Сегодня только в нашем регионе есть объединения (наверно, лучше «общества»?) белорусское и украинское, таджиков и азербайджанцев, немцев, кто хочет — может продолжить.
Оказавшись вдали от родной земли, разделенные границами, люди вдруг осознали себя частицей своего народа.
— Странно, не находите, Феликс Таджатович, раньше — живет ли армянин, к примеру, в Сибири или Москве, в Сочи или Калининграде, не стоял вопрос — объединяться ли по национальному признаку?
Невысокий, плотно сбитый человек, в прошлом инженер-электронщик, а ныне председатель региональной национально-культурной автономии армян, такого начала явно не ожидал, потому, так мне показалось, слегка озадачен.
— Не получилось ли так, — мне важно было это понять, — что вдруг вы, и те, кто сегодня стал членом культурной автономии, почувствовали себя здесь, в Калининграде, чужими? Но ведь среди пятнадцати тысяч армян, которые проживают в регионе, многие родились здесь, никогда не видели Армению.
Задумался Геворкян.
— Чужими?— он будто вслушивался в звуки, — нет-нет, ни в коем случае. Хотя бы потому, что есть уже смешанные браки и дети в этих браках…
Он присел на стул. Страстный любитель легенд и песен о родной Армении, он может долго рассказывать, скажем, о том, как Ной, ну, тот самый, спасавшийся вместе с семьей во время потопа, благословил сыновей спуститься с Арарата в долину, и как основано было поселение Акори…
Это я так — сухо и коротко, Геворкян же чуть ли не стихами повествует, слегка растягивая слова.
— А знаете, почему армян называют хайками?
Я не знал. Оказывается, Хайк, один из потомков Ноя, стал родоначальником этой нации.
Но с чего я пристал к этому интеллигентному человеку с такими вопросами? Да потому, что объединение по национальному признаку вызвано чем-то очень больным, это во-первых, а во-вторых, в подобного рода диаспорах зачастую могут объявиться недовольные, обиженные, или я неправ?
Появилась же, скажем, в Германии, где турецкая диаспора насчитывает едва ли не три миллиона человек, националистическая организация «Серые волки», и немцы долго расхлебывали и распутывали их преступления.
— Ах вот вы о чем, — мягкая, застенчивая улыбка. — Обидели? Вы правы, многих. Время было такое…
Геворкян с семьей приехал в Калининград в 1992-м. До этого четыре года пытались хоть как-то наладить быт после страшного землетрясения в Спитаке и Ленинакане, когда погибло около 30 тысяч человек. Огромные потери для республики, где население всего-то около трех миллионов.
Вот за лучшей долей — на самый запад. Шесть лет Геворкян пытался выжить вместе с семьей: ему, инженеру, преподававшему в вузе, здесь пришлось компьютерные курсы создать — другой работы не было.
Он не жаловался, просил одного — дайте гражданство России: в одной семье жили, а теперь… Шесть лет просил, а потом написал письмо Президенту Всея Руси.
Он в мельчайших подробностях помнит день, когда его пригласили в кабинет представителя Президента, помнит и звонок через несколько дней — идите, пожалуйста, завтра в областной ОВИР, помнит, как женщина в погонах, еще месяц назад шипевшая ему вслед «понаехали, еще и гражданство требуют», вымученно улыбнувшись, укоряла: мол, чего же так долго шли — паспорт-то готов.
И таких, как он, было много. Время ломало не только границы, оно уничтожало людей, рождало ненависть. И не думаю я, что это произошло вмиг.
Советская власть выселяла народы, росчерком пера дарила Крым Украине, Нагорный Карабах — Азербайджану, и конфликт между азербайджанцами и армянами, имеющий давние исторические и культурные корни, приобрёл новую остроту в годы «перестройки». Он фактически перерос рамки локальной проблемы, превратившись в «открытую межнациональную конфронтацию». В стране победившего социализма о будущем не очень думали.
Какие там вековые корни, традиции: один дом — одна семья. Аукнулось, когда дом рухнул.
После получения гражданства задумался инженер из Армении — в одиночку тяжело, с друзьями легче. Начиналось создание культурной автономии.
— А насчет каких-то экстремистских настроений, — мягкая улыбка, — судите сами — куда мы без России, я имею в виду нашу Родину.
Айвазовский — великий русский художник — этнический армянин, Уильям Сароян — американский писатель, лауреат Пулитцеровской премии и обладатель «Оскара», друг Рэя Брэдбери — тоже наш. Скажите, Арам Хачатурян и Армен Джигарханян — они наши или?..
Многое связывает народы: бывший премьер, ныне глава группы компаний в Великобритании Армен Саркисян готов инвестировать миллиард долларов в систему водоснабжения Санкт-Петербурга. Не так давно члены культурной автономии проводили на Родину десять молодых лейтенантов — выпускников борисовского пограничного института ФСБ России. Пять лет учились армяне защищать родную землю.
А вот привезти в Москву на чемпионат одного из лучших в мире рабочих псов, волкодава-гампра по кличке Тобуш, известного далеко за пределами Армении, вряд ли удастся: пес таких размеров, что его не хочет брать на борт ни одна авиакомпания.
— Кстати, — спохватился Феликс Таджатович, — наши десять офицеров-выпускников борисовского уехали служить на границу с Турцией, которую вместе с армянами вот уже двести лет охраняют и россияне.
Арташат — древняя столица республики, совсем рядом — граница. Вот здесь и дислоцируются пограничники из России.
История христианского народа, на протяжении веков живущего в окружении исламского мира, — история боли и борьбы. И если в республике проживают около трех миллионов человек, то за ее пределами — на Ближнем Востоке, в США, Канаде, России, Европе — около восьми миллионов.
И сегодня республика живет в напряжении. Оно возросло после случившегося в Венгрии, где проходили обучение военнослужащие из бывших республик Союза по программе сотрудничества в рамках НАТО: офицер-азербайджанец зарубил топором спящего коллегу-армянина.
Убийцу арестовали, осудили. Но Венгрии срочно нужны были деньги. Азербайджан займ дал, благодарные венгры убийцу отправили домой, где его встречали едва ли не как национального героя.
История наделала много шума, отношения стран-соседей резко обострились…
— А мы в нашем культурном центре стараемся поддерживать дух дружбы и толерантности. Этому учим детей в воскресной школе, это говорим и представителям тех диаспор, у которых пока такого центра нет. Предоставляем им помещения бесплатно, единственное, о чем просим — уберите после окончания торжеств.
Центр — в Калининграде, а еще шесть отделений — в области. В Центре решают вопросы помощи — парню после аварии требовалась операция, у кого-то проблемы с устройством на работу, здесь же занимаются организацией поездок на Родину.
— А как родилась идея создания подобного Центра?
— О, — смеется Геворкян, — есть такой мудрый и благородный Человек — Юрий Степанович Каджоян, который стал вдохновителем и главным благодетелем нашего общества…
В 2003 году была создана общественная организация «Армянский научно-информационный культурный центр», а в 2004 году на основе этой организации — Армянская региональная национально-культурная автономия. Сегодня у нас есть Совет Автономии. Для нас опора — Попечительский Совет, председателем которого является Юрий Степанович, он же Почетный консул Республики Армения в Калининграде. А члены Попечительского совета — Аветисьянц Аркадий Акопович, большой специалист по термальным источникам, воплотивший в жизнь мечту об обогреве домов теплом подземных вод, Павел Саркисов, Араик Товмасян, Борис Бабаянц, Роман Газаров, Артур Агабабян, всего — 15 человек. Мозговой штаб, — с уважением добавляет Геворкян.
Вот, пожалуй, и все. Фотографии же — как дополнение к рассказу о людях, которые по разным причинам оказались так далеко от родной Армении, и которые, искренне полюбив приютившую их Россию, помнят и чтут историческую Родину.
