей погоде две-три недели, от неё уже ничего бы не осталось. А они говорят, что в этом поле уже два-три года никого не было. Это сфабрикованный материал именно для начала их акции.
Они выбрали самый удачный момент. Перед Новым годом идёт крупная отгрузка в Москву, у нас задержали сразу шесть машин. Все они уже заехали на территорию Белоруссии, и когда задержали первую, мы всё узнали, но не могли вернуть остальные пять. Следующую партию мы направили через Латвию, а в Белоруссии завис товар на 45 миллионов рублей. Получается, что мы его не доставили заказчикам, они уже предъявляют претензии.
― Почему пропустили несколько фур с грузом «Дженерал Сателайт»?
― «Дженерал Сателайт» везли тюнеры. Если бы их конфисковали, компания просто заблокировала бы свои устройства, и они не стали бы работать на территории Белоруссии.
О перспективах российской сборки телевизоров
― Вернёмся к другим вопросам. Какая ситуация наблюдается сейчас на рынке контрактной сборки электроники в России?
― Идёт здоровая конкуренция. Многие заказчики собираются сразу на нескольких заводах. До 2008 года мы производили до трёх миллионов единиц продукции, сейчас не выпускаем и миллион. Но это сильно связано с продажами. До кризиса 2008 года шёл постоянный рост, теперь он остановился, и спрос закрепился на постоянном уровне.
Некоторые бренды, например, Samsung и LG построили свои заводы в России. Philips закрыл телебизнес и отдал свой бренд заводу TPV — это крупнейшая китайская компания, у них есть производство в Санкт-Петербурге. Там же делают Sony. Sharp — в Белоруссии. Toshiba раньше собиралась в Белоруссии и у нас, на «Телебалте», теперь они ушли. Toshiba тоже смотрит, размещать им сборку здесь или ввозить товар импортом.
―Как падение рубля повлияло на ваше предприятие?
― Мы напрямую связаны с курсом валюты. У нас были контракты, по которым мы ушли в минус на определённых лотах и поставках. Пока размещался заказ, пока шёл контейнер с комплектующими, пока мы его забирали, производили товар и отправляли в Москву — курс взлетал на 10-15 рублей. В торговых сетях цены оставались рублёвыми, и у нас себестоимость стала гораздо выше, чем розничная цена в сетях. С Нового года цены на бытовую электронику для конечного потребителя будут подниматься, потому что никто просто не вписывается ни в какую арифметику с таким курсом доллара.
― «Телебалт» будет повышать стоимость сборки в 2015 году?
― Доля затрат на сборку в цене телевизора мизерная, наши затраты здесь рублёвые и пока мы их не меняем, чтобы как-то удержаться на плаву. Мы должны больше платить за электроэнергию, за газ, за услуги порта, за перевозку в Москву, дорожает бензин. Сейчас везде идёт рост цен, по идее мы должны увеличить заработную плату рабочим. Но мы не имеем гарантированных заказов, идёт спад в продажах, поэтому мы не можем платить своим сотрудникам больше. В такой ситуации нам придётся задуматься о повышении стоимости сборки.
― Какие риски для вашей компании сейчас наиболее существенны?
― Сложность заключается в том, что мы не видим долгосрочной перспективы. Когда нашими заказчиками были А-бренды, которые планируют на год и больше, было легче. Мы заранее знали, сколько нужно людей и денег. Сейчас мы видим только первый квартал и какую-то перспективу второго, но она уже не гарантирована. В потребительской электронике есть сезоны. В контрактной сборке с марта по июль ― не сезон, сборка увеличится только с августа, с сентября по февраль ― идёт более интенсивная работа, после 8 марта продажи останавливаются.
― В конце прошлого года были приняты решения по проблеме-2016. Насколько они позволят вашему предприятию сохранить существующие условия ведения бизнеса?
― На начальном этапе было бы неплохо, если бы компенсировали наши потери в связи с окончанием сроков закона. Но мы предусматриваем другие варианты, например, работать также, как и другие сборочные контрактные производства на территории России. То есть растамаживать комплектацию на Россию и собирать. Сейчас мы работаем с министерством промышленности России, согласовываем обнуление пошлин. Для предприятий, которые регистрируются в Минпроме, обнуляются пошлины на панели некоторых моделей, а у нас это 70% цены на телевизор. Тогда мы сможем работать здесь по правилам всей России, как работают сборочные линии в Твери или в Санкт-Петербурге.
Для перевозок мы пользуемся только автомобильным транспортом, поэтому железнодорожные субсидии нас не касаются. А логистика у нас дорогая и неудобная. Транзит по Литве — это страхование и декларирование грузов, платные дороги. У питерских предприятий нет этих расходов. Если бы ввели субсидии для автомобильных перевозок, это было бы вообще идеально.
― Что нужно для того, чтобы наладить в России полный цикл производства электроники?
― С учётом того, что А-бренды построили свои заводы на территории России, здесь очень сложно будет создать кластер электроники. В государственных масштабах необходимо создать базу комплектующих. Сама сборка ― несложный процесс.
«Телебалт» занимается также набивкой плат, но у нас нет заводов, которые производили бы компоненты для электроники. Чтобы создать кластер, нужен государственный масштаб. Если будет российская компонентная база, появятся конструкторские подразделения, которые начнут на основании наших комплектующих разрабатывать что-то своё.
Наше оборудование позволяет собирать всё что угодно, вплоть до оборонзаказа. У нас есть роботы, которые устанавливают компоненты, микрочипы. Но мы вынуждены брать комплектующие из Китая. Конечно, кластер электроники был бы для нас интересен. Можно было бы начать с компонентов, потом появились бы предприятия, которые собирали бы панели, всё-таки Россия давно работает с жидкими кристаллами, но не в тех масштабах, которые нужны для бытовой техники. Это дорогостоящие заводы, а таких инвестиционных проектов пока нет.
Мы могли бы собирать блоки управления, телефоны, насосы, и для автомобилестроения, и для нефтехимической промышленности. Оборудование завода позволяет много всего. У нас четыре гектара под крышей, 22 тысячи квадратных метров производственных мощностей, не считая складских и офисных помещений. У нас есть оборудование, чтобы лить пластик, поставить пресс-формы на нашей территории, главное, чтобы были заказы.
До 2008 года у нас работало три тысячи сотрудников, сейчас ― всего 350. Из огромного предприятия мы скоро превратимся в малое. Это с нашими-то площадями! Мы сократились ещё в кризис 2008 года, в какой-то степени это была оптимизация, потому что в 2006-2007 году штат был раздут. Зато коэффициент производительности стал больше, больше отдача, если раньше три тысячи сотрудников выпускали три миллиона единиц, то сейчас 350 человек собирают около миллиона.
― Вы начали говорить о пошлинах. Насколько режим ВТО повлияет на контрактные сборочные производства в России?
― Страна имеет заводы хорошего уровня, но проблема в пошлинах. На телевизоры ввозная пошлина грубо 13-15%, а на компьютерные мониторы пошлин нет. Тут невозможно конкурировать с китайцами, поэтому мониторы ввозятся только по импорту. Такой бытовой техники, которую мы могли бы делать, очень много, но пошлина либо очень низкая, либо её нет. Соответственно, никто заказы на производство бытовой техники в России размещать не будет, проще ввезти. Один раз прошёл таможню, заплатил пошлины ― всё, продавай. Сюда же нужно привезти комплектующие, нужно собрать, существуют потери.
Когда пошлина на телевизоры составляла 15%, сборка здесь была выгоднее всего на 7-8%, то есть разница в два раза. По переходному периоду ВТО пошлины на телевизоры постепенно снижаются, а другие пошлины не повышаются. Через семь лет пошлина на телевизоры должна быть около 7%, это уровень, когда с экономической точки зрения будет одинаково, что ввезти готовый телевизор, что собрать здесь. Проще ввезти, меньше людей нужно здесь содержать, меньше логистики и разных согласований. Сложно сейчас понять, какие будут перспективы в нашей отрасли, пробиваемся, как можем.
Фото: Калининград.Ru и из архива ООО «Компания Телебалт»
