С начала лета в Калининградской области утонуло семь человек. Чаще всего люди гибнут на неофициальных пляжах. Самые опасные участки находятся в Балтийске и окрестностях. За один день, 29 июня, в районе арт-деревни «Витланд» утонули три человека.
В Балтийске можно купаться только на двух официальных пляжах. Именно там с утра до вечера дежурят спасатели. Один из них — 27-летний Иван Щеглов. Он начал работать спасателем в 2017 году и за это время дослужился до старшего, получил медаль МЧС, десятки грамот и благодарностей. Своим примером Иван вдохновил прийти в профессию младших братьев и многих знакомых.
Кто и почему идёт в спасатели, как не погибнуть в водах Балтики и при каких условиях утопающим никто не сможет помочь — читайте в интервью.
— Иван, почему вы решили стать спасателем?
— Мои родители держали кафешку на пляже в Балтийске, и я вырос на море. Наблюдал за работой спасателей, неоднократно видел случаи утопления прямо на Центральном пляже.
В 2017 году родители закрыли бизнес, я пошёл учиться на программиста. Думал, что буду работать по специальности, но вышло иначе. Предыдущий начальник станции был хорошим знакомым моего отца, и он предложил попробовать меня в стихии морской. Первый год было страшно, но тогда я спас семь человек. И потом пошло-поехало по нарастающей.
— Спасать людей — это внутренняя потребность быть полезным?
— 100%. В детстве я вообще не мог видеть, как тонут люди на Центральном пляже. Это просто немыслимо. Было такое чувство, что это мой пляж, а тут люди умирают. Тогда я решил, что больше в этом городе никто не утонет. И за семь лет моей работы на официальных пляжах Балтийска не погибло ни одного человека. Наша зона ответственности всегда безопасна.
— Как семья, друзья, знакомые относятся к вашей работе?
— Ну, естественно, они каждый шторм боятся. Постоянно названивают, я даже телефон прячу в этот день. Работа такая, неизвестно, что с тобой может случиться в волне. Когда штиль, никто не переживает.
Вообще, в планах дослужить до десяти лет, а потом посмотрим. У меня уже двое детей, опасно так собой рисковать.
— А сколько зарабатывают спасатели?
— Первые годы я получал где-то 20 тысяч, и этих денег, можно считать, не видел. Сейчас зарплатой не обижают. Я работаю полторы смены: три через один с девяти до девяти. За спасение премию дают. Ну не за каждого, конечно. Может быть такое, что весь месяц никого не спасали, а в последний день сразу же десять человек.
— Много людей спасли за семь лет работы?
— В позапрошлом году я перестал считать, тогда было 50 человек. Рекорд — 12 человек в день и 27 за сезон. Все на диких пляжах. В зоне ответственности, ну может 15-20 человек за всё время. Более 70% работы мы делаем за зоной своей ответственности — то есть на неофициальных пляжах. В этом году спасли уже около 20 человек.
Тяжёлый день выдался 29 июня: за полтора часа нам пришло более десяти вызовов. Как будто бы в такси звонили, уже очередь была. Пришлось отправлять вторую машину. А случилось так, потому что у побережья раздуло большую волну. На следующий день выглянуло солнце, и люди подумали, что всё хорошо. К сожалению, трое человек погибло.
— Можете составить портрет утопающего?
— В основном это спортсмены, пловцы и высокие люди. Наверное, они думают, что хорошо держатся на воде. Ну, естественно, ещё пьяные и приезжие. Жители Балтийска практически никогда не тонут. Только если на матрасе: мы потом вместе смеёмся.
Чаще всего тонут самоуверенные мужчины любого возраста. Есть адекватные, есть не очень. Некоторые, например, сопротивляются, типа, не трогай, я сам. В том году здесь один такой был. Так напился, что не понимал, что он тонет и что ему хана через 5-10 минут. Он думал, что просто купается.
Все такие случаи происходят в послеобеденное время. Мы после девяти вечера уже никого не спасаем. Так что тонуть можно только с девяти утра до девяти вечера (смеётся, — прим. Калининград.Ru).
— Помните ваш первый вызов?
— Да, конечно. Мой коллега позвонил на служебный телефон и женским голосом сказал, что тонет человек. Мы поехали на вызов вчетвером: опытный работник Николай Баженов и три новеньких — я, фитнес-инструктор из Калининграда и тренер по армрестлингу.
Когда мы туда приехали, Коля сразу побежал в воду. Буквально за пару минут он уплыл так, что его не было видно. Мы с ребятами побежали за ним, но я пробился быстрее. Я никогда в жизни не плавал в такую волну, которая была в тот день.
Немного проплыл и начал терять берег. В море перепады по 4-5 метров, ты ничего не видишь вокруг себя — одна вода. Когда волна подняла меня, я разглядел на берегу ребят. То есть они зашли и уже вышли обратно: либо испугались, либо ещё чего. Я повернулся в сторону моря и начал искать Колю. Вижу, что он движениями показывает, типа, плыви ко мне. Но я начал паниковать, взял «малибуху» (спасательный буй, — прим. Калининград.Ru) под мышку и пытался плыть в сторону берега. Через пару секунд понял, что я фигнёй занимаюсь, успокоился и поплыл к Коле.
Доплыл до Коли, и он мне говорит: «Ваня, это шутка была. Никто не тонет. Но ты вообще красавчик, что до меня доплыл». Я на Колю наругался, конечно, но зато мы поняли кто есть кто. У кого есть призвание спасать, а у кого нет. Это были такие эмоции! Страх… Потом улыбка… Я доплыл! Я переборол себя! Это важный фактор в работе.
— Бывало в вашей практике такое, что самого спасателя приходилось вытаскивать из воды?
— За семь лет моей работы ничего подобного не было. Но раньше такие моменты случались неоднократно. Потому что начальство было не то, принципы спасения другие, профилактика с людьми не проводилась.
Когда я начал работать, мы с предыдущим начальником решили ездить по пляжу на машине и проводить беседы с гражданами. За семь лет реально воспитались люди. Теперь бывает, что приходят на станцию и спрашивают, можно ли купаться сегодня. Раньше человек мог тонуть, и никто не сообщил бы. Сейчас же сразу звонят все по десять раз. Люди воспитываются, и это хорошая практика.
Такие нововведения полностью убрали утопленников с нашей зоны ответственности. За последние семь лет не было ни одного случая, чтобы здесь кто-то утонул. До этого такое, к сожалению, было.
— Часто отдыхающие пытаются спасти утопающих сами?
— Постоянно, в основном мужики. Но, как правило, их мы потом тоже спасаем вместе с тонущими. Они туда доплывут, помогут, а обратно вернуться не могут. И потом приходится транспортировать на берег нескольких человек. Это делает только хуже. Это может сделать лучше только в том случае, если тонет ребёнок и он действительно не может держаться на плаву.
Кроме того, мы объясняем людям, что не стоит бросаться в распростёртые объятия к утопающему. Если человек на панике, он начнёт цепляться и подтапливать тебя. Это вообще очень опасная вещь, поэтому когда мы спасаем, никогда не подплываем к человеку спереди: либо сзади, либо из-под воды, либо протягиваем ему «малибу».
— А если у человека случился шок и он не может сам держаться на воде?
— Недавно у нас был такой случай. Мы откачивали мужчину прямо на Центральном пляже. Он выпил крепкого пива, пошёл купаться и всё: потерял сознание, упал в воду. Его отдыхающие вытащили, мы сразу же подъехали, качнули мужчину, закинули его в УАЗик и отвезли быстренько на скорую. Он оклемался, всё было хорошо. Поэтому пьяным в холодное море лучше не заходить.
Ещё одна опасность — холодная вода. Разрешённая температура для купания минимум 18°C. Если ниже, можно получить переохлаждение и потерять сознание. В таком случае произойдёт спазм горла, и вода не попадёт внутрь. Это называется сухое утопление.
— Помните первого человека, которого не смогли спасти?
— Да, это был первый год работы. Прямо перед нами, в метрах 20, волна закрывала девушку, она попала в спираль, её захлопнуло. Через десять минут мы её нашли, вытащили на берег, качали полчаса. Не получилось. Потом судмедэкспертиза показала, что произошло сухое утопление, асфиксия. От удара волны у неё сжались мышцы, и она просто не смогла вдохнуть. И поэтому сердце остановилось. Пока мы её искали, ловили, прошло время, за которое можно было бы запустить.
Я тогда винил себя и нашего доктора за то, что сделали недостаточно. Но начальник объяснил, что, во-первых, нашей вины здесь нет. Во-вторых, дикий пляж — это не наша зона ответственности. Мы вообще не должны там работать, мы оставляем свою зону, рискуя собой. То есть, если в этот момент произойдёт что-то у нас, нам вообще мало не покажется. Вплоть до того, что нашего начальника могут посадить.
Родители той девчонки тоже пытались нас обвинить, в следственный комитет дёргали, но это всё было бесполезно, потому что мы и так, считай, добровольцы. Мы ехали помочь человеку, но не получилось. Во-первых, потому что они вызывали нас через 112, не через прямой телефон. А, во-вторых, они позвонили не сразу, а только спустя 10 минут. Сначала пытались сами спасти.
+7 (952) 793-07-74 — прямой номер телефона спасательной станции в Балтийске
— Были ли в вашей практике удивительные случаи спасения?
— Да, года четыре назад, может, пять. Был жаркий день после волны, до окончания смены оставалось 20 минут. Нам поступил вызов, что тонет ребёнок, мальчик лет 14.
Тогда была сильная волна, метра 4-5 точно. Официально, по правилам безопасности, мы не имеем права заходить в шторм свыше трёх баллов, это высота волны полтора метра. Но на практике всегда спасаем при трёх баллах и выше.
Мы приехали на пляж, народу очень много, человек 200 и все показывают в разные стороны. Мальчика сразу мы не увидели. Я быстро залез на крышу, взял бинокль, увидел пацана и пустил напарника туда напрямую.
Течение тогда уходило немного левее. Напарник пошёл сразу же за ним, а я побежал влево метров на 200-300, на опережение, чтобы перехватить его спереди. Но пока бежал, видел, что волна настолько сильная, и мой напарник не может пробиться за барьер. Когда мне уже нужно было заходить в воду, я понял, что испугался. Это был второй раз за всё время работы, когда стало страшно и я не хотел заходить. Но тонул ребёнок, вся семья в слезах, все кричали: «Помогите!». Куча людей. Я ещё туда и товарища отправил. Я просто не смог оставить эту ситуацию.
В итоге нашёл «речку», быстро по ней вышел и опередил товарища. Первым дошёл до этого парня. Пацан держался очень долго, минут 15-20. Он пловец, но это всё равно чудо какое-то. Обычно десять минут держатся максимум. Ехать до дикого пляжа минут семь где-то. Повезёт, если ещё напрямую вызовут, а не через 112. Эти 2-3 минуты очень важны в спасении.
— Как действовать, если понимаешь, что начал тонуть?
— Первым делом настроить себя на то, что вы хотели этого. Не паникуем, говорим себе: «Наконец-то я сюда попал, теперь я могу себя проверить». Так вы будете более лояльно относиться к этой ситуации.
Потом нужно расслабиться, лечь на спину и понять, в какую сторону вас относит. Посматривать на берег, подмечать какие-то ориентиры. Если несёт правее, значит, плывёте в эту же сторону. Минуту проплыли, остановились, смотрите: если перестало нести вправо-влево, значит, можете потихонечку по диагонали идти в сторону берега. Вас в любом случае вынесет на тихую воду, где течение теряет свою силу. Но оно может быть как и на 100 метрах, так и на 500.
Чтобы правильно позвать на помощь, сложите руки в форме креста, показывая наводящими движениями к себе. Ни в коем случае нельзя кричать. Это только израсходует воздух и силы, вам станет хуже.
— Вы практически всю жизнь на пляже. Как считаете, стоит ли бояться Балтийского моря?
— Вообще Балтийское море считается одним из самых опасных в мире, потому что у нас нет так называемых морских океанических течений, у нас нагонные. Плюс песчаный пляж. Конкретно от Янтарного до Балтийска — самый опасный берег. Там везде на дне песок и он имеет свойство менять рельеф при малейшей волне. Один день отбойное течение в этом месте, через два дня уже в другом. Это невозможно предугадать. Только увидеть по факту: с квадрокоптера, с вертолёта либо с высокой вышки. С берега распознать можно по местам, где нет прибивной волны и стоит пена на воде, которая уходит в сторону моря.
Тёмные пятна в море тоже опасны. Там находятся ямы и можно наступить, испугаться и начать тонуть. И за детьми надо тоже следить, чтоб к тёмным пятнам не подплывали. А когда волны нет, купайтесь на здоровье где хотите, как хотите.
Автор: Ольга Кадомцева
