Город Сочи абсолютно не был готов к столь грандиозному событию, как проведение зимней Олимпиады. Транспортная и коммунальная инфраструктура была плохо развита или отсутствовала, а нужных спортивных сооружений не было вообще. Никто из чиновников нас не поддерживал. Нас погубила наша инициатива и безотказность, то, что мы брались за самые «дохлые» проекты.
Я лично и сейчас не понимаю, за что с нами так обошлось государство. Беда «Мостовика», что в Сочи ему достались самые тяжёлые работы, и то, что мы не отказывались помогать там, где было хуже всего. Объектов было много, но в целом в результате принятых государством оценок стоимости работ «Мостовик» понес убытков около 15,4 млрд рублей.
И после Олимпиады «Мостовик» ещё можно было спасти — доверив нам Керченский мост. Мы официально предлагали построить его за 155 млрд рублей. Но и не только этот объект. У нас было действующих контрактов более чем на 50 млрд рублей, а перспективных, в основном за пределами России, — более чем на $40 млрд. Кредиторам был выгоден работающий, а не мертвый «Мостовик», но нас просто убили.
Конечно, моё задержание кому-то выгодно и преследует определенные цели. Я думаю, их много. Но главное — чтобы я не мешал в быстром уничтожении «Мостовика». Повторюсь: мы имели возможность спасти компанию и выполнять сложнейшие проекты в России и за рубежом, но кому-то это было невыгодно.
Я считаю главной проблемой безразличие наших людей к тому, что происходит рядом, не с ними. А потом и с ними произойдет то же. Когда-то это уже было. Было, и не раз. Но самое печальное то, что многие креативные, талантливые предприниматели сами распродают или у них отнимают бизнес рэкетиры в погонах и чиновничьих мундирах и они уезжают из России. Уезжают самые лучшие, способные начать с нуля где-то, но не на родной земле. Это гибель для экономики и жизни в России.
из интервью корреспондентам «Ведомостей»
