Подобный формат общения президента с журналистами был введён и хорошо обкатан Владимиром Путиным. Для Дмитрия Медведева это была первая большая пресс-конференция: до этого он предпочитал встречаться с коллективами одного или нескольких средств массовой информации. В «Конгресс-холле» Московской школы управления «Сколково» собрались порядка 800 российских и зарубежных представителей СМИ. Журналистов, большинство из которых прибыли в будущий оплот инноваций за несколько часов до пресс-конференции, встретили весьма радушные полицейские, обычные с виду собаки и немногословные мужчины, настоятельно рекомендовавшие не фотографировать здание снаружи.
До начала первой масштабной пресс-конференции президента на трибуну выходит его пресс-секретарь Наталья Тимакова и объявляет, что модерировать общение с журналистами будет сам Дмитрий Медведев. «Не надо рвать друг у друга микрофоны. Президент сам выберет, на чьи вопросы он ответит», — обратилась она к представителям СМИ.
Первая пресс-конференция длилась более двух часов, однако по-настоящему знаковых и интересных заявлений практически не прозвучало. «Никаких сверхъестественных заявлений», — сказал Дмитрий Анатольевич, отвечая на вопрос о взаимоотношениях с Владимиром Путиным. Эта фраза стала своеобразным лейтмотивом первой большой пресс-конференции президента.
Тем не менее, редактор Калининград.Ru отобрал несколько наиболее «громких», острых и определённых заявлений, которые мы и представляем вашему вниманию.
О выборах 2012
Политическая жизнь — это совсем не шоу, это довольно сложная работа, которая подчиняется определённым технологиям. Мы занимаемся этим делом, для того чтобы добиваться своих целей. Большие цели заключаются в том, чтобы изменить жизнь, изменить нашу жизнь к лучшему, чтобы люди себя лучше чувствовали, чтобы уровень доходов поднимался, чтобы социальные программы выполнялись. Но есть технологические вещи, и они тоже достаточно серьёзны.
Мы занимаемся практической политикой не ради того, чтобы согреться, а ради того, чтобы добиться успеха. Поэтому такого рода решения должны делаться именно в тот момент, когда уже созрели для этого все предпосылки, когда это будет иметь окончательный политический эффект.
Именно поэтому я считаю, что для того, чтобы объявить о таких решениях, нужно выбирать несколько иные форматы, чем пресс-конференция, хотя это и очень красиво выглядит, и выглядит, может быть, очень заманчиво. Но, тем не менее, такие решения должны приниматься несколько иначе и объявляться несколько иначе.
Если я определюсь сделать такое заявление, я его сделаю. Как мною было сказано не так давно в интервью нашим китайским коллегам, в этой ситуации уже осталось ждать не так много. Это заявление достаточно близкого порядка.
Об отношениях с Владимиром Путиным
Наши отношения с моим коллегой и моим политическим партнёром Владимиром Путиным — это не просто то, что принято называть тандемом, это на самом деле отношения, которые длятся уже более 20 лет. Мы друг друга очень неплохо знаем и хорошо чувствуем.
Мы действительно с ним единомышленники. Что бы там иногда не говорили на эту тему, но у нас очень близкие подходы к ключевым вопросам развития страны. Но это не значит, что мы совпадаем с ним во всём, так не должно быть — это было бы очень скучно, да и просто неправильно. Каждый человек имеет право на собственные ощущения и на собственные подходы. Но в стратегии мы близки, иначе бы мы просто не смогли работать. А если бы мы не смогли работать, то вот это политическое партнёрство бы распалось, и сегодня у нас был бы другой политический ландшафт. Именно из этого и нужно исходить при принятии решения о том, что делать дальше.
Я считаю, что есть конкуренция, которая помогает, а есть конкуренция, которая ведёт в тупик. Я надеюсь, что мы при принятии или в ходе принятия соответствующих решений о том, кому куда избираться, что делать в будущем, и будем руководствоваться именно таким ответственным подходом, ответственным, прежде всего, перед страной и перед её народом.
О партийности президента
Если я буду баллотироваться в президенты, я, конечно, хотел бы опираться на определённые политические силы, по-другому невозможно. Может ли президент создавать свою политическую силу? Да. Я считаю, что может. Ничего в этом плохого нет.
Мы в какой-то момент посчитали, что если в России президент возглавит одну из партий — распадётся тот консенсус, который был очень нужен нашей стране. Но сейчас у нас политические силы сформированы, возникли разные представления о том, как нам создавать свою страну, как нам её развивать, как нам её улучшать, поэтому президент может возглавить одну из политических сил. Это неплохо.
О техосмотре
Есть вполне разумное предложение — отказаться от милицейского техосмотра и совместить этот техосмотр с заключением договора о страховании автогражданской ответственности, когда это будет делаться просто в сервисах.
Новые автомобили вообще не надо осматривать. Я считаю, что три года после покупки автомобиля точно можно дать льготного срока. От трёх до семи лет, если автотранспортное средство используется. Можно его осматривать один раз в два года, например, а после семи лет, действительно, всё-таки это уже более старое транспортное средство, это нужно делать один раз в год.
Но ещё раз подчёркиваю, нужно вывести это из-под милиции и сделать это максимально простым вместе с техническим обслуживанием и заключением договора страхования автогражданской ответственности, который является для всех обязательным. Это, как мне представляется, разумное в настоящий момент решение, которое позволит эту процедуру превратить в достаточно формальную.
Я думаю, что буквально сегодня-завтра правительство должно внести законопроект в Госдуму. Надеюсь, всё начнёт работу со следующего года.
О ценах на бензин
Совершенно понятно, что это связано с общим ростом цен на нефтепродукты. И наше правительство действительно предпринимает усилия для того, чтобы справиться с этим. Но не все усилия, даже правительства, способны принести результат. Где-то это может быть сговор, это вполне вероятно. Но, в принципе, это отражение неких объективных тенденций на нефтяном рынке. Поэтому мы должны понимать, что наши усилия по регулированию не всегда приносят успех. Тем не менее, правительство имеет и все полномочия, и все инструкции от меня для того, чтобы этим вопросом заниматься и стараться всё-таки сбивать цены на нефтепродукты, на бензин.
Об отношениях с НАТО
Отношения с НАТО в настоящий момент, на мой взгляд, не самые плохие. Я доволен тем, как прошло моё общение в Лиссабоне во время саммита Россия — НАТО. Мы поставили важные вопросы, мы договорились о том, что будем сотрудничать по самым важным стратегическим направлениям повестки дня, включая Афганистан, борьбу с терроризмом, борьбу с наркотрафиком. Есть новые темы, по которым, я считаю, мы обязаны договариваться, иначе всё будет развиваться в плохом стиле. Я имею в виду противоракетную оборону. Это ситуация отдельная, я два слова буквально скажу, хотя неоднократно уже давал оценки.
Мы хотели бы, чтобы развитие европейской противоракетной обороны подчинялось понятным правилам. Всем должно быть очевидно, что противоракетная оборона — это способ блокирования или купирования стратегических возможностей целого ряда стран. Когда нам говорят: «Это направлено не против вас», — я это принимаю к сведению, но понимаю, что другие страны, которые в данном случае имеются в виду, такими возможностями как Россия пока не располагают, и вряд ли в ближайшие годы будут располагать.
Обычно нам говорят: «Это вот Иран, там ещё что-то». У них таких возможностей нет. Значит, это против нас? А если это против нас, тогда пригласите нас к сотрудничеству или скажите об этом открыто. Я надеюсь, что те вопросы, которые были мною поставлены и перед моим коллегой и моим другом президентом Обамой, они на эти вопросы ответят, и мы сможем выработать модель сотрудничества по противоракетной обороне.
Если не выработаем, тогда нам придётся принимать ответные меры, чего бы очень не хотелось, и тогда речь пойдёт о форсировании развития ударного потенциала ядерных средств. Это был бы очень плохой сценарий, это был бы такой сценарий, который отбросил бы нас в эпоху холодной войны.
