«Лоскутное одеяло»: как прошёл второй вечер фестиваля «Калининград Сити Джаз» (фото)

Второй день «Калининград Сити Джаза» собрал пёструю толпу. Рядом с красавицами на высоких каблуках и в коротких ярких платьях бегали девчушки в резиновых сапогах и дождевиках. Иногда они встречались взглядом, и было непонятно, кто кому завидует: с одной стороны, ощущалась праздничная атмосфера и ей хотелось соответствовать, с другой― всё-таки было холодно и сыро после прошедшего недавно дождя. Все озирались на небо, несколько человек всё перепроверяли через телефоны: «Окей, погода в Калининграде».

Как только на сцену вышла рижская группа FunCOOLio, народ оживился и стал активно занимать места в амфитеатре. Начали своё выступление прибалты размеренно, словно в развалку. Но мелодичный фанк всё равно увлёк зрителей, и те стали двигать плечами в такт музыке. Чувствовалось, что латыши не просто хотят понравиться публике, они хотят с ней подружиться. В общем-то, это то качество, за которое и любят этих ребят как в камерных клубах их родной страны, так и на больших фестивалях.

«А следующую композицию мы посвящаем всем прекрасным дамам, здесь присутствующим», ― подмигнул со сцены гитарист Георгий Панфилов. «О, тебе посвящают», ― тут же приобнял мужчина свою спутницу. Она захихикала. О да, музыканты точно знают, как обаять аудиторию. Те, кто стоял, не смогли удержаться и начали подтанцовывать. Тем более на сцене уже развернулся настоящий роман между саксофоном и бас-гитарой.

Дальше ― больше. Незаметно деликатная и по-балтийски сдержанная босса-нова превратилась в разнузданный джаз-рок, словно поддразнивая: «Не ожидали, да?» При этом звучание органа Хаммонда (из зала его и не приметить, он чуть больше синтезатора) придавало особый шарм каждой мелодии и добавляло тайну в исполнение. Каждая композиция выглядела умно, но не заумно. Наверное, именно это и помогло настроить зрителей на нужный лад: после окончания выступления FunCOOLio в амфитеатре и на лужайке царило доброжелательное, слегка мечтательное настроение, и люди были готовы тепло встречать следующего исполнителя.

«Говорят, он гений. Никогда о нём не слышала, но верю», ― уверяла девушка в очереди за кофе. Рядом пытались вспомнить имя музыканта, но отбросили эту идею. Тем не менее на площадке с кафешками и барами люди часто окликали друг друга по именам. Так уж получилось, что джаз-фестиваль стал настоящим местом встречи бывших одноклассников, коллег по работе и даже родственников. «Напиши мне, вот сегодня же напиши, с прошлого фестиваля обещаешь», ― отчитывали кого-то в толпе. Но как только объявили выход Ричарда Боны, очереди сократились в два раза, а выяснения отношений перенеслись до следующего перерыва.

В таком внимании к певцу и команде Mandekan Cubano нет ничего удивительного. Улыбку Ричарда было видно с самых высоких рядов амфитеатра, а мелодии сразу же вернули жаркое лето в Калининград. Хоть исполнитель и заявлен как представитель США, родом он из Камеруна. Кроме того, его дед был музыкантом-сказителем, и именно этим фактом многие объясняют удивительное умение Боны погружать слушателя с головой в мир ярких красок и сказочной музыки. Но всё-таки, кажется, секрет немного в другом: он не просто рассказывает, он приглашает к диалогу.

Толпа хлопала ему в такт, подпевала, повторяла какие-то слова, а когда звуки становились такими, что европейское горло их просто не способно воспроизвести, то люди смеялись и хлопали ещё громче. Казалось, что вот-вот что-то должно произойти. И правда: один из зрителей залез на бетонное ограждение между лужайкой и амфитеатром и стал на двадцати сантиметрах отплясывать невероятную сальсу. «Всё, бросай булку, пошли танцевать», ― и сидячие места стали пустеть. Зато у партера несколько пар закружились в смеси самбы, сальсы и меренги, а люди вокруг попытались мимикрировать под них и не просто раскачиваться, а замысловато переставлять ноги и раскидывать руки.

В какой-то момент Ричард Бона стал хлопать в ладоши, призывая и остальных сделать так же. И тут вдруг пошёл дождь. Секундное замешательство и ― никто не раскрыл зонтик. Все исступленно захлопали. Какой дождь, когда происходит такое? Когда наконец ограждение перед партером открыли, люди чуть ли не вскрикнули от восторга. Площадка перед сценой быстро заполнилась, танцы стали больше походить на африканские пляски, амфитеатр и лужайка вскидывали зонтики в такт музыке. «Ван мо, тэн мо», ― просили даже те, кто не до конца понимал смысл слов. Впрочем, точно так же толпа повторяла на наречии банту заводное: «O Sen Sen», ― и все говорили на языке, не требующем перевода, на языке веселья и музыки.

Казалось, что если танцующие и не готовы продать душу Ричарду Боне, то всё равно на всякий случай приготовили чернила для контракта. Это подтверждала и толпа, которая образовалась после его выступления. Люди, которые впервые услышали музыканта час назад, неистово скупали его диски по тысяче рублей. Создавалось ощущение, что вот-вот кто-то выкрикнет: «Замолчи и просто возьми мои деньги!» Исполнитель тут же фотографировался с новоиспечёнными фанатами и раздавал автографы.

«Ух, на следующих мы ноги до пят станцуем», ― разносилось по толпе. Все были взбудоражены и хотели зажигать. Поэтому перерыв пролетел незаметно, и на площадке перед сценой было трудно найти свободное место. Стоило израильтянину Офиру Кутиэлю выйти со своим коллективом KUTIMAN, как народ буквально взвыл от восторга.

Вообще, Кутиэль уже давно стал любимцем медиа. Именно он создал проект Thru You, в котором находит видео разных музыкантов и объединяет их в одно, создавая цельную композицию. Такой подход хорошо объясняет его отношение к собственному творчеству: кажется, он остаётся немного в тени и собирает лоскутное одеяло, отдавая главную роль то барабанам, то саксофонам, то клавишным. Его музыка ― это что-то интернациональное, космическое, погружающее в транс. Это сочетание строгой формы и безумной импровизации.

Люди на танцплощадке наблюдали за действительно мощным выступлением, но они не могли найти себе место в нём. После сумасшедших танцев у зрителей остался невероятный заряд энергии, который никак не мог найти выход. Внутри группы творилась химия, но казалось, что слушатели им особо и не нужны. Кто-то шептался: «Блин, их бы местами с африканцем поменять», ― кто-то объяснял, что на сцене происходит настоящий творческий акт, кто-то всё-таки пытался подстроиться под мелодию и начал двигаться в такт.

«Психоделик какой-то», ― бросили в толпе. Амфитеатр начал стремительно пустеть. Было сложно настроиться на такое звучание, но люди вокруг сцены всё равно не расходились. Когда барабанщик и саксофонист показали настоящий музыкальный спор и невероятную борьбу звучаний, у многих задрожали коленки от такого напора. Стоило музыкантам объявить последнюю композицию, как прогремел гром. Люди захлопали с невероятной силой. Честное слово, казалось, KUTIMAN всё это время гипнотизировал слушателей и наконец подал сигнал, чтобы все сошли с ума.

Дождь просто упал на людей. И никакие зонтики тут не могли помочь. Девушки скидывали каблуки и танцевали в лужах, юноши в бабочках и пиджаках свистели и хлопали. Сильно поредевшая толпа полностью слилась с музыкой и отплясала так, что ноги стали мокрыми до колен. Лоскутное одеяло второго дня собралось. И на этот раз главную роль в нём отдали зрителям.