1.
Надо отдать разработчикам стратегии должное: подход у них был в полном смысле слова комплексный — транспортный, портовый и туристический комплексы, комплекс промышленный и комплекс энергетический… Нечто подобное в Северной Корее называется «идеями чучхе» — «опорой на собственные силы». КНДР, правда, они не очень помогли.
И тем не менее… Худо-бедно, но в принципе (с поправкой на кризис) все направления развития, намеченные в «Стратегии», правительство выдерживает: дороги прокладываются, портовое хозяйство развивается, энергетическая безопасность растет, какие-никакие промышленные предприятия появляются, переселенцы переселяются, жилье строится, коровы доятся, свиньи поросятся, хлеба колосятся…
И все это должно бы подтверждать главный (в конечном итоге) вывод, сформулированный в постановлении так: «Повышение качества жизни на территории области стало одним из решающих факторов инвестиционной привлекательности, концентрации капитала и, следовательно, увеличения конкурентоспособности». Беда в том, что повышать качество жизни без инвестиций и производства конкурентоспособных товаров и услуг у нас не получается. Иными словами, пока мы с вами, все жители региона, не станем жить лучше, то лучше мы жить не станем! Замкнутый круг, однако…
2.
Ругать власть — дело несложное, поскольку всегда есть за что. Практически нигде на чиновников не учат, они сами растут — как лопухи под забором. А между тем принятие управленческих решений — это наука, смежная с математикой (с одной стороны) и с психологией (с другой). А у всякой науки есть свои законы… Например, перед тем, как определять способы действия (короче — «как»), неплохо бы знать цели, которых мы хотим достичь (иными словами — «зачем»)…
И ведь что интересно: на бытовом уровне понимание этой нехитрой истины у любого из нас практически автоматическое. Если дачник, готовясь к поездке на фазенду, собирается копать картошку, то он берет с собой лопату, а если обрезать кусты и ветки — то секатор. И гораздо реже работа на даче определяется тем, какой инструмент случайно положили в багажник. А вот на уровне стратегических управленческих решений все почему-то происходит наоборот! Точнее — произошло в самом начале девяностых, когда Калининградская область неожиданно для себя самой оказалась оторванной от материковой России и зажатой между странами, которые врагами метрополии-матушки не назовешь, но и друзьями — тоже.
3.
Почему-то именно 9 мая, когда поневоле вспоминаются итоги Второй мировой войны, становится очевидно, что Калининградский эсклав утратил цель своего существования. Вряд ли хоть одно празднование Дня Победы при советской власти обходилось без многократного повторения одной несложной мысли, которую лучше всех сформулировал А. Дарьялов:
В славном сорок пятом ты пришел солдатом,
К берегам Прибалтики, русский человек,
И сказал: «Довольно, чтобы не быть войнам,
Пусть земля советская будет здесь навек»!
Конечно, на самом деле все было не столь благостно: СССР прекрасно учитывал, что для Московско-Минской дивизии от Калининграда до Берлина — всего пара бросков (в полтора раза ближе, чем до Москвы), а флоту — рукой подать до датских проливов, отгораживающих Балтийскую лужу от оперативного простора. Иными словами, калининградщина служила военным форпостом СССР в северной Европе, и именно под эту задачу строилась вся инфраструктура области — сеть гарнизонов и аэродромов, промышленность, так или иначе завязанная на оборонку, высшие военные учебные заведения.
Ну, и незамерзающий порт, конечно, в котором было так удобно базироваться огромной океанской рыбопромысловой отрасли — отсюда и судоремонтные заводы, рыбоконсервные комбинаты, опять-таки вузы и средние специальные учебные заведения…
Короче говоря, начиная с Ялты и Потсдама, со встречи глав государств-союзников во Второй мировой войне, с точки зрения управленческих решений все делалось правильно: сначала определили цели — «зачем» (в данном случае — какие территории кому отойдут), а уже потом начали решать «как» (какую именно промышленность нужно там развивать, что строить, на кого учить население). Причем — строго исходя из целей и задач существования этой земли в рамках государства.
4.
Но все это продолжалось, как уже говорилось, до распада СССР, когда военная незаменимость эксклава оказалась не столь уж и очевидной, а глобальные амбиции российских рыбаков стали государству не по карману. Вот тут и надо было начинать с новых целей существования региона! Однако не начали, и весьма характерно, что многочисленные корреспонденты, освещавшие в этом году празднование 9 мая, чаще всего называли наш регион «зримым памятником Победы» или ее же «убедительным свидетельством». Кто бы спорил, но от памятника (а тем более — от свидетельства) трудно ожидать развития…
Сдается, что как раз на это и нарвались разработчики «Стратегии», а потому и заложили в нее всего понемногу: порты и шахты, скважины и дороги, здравницы и заводы, электростанции и туризм. Именно понемногу, поскольку на развитие всего бурно и одновременно денег не хватит не только у области, но и у Москвы. Там, конечно, очень любят калининградщину, но не настолько, чтобы вбухать в эксклав полбюджета страны. Получилась классическая стрельба по площадям: будем развивать все подряд, а если где-то дело пойдет хорошо, то бросим все силы именно туда! А если не пойдет?
Конечно, логичнее было бы выбрать одно-два направления, на которых и сконцентрироваться, но все упирается именно в цель, в тот вопрос, который подспудно присутствует во всех наших крупных административных решениях и читается в глазах многочисленных зарубежных гостей: «А вы здесь зачем? Просто пришли и сидите — или миссия какая есть?»
Причем он, этот вопрос, абсолютно не праздный! Ибо увеличение, например, калининградского транзита уменьшает доходы литовских портов и железной дороги. Если за включением Калининграда в транспортную систему Балтии стоит какая-то европейская идея, то куда Литва денется, а если только желание калининградцев жить лучше, то извините-подвиньтесь. И так — за что ни возьмись!
Иными словами, срочно и позарез требуется мини-национальная идея!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции Калининград.Ru
