Группа «Чайф» приехала в Калининград в рамках фестиваля «День Технополиса GS». На пресс-конференции Владимир Шахрин и Владимир Бегунов поделились своими впечатлениями о городе, рассказали об увлечении винилом и пошутили о публике и группе «Чай вдвоём». Корреспондент Калининград.Ru записал самые интересные мысли музыкантов.
О старых и новых песнях
Владимир Шахрин (В.Ш.): В сольном туре мы играем восемь песен из нового альбома. Поверьте, это достаточно много. Сегодня мы позволим себе одну, максимум две. Никому лучше не будет, если мы сыграем новые песни.
Я был на концерте Пола Маккартни. В рамках трёхчасовой программы прозвучали всего две композиции из нового альбома. Два часа Маккартни играл песни с бородой до земли, и я был счастлив как зритель.
Владимир Бегунов (В.Б.): Во все времена кричали: «Давай „Вольный ветер” или „Аргентину ― Ямайку”». Эта страна не меломанская.
В.Ш. Если вы придёте на Depeche Mode, они выйдут на два часа концерта и полтора часа будут играть новые песни. Вы почувствуете себя обманутым. Всё равно хочется услышать, ощутить то, от чего у тебя мурашки бежали. Это история не только в рок-музыке, люди идут в филармонию и слушают всё того же Моцарта или Бетховена.
О концертах в клубах и на улице
В.Ш. Это концептуально разные концерты. Если мы в туре, то рассчитываем на тех, кто интересуется группой «Чайф» и кто знает больше трёх песен в нашем репертуаре. А концерты для улицы — это другая история, тут приходят просто горожане на праздник, они чаще знают три песни. Но это тоже очень интересно, потому что у группы есть отличная возможность приобрести новых поклонников. Чтобы люди пришли и сказали: «Клёво, они ничего ещё, перцы-то жгут».
О корпоративах и кризисе
В.Ш. Вам сильно по ушам проехали про трудности. Наше дно ещё сильно не на дне. Русский народ веселиться любил, любит и будет любить, срать ему хотелось на все эти ваши… Веселье ― это главное. Меньше читайте газет, больше общайтесь с людьми — всё не так страшно на самом деле.
В.Б. Группа «Чайф» достаточно требовательна к своим выступлениям, поэтому корпоративы ― далеко не основной наш заработок. Я вам могу сказать, что в этом году мы проехали 35 городов с кассовыми концертами и туровой программой. С 26 сентября мы стартуем вторую часть нашего тура, это ещё 35-37 городов, получается больше 70 городов с сольными концертами по 2-2,5 часа. Этим летом мы сыграли на многих фестивалях, мы — больше группа не корпоративная, а фестивальная. Мы любим фестивали и дни городов, такие праздники, как День технополиса. Это наш дополнительный заработок.
В.Ш. Ну, или корпоратив РЖД, вы же понимаете, что это не маленький клуб, а нормальные пузаны, жаждущие хорошо провести время, а мы им помогаем.
В.Б. Для многих артистов, которые вышли из концертной обоймы, выступить на семейном корпоративе под минусовочку ― это был основной заработок. По ним это (кризис, — прим. Калининград.Ru) ударило, потому что люди поджались и сказали: «Давайте мы просто магнитофон послушаем, а не магнитофон с человеком, которому нужно ещё платить».
Российские музыканты легче переживают этот кризис, чем западные. У них было до 80% заработка ― это роялти с продажи дисков, и эти деньги сейчас просто рухнули, их не стало. У нас, у российских артистов, всегда заработок был на концертах, а они остались.
Про местных промоутеров
В.Ш. Местные промоутеры ― это такие весельчаки! Нашим бичом многие годы был коллектив с созвучным названием «Чай вдвоём». Нас путали. Но, хвала небесам, коллектив распался, им обоим огромного успеха в сольных программах желаем.
В.Б. Группа дымится, нанимает дизайнеров, сама что-то с афишами делает, приезжаем на место, а там наше название чёрными буквами на красном фоне.
В.Ш. Наша туровая программа называется «Рождённые в Свердловске». Это центр конструктивизма, и поэтому афиша сделана в стиле «Баухаус»: и цветовая гамма, и буквы «Чайф» сделаны красиво.
В.Б. Маяковщина!
Об Украине и Андрее Макаревиче
В.Ш. А зачем нам поддерживать Андрюшкин бред? Андрюшка бредит. Моё личное мнение, он прекрасный человек. Мы с ним разговаривали, я ему какие-то аргументы говорю, а он мне свои аргументы. Я понимаю, что мы в разных плоскостях. У него взрослая аудитория, не студенты, не молодёжь, у него 50-летние люди. Пусть даже они восприняли это под влиянием пропаганды, ну не понравилось им то, что он говорит, и реально билеты не продавались.
В.Б. Юрка Шевчук сказал замечательные слова, которые меня заставили задуматься. Когда ему задали вопрос, какого хрена он не занимает ни ту, ни другую сторону, он сказал: «А мирить-то кто будет?» Мне эта позиция близка, Юрке честь и хвала.
В.Ш. Они имеют право иметь своё мнение и выражать его, но точно так же они должны дать право людям выразить своё отношение.
В.Б. Только потому что ты работаешь на «Дожде», не значит, что ты говоришь хоть что-то, связанное с реальностью.
В.Ш. Я езжу, помогаю ребятам: 75 беженцев живут в санатории. Эти люди в одних трусах летом из маленьких городков с Украины уехали, 25 детишек, 50 взрослых. Я говорю Козыреву: «Поехали, ты ж журналист, они тебе расскажут, почему они тут живут и как что». Он же не поехал, он так и рассказывает страсти…
В.Б. Про лиходеев из ДНР.
В.Ш. Я на правду не претендую, я там (на Украине, — прим. Калининград.Ru) тоже не был, но я раз в месяц приезжаю, привожу какие-то краски, альбомы ребятам. Я случайно узнал, что они там живут в санатории. Нашёл старшего, говорю: «Что-нибудь надо?» А они просили просто приезжать поговорить. Ну я заехал на рынок, закинул что-нибудь в багажник, приехал, отдал. В этом нет ни подвига, ни героизма, нормальное человеческое желание.
О коллекции винила
В.Ш. Я открываю огромное количество новой старой музыки. 50-е, 60-е, отчасти 70-е годы — это был какой-то невероятный фонтан, было очень много групп, которые записали только один-два альбома и исчезли, но эти альбомы гениальны. Сейчас начали таскать много американских пластинок, а мы этот рынок практически не знали, всё, что связано с кантри-музыкой, с психоделикой.
Из таких историй я выгребал несколько пластинок, попался американский сборник 76-го года — Funky Town. Я думаю, возьму, Вовке подарю, он любит. Потом думаю, послушаю, прежде чем подарить. Послушал, ну что-то жалко стало, не подарил.
В.Б. Жабистые мы, ой жабистые.
В.Ш. Я благодарен судьбе, что не потерял интерес к музыке и до сих пор остаюсь меломаном. Главное, что есть то, что тебя радует и то, что тебя удивляет.
В.Б. Никогда не объяснить людям, которые этого не коснулись, что пластинка звучит очень душевно. Ставишь пластинку, и это клёво.
В.Ш. И ты её слушаешь от начала до конца. Те, кто слушает музыку на виниле, они гораздо более внимательны.
О Калининграде
В.Ш. Первый раз мы были здесь в 87-м или 88-м году, когда могила Канта ещё в руинах стояла. Тогда мы в первый раз увидели видеокамеру и снимали видео, где мы по развалинам Кафедрального собора ползали. Потом были и в 90-х, и в начале 2000-х. Город меняется в сторону визуального и бытового комфорта достаточно стремительно. По сравнению с другими российскими городами Калининград развивается прямо очень хорошо. Пруды все сделаны в набережные, стоят такие достаточно буржуазные дома…
В.Б. Город прекрасный, но я как-то поехал к вам в Светлогорск в январе, я чуть не сдох с тоски. На третий день я просто искренне не понимаю, сходить-не сходить на концерт Анастасии Задорожной? Но это было лет семь назад.
О публике
В.Б. Если играешь хорошо, то какая разница, а если плохо, то и добрая публика не спасёт.
В.Ш. Не в городе дело.
В.Б. Как-то мы играли для детей дипломатов — МИДа, МГИМО. Ёлка, большой сходняк, несколько групп, больших снобов я в жизни больше не встречал.
В.Ш. Они нас не замечали, дети дипломатов… А у нас был период пост-панка, 87-й год, дерматин, в ошейниках, в шинелях каких-то пришли, а там такие маленькие мажорчики. Мы стараемся, а у них вообще свои дела. Не надо играть в таких местах.
В.Б. В Давосе клёво было. Когда пиджаки плясать начинают, вообще клёво.
В.Ш. Международный экономический форум, мы играли в павильоне. Мы понимали, что там люди, которых ничем не удивить. Самые богатые и влиятельные люди мира, они всё видели. Я говорю: «Давай играть в собственное удовольствие, давай запустим их на нашу репетицию». Отожгли так, что лысины о паркет бились, довольнёхоньки были. Надеемся, что и сегодня мы не подкачаем.
