Кто бы в конце восьмидесятых мог подумать, что изобилие в магазинах, свободный выезд за границу и даже право свободно высказываться на митингах — это еще не все, что надо для счастья? Применительно к митингам: мало прокричать свою точку зрения — надо, чтобы ее услышали. А без этого — кричи, не кричи…
Клин клином вышибают
Так вот, о Штутгартском вокзале. Если кто забыл, там, под строительство второй очереди железнодорожной станции, власти собрались вырубить кусок городского парка. В ответ город (точнее — часть его) встал на дыбы. Однако муниципалитет отступать не собирается, и государство его в этом поддерживает. Оно и понятно: запланированный терминал — это не прихоть штутгарских властей, а часть некоей трансъевропейской магистрали, которую строят многие европейские страны. И теперь все строительство встало — из-за нескольких десятков или даже сотен деревьев.
Хотелось бы подчеркнуть: все это происходит не в России, где до сих пор закон — тайга, медведь — хозяин, а в Европе, где к экологии относятся трепетно. И «зеленые» там — не общественные организации, а не последние парламентские партии, обладающие весом и способностью эффективно влиять на власть. И все-таки…
Короче, если вдуматься и внимательно посмотреть на картину в целом, то становится очевидно: съеживание зеленого убранства планеты — это не только российская проблема, столкновение интересов защитников природы и застройщиков (кто бы чего бы ни строил) происходит постоянно и во всем цивилизованном мире.
И было бы очень наивно полагать, что за этим явлением — только жадность. Все гораздо хуже: людей на планете значительно больше, чем она способна выдержать в естественном состоянии, а благополучные страны испытывают (за счет эмиграции) удвоенное давление, ибо всем в них прибывающим требуются новые дома, новые дороги, новые рабочие места. Никто не хочет ютиться в деревянном бараке в комнате на три семьи и ходить на работу пешком по проселку. Человечество уже не может не разрастаться, занимая под свои нужды все больше и больше места.
И в то же время каждый хочет жить в благоприятной экологической среде, дышать (по возможности) чистым воздухом, пить (по возможности) чистую воду и любоваться из окна зеленью и цветами, а не бетоном и асфальтом. Иначе говоря, одни потребности людей, которые удовлетворяет развитие экономики, сталкиваются с другими потребностями тех же людей, удовлетворению которых развитие экономики только мешает. К сожалению, у нас нередко бывает, что жители иного поселения сначала героически останавливают строительство какого-нибудь предприятия, а потом, столь же яростно, требуют работы, достойной зарплаты и развития городской инфрастуктуры, хотя у муниципалитета (при отсутствии промышленности) на это нет и не может быть денег.
Но уж если мы не в состоянии остановить расползание человечества (а значит, и рост экономики), но обязаны ради выживания оберегать экологию, то выход один — поиск баланса, компромисса, причем конкретно в каждом конкретном случае: чего больше — плюсов или минусов, можно ли перенести строительство, чем и как возместить ущерб природе, и так далее. Собственно, именно это и происходит во всем мире, с той, однако, разницей, что в Европе подобная дискуссия чаще всего заканчивается в пользу экологии, а у нас — в пользу экономики. И вот тут мы опять возвращаемся к тому, о чем говорилось в первой части этой статьи: о том, что и как может противостоять системе.
Сила солому ломит
Ну, давайте будем реалистами, господа! Если в нашей мэрии есть несколько отделов, отвечающих за реальные секторы экономики, и особый отдел, отвечающий за охрану окружающей среды, то какие главнее: те, которые приносят городу деньги, обеспечивающие его существование, или тот, который полностью зависит от того, что вложат в бюджет другие?
Конечно, за теми, кто хоть как-то отстаивает экологию, теоретически, стоят тысячи калининградцев. Но именно теоретически, поскольку люди яростно защищают каждое дерево в своем микрорайоне, но только единицы из них готовы пойти в соседний район и защищать деревья там. Если бы в знаменитой истории с Ялтинским парком на подмогу его защитникам пришла хотя бы треть тех калининградцев, которые были возмущены действиями «Грандстроя», то никакое охранное предприятие не посмело бы ни на кого нападать: просто не проехали бы их машины по улицам, забитым разгневанными людьми.
Короче говоря (и снова возвращаясь к первой части этой статьи), расклад сил таков: с одной стороны — система, которая а) выполняет необходимую функцию развития города (так, как она ее понимает), но б) в отсутствие контроля и реальной альтернативы, насквозь коррумпированная, зачастую действует в собственных интересах. С другой стороны — стихийная, внесистемная реакция горожан, отдельные периодические вылазки, чаще всего — задним числом, когда поезд уже ушел. А систему, как уже говорилось, победить может только система!
Странное, вообще-то, дело: у нас есть прекрасно разбирающиеся в экологии города депутаты, у нас есть замечательные экологи в университетах, есть, наконец, «Экозащита!» (еще есть?) (конечно, порой создается впечатление, что она, как говорится, без царя в голове, но это не мешает ей готовить достаточно серьезные документы и организовывать публичные акции). И еще у нас есть тысячи горожан, неравнодушных к экологическому состоянию города и готовых громко сказать об этом неравнодушии.
А вот чего у нас нет, так это
объединенного общественного движения в защиту зеленых легких Калининграда,
системы, способной противостоять бюрократической системе вырубки и застройки.
Упомянутый выше баланс поздно искать тогда, когда все решения о его нарушении
уже приняты и машина заработала. И пока
общественность будет действовать стихийно и задним числом, мы просто обречены
проигрывать, какие бы яростные схватки ни кипели вокруг каждого, отдельно
взятого дерева, осужденного на уничтожение.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции Калининград.Ru
