— Игорь Константинович, добрый день. Расскажите, почему возникла необходимость создания подобной корпорации вне структуры регионального правительства. Какие цели вы ставите?
— Необходимость создания структуры, которая будет реализовывать региональные проекты развития, на сегодняшний день очевидна. Сотрудники правительства разрабатывают государственную политику в области региональной экономики, промышленности, инвестиций и так далее. Они пишут программные документы, разрабатывают стратегию движения региона по экономическому пути, то есть занимаются прокладкой курса. Я сам некоторое время работал в правительстве и по опыту знаю, что совместить позицию чиновника и позицию менеджера, который реализовывает поставленные задачи на практике, достаточно сложно. Поэтому периодически возникают разрывы, несоответствия между поставленными задачами и их реализацией на практике.
Правительством области был изучен опыт ряда российских регионов, вследствие чего была выявлена характерная особенность: во всех субъектах федерации, которые достаточно далеко продвинулись по пути привлечения инвестиций, существуют в той или иной форме региональные институты развития. Эти структуры как раз и занимаются тем, что на практике реализуют те цели и задачи в области экономики и инвестиций, которые ставят перед ними региональные власти. Сейчас такие механизмы существуют уже практически во всех российских регионах, в 29 из них они имеют форму корпораций развития.
При этом мы исходим из того, что наличие в регионе корпорации развития — задача минимум. В Калужской области, например, привлечением и работой с инвесторами в той или иной степени занимаются 8 структур, созданных региональным правительством в разных организационно-правовых формах. Там есть и открытые акционерные общества (ОАО), и государственные автономные учреждения (ГАУ), и некоммерческие организации. Одни из них занимается инвестиционным маркетингом, то есть тем, что по определению не может быть прибыльным, и финансируются из областного бюджета. Другие, как местная корпорация развития, имеют достаточно узкий круг задач и занимаются только земельными вопросами и созданием промпарков. В силу необходимости экономить бюджетные средства мы в Калининграде пока не можем позволить себе подобного разнообразия.
Другой пример: в Татарстане корпорация развития еще только создаётся, и она будет заниматься реализацией проекта города-спутника Казани, так называемым «Смарт-сити». То есть конкретным мегапроектом, который курирует правительство республики и на реализацию которого уже обещано федеральное финансирование. Всеми остальными вопросами в том же Татарстане занимаются структуры, которые созданы в иных организационно-правовых формах, например, в форме тех же самых ГАУ.
По большому счёту, Калининградской области нужен механизм, который скоординирует процессы, связанные с управлением инвестициями, работой с инвесторами, реализацией на практике той экономической политики, о которой говорит областное правительство.
Если бы такая структура была создана в рамках правительства области, она бы не смогла решить ряд поставленных перед ней задач. Она бы не смогла выкупить в собственность земельный участок под строительство индустриального парка, не смогла бы взять кредит в коммерческом банке под залог этого участка, не смогла бы привлечь внешнее финансирование путем выпуска инфраструктурных облигаций и так далее. Чтобы заниматься решением хозяйственных вопросов, необходима более рыночная форма, которая должна быть понятна абсолютно всем и, в первую очередь, инвесторам. Наша организация создана в форме открытого акционерного общества, подлежит обязательному ежегодному аудиту, ежеквартально раскрывает свою бухгалтерскую отчётность, публикует данные об акционерах, о составе совета директоров, об аффилированных лицах, а также иную информацию в соответствии с законодательством об акционерных обществах.
Если смотреть более широко, то это не только российская, это глобальная практика. Сейчас стало ясно, что мировая экономика движется к тому, что основное развитие будет происходить в рамках частно-государственного партнёрства. Это, по сути дела, симбиоз тех компетенций, которые даёт форма коммерческой организации, и тех ресурсов, которые даёт участие государства.
— Депутаты областной Думы потребовали отчёт о 40 млн, выделенных из областного бюджета на создание и функционирование вашей организации. Как были израсходованы эти средства?
— Я с уважением отношусь к депутатам областной Думы, но для начала стоит вспомнить о том, что чуть более полугода назад именно Дума инициировала создание Корпорации и проголосовала за внесение денежных средств в ее уставный капитал.
Мы прозрачная, подотчётная и открытая для всех запросов структура. Когда нас о чем-то спрашивают, мы всегда отвечаем на поставленные вопросы. В какой-то мере поднявшуюся волну обсуждения мы спровоцировали сами, обратившись с просьбой о дополнительном финансировании наших проектов на 2013 год. Другое дело, что любой вопрос можно обсуждать профессионально (и в этом смысле вопросы ряда депутатов нам понятны), а можно — по принципу, что «я всегда буду против». Но мы стараемся с уважением относиться ко всем мнениям и стремимся разъяснять нашу позицию всем, кто настроен на конструктивный диалог.
По деньгам всё на самом деле очень просто. Когда я слышу разговоры о том, что 40 млн рублей потрачены нецелевым образом, то в лучшем случае такие заявления можно объяснить недостаточной информированностью спикера, а в худшем — стремлением обвинить руководство Корпорации и областное правительство в совершении уголовного преступления. Поэтому я бы призвал всех быть сдержаннее в своих оценках.
После того, как Думой было принято решение об увеличении уставного капитала Корпорации на 40 миллионов рублей, нами были осуществлены все необходимые процедуры, связанные с государственной регистрацией дополнительного выпуска акций. Таким образом, первая часть денег в сумме 10 млн руб. поступила на счет Корпорации только в конце июля, а окончательно оплата акций была завершена в конце октября. Поступившие денежные средства находятся на расчётном счёте организации и расходуются в соответствии с уставными целями нашей организации. Я готов рассказать подробнее.
— Да, расскажите, пожалуйста. Потому что это очень интересует и депутатов, и их избирателей.
— Я понимаю, что считать деньги в чужом кармане — крайне увлекательное занятие…
— Ну, почему в чужом? Деньги на деятельность корпорации выделяются из бюджета, фактически из наших налогов.
— Сегодня на расчётном счёте корпорации находится почти 30 млн рублей. Как известно, большая часть из этих денег должна пойти на проектирование первого индустриального парка. До середины декабря мы планируем объявить международный открытый конкурс на проектирование. В настоящее время заканчиваем процедуры, связанные с выкупом в собственность Корпорации земельного участка. Это перспективный участок площадью 270 гектаров, расположенный недалеко от Калининграда.
Надеюсь, что будущие инвесторы также по достоинству его оценят. В рамках подготовки конкурса на проектирование мы уже провели предварительные переговоры с рядом компаний, которые успешно реализовывали подобные проекты не только в России, но и за рубежом. Большинство из них — это крупные зарубежные проектировщики, имеющие опыт работы в России. Мы хотим организовать и провести конкурс таким образом, чтобы по его итогам получить действительно качественный проект, который будет реализован по всем существующим стандартам.
Остальные средства распределились следующим образом — семь миллионов предусмотрены на текущие расходы, возникающие в связи с деятельностью корпорации. Я особо обращаю внимание, что это не финансирование на год, это разовый взнос в уставной капитал. Ещё три миллиона — это финансирование маркетинговых мероприятий — выставок, ярмарок, форумов, на которых мы представляем область.Особо подчеркну, что на выставках мы не делаем стенд Корпорации развития, мы делаем стенд Калининградской области.
Один из последних примеров — форум «Открытые инновации», который прошёл в Москве в конце октября — начале ноября. Наряду с другими 40 субъектами РФ, там был неплохой стенд Калининградской области: мы отвечали за подготовку выставочной экспозиции. На ней было представлено около 10 предприятий из Калининградской области, которые работают либо в сфере научных исследований, либо в сфере высоких технологий.
— То есть все подобные мероприятия финансируются за счёт тех денег, которые поступили на расчётный счёт корпорации из областного бюджета?
— Если говорить о назначении денег, поступивших в уставный капитал корпорации в 2012 году, то еще раз подчеркну, что в качестве основного направления их расходования определено создание проекта пилотного индустриального парка. При этом расходы на саму стройку в бюджет не заложены, потому что это совершенно несопоставимые суммы по сравнению с теми, о которых мы сейчас говорим. Стоимость хорошего проекта, как вы знаете, — это 3-4% от стоимости строительных работ. Поэтому, если мы декларируем, что стоимость строительства инфраструктуры индустриального парка достаточно велика, — то и стоимость его проектирования не может быть низкой.
— Какие ещё источники финансирования планирует привлекать Корпорация?
— Перед нами стоят задачи по улучшению инвестиционного климата и работе с инвесторами. Сразу хочу пояснить, что мы включаем в эти понятия. Индустриальные парки — это только один из элементов, важный, конечно, но не единственный. Почему индустриальные парки? Всё просто. Инвестор, который появляется в Калининградской области, сталкивается с проблемой поиска земли. В лучшем случае ему предлагают идти в тот или иной муниципалитет и разговаривать с местной администрацией. А чем заканчиваются подобные разговоры, все мы прекрасно видим. То есть у области, по сути дела, нет ни одной территории, на которой могли бы развернуться те предприятия, о создании которых ведутся переговоры. Такая площадка, несомненно, нужна. Причём площадка с коммуникациями. Как известно, во многих цивилизованных странах эти вещи инвестору передаются вообще бесплатно: вот тебе розетка, вот тебе газовая труба — только разместись, пожалуйста, у нас. Мы до такого уровня, к сожалению, ещё не дошли, поэтому перед Корпорацией стоит задача сделать экономически эффективный проект.
Наша функция — готовить территории и продавать их инвесторам за деньги, которые будут сопоставимы со стоимостью участков, которые сейчас продаются на рынке в «диком» состоянии. Сегодня покупка земельного участка нередко влечёт за собой ряд сложностей. Начиная с отсутствия гарантий на подключение к сетям (не говоря уже о стоимости этого подключения) и заканчивая тем, что никто не может с уверенностью гарантировать юридическую чистоту сделки. Рынок спекулятивен и подвержен профессиональным рискам. Мы снимаем эти риски.
При нашем подходе также решается вторая проблема — мы тянем сети сразу ко всему участку, что существенно снижает стоимость этой работы. Поэтому оптимальный размер индустриального парка — 250-300 гектаров. Это позволяет минимизировать стоимость одного гектара для будущего инвестора. Кроме того, мы готовы продавать эти участки, а не только сдавать в аренду, что является слабым местом ряда коммерческих площадок, существующих сейчас в Калининградской области.
В-третьих, территория парка будет обслуживаться специализированной управляющей компанией. Поэтому всё, что на этой территории будет размещается, будет выглядеть цивилизованно. У инвестора появятся определённые гарантии. Например, производитель макаронных изделий может быть уверен, что через два года напротив его цеха не вырастет предприятие по переработке автомобильных покрышек. Подобные примеры, к сожалению, сегодня мы можем встретить в окрестностях Калининграда, где промышленная застройка носит хаотичный характер и слабо упорядочена.
Условно говоря, та понятная логика советских промышленных зон, которая существовала не так давно, имеет право на жизнь, просто в более совершенной форме. Производство должно существовать отдельно, жилые массивы — отдельно, а логистика должна быть понятной и эффективной. Это наше предложение для крупного и среднего бизнеса.
Для малого бизнеса, который является основой калининградской экономики, на территории парка будет реализован проект по строительству типовых модульных зданий. Мы посмотрели на опыт литовцев, в Клайпеде подобные проекты очень популярны. Это двухуровневое сборное сооружение площадью 10 тысяч квадратных метров. Первый этаж отдан под производственные площади. Причём они имеют свободную планировку и их форма и размер могут меняться. Второй этаж — это административные помещения, где, размещается управленческий персонал и обслуживающие структуры, которые необходимы малому бизнесу. Мы бы хотели там видеть представителей Фонда поддержки предпринимательства, банков, страховых компаний, юридических фирм и так далее.
И, наконец, базовый уровень — это проект по созданию бизнес-инкубатора, который, к сожалению, до сегодняшнего дня никем в области не реализован. Регион находится в прекрасных условиях и географических, и природных, но системы бизнес-инкубирования у нас сегодня нет. Для исправления этой ситуации мы планируем уже в будущем году осуществить реконструкцию здания по ул. Сержантской — это 2000 квадратных метров. Здесь разместится бизнес-инкубатор смешанного типа, площади которого займут как представители ИТ-кластера, так и иные начинающие предприниматели.
Теперь что касается финансов. Как я уже говорил, деньги на строительные работы у нас в бюджете не заложены. Существует немало механизмов, как бюджетных, так и внебюджетных, которые позволяют эти проекты реализовывать. Бюджетные — это в первую очередь участие в тех конкурсах на софинансирование, которые проводит федеральный центр. Такого рода инфраструктурные проекты: и промпарки, и бизнес-инкубаторы, и даже технопарки могут быть профинансированы за счет средств федерального бюджета.
Как правило, это становится возможным благодаря программе поддержки малого и среднего предпринимательства, которую реализует Министерство экономического развития России. Раз в год они проводят конкурсы среди регионов, при этом предполагается неплохое софинансирование — один к трём или даже один к четырём. Заявки удовлетворяются почти в полном объёме, но при этом предъявляются достаточно жёсткие требования к документам. То есть должна быть разработана проектно-сметная документация, прошедшая государственную экспертизу. Собственно говоря, на это мы и будем тратить бюджетные деньги. Нам необходим полный и качественный пакет документов, с которым можно будет рассчитывать на получение финансирования на осуществление строительно-монтажных работ.
Кроме федерального бюджета подобные программы запускают государственные банки. Внешэкономбанк, например, серьёзно интересуется корпорациями регионального развития. В ряде регионов ВЭБ входит в качестве участника в акционерный капитал таких структур. Например, в «Корпорации развития Калужской области» ВЭБ владеет 25% акций, и по сути дела все 8 промпарков в этом регионе построены за счёт денег банка. Областные власти предоставили землю, а само строительство инфраструктуры велось за счёт кредитных средств.
У Сбербанка вообще есть замечательная программа, которая называется «Новая индустриализация». Она рассчитана именно на региональные корпорации. То есть Сбербанк выделяет региональные корпорации в особый целевой сегмент и создает под него специализированный финансовый продукт. До 2020 года банк планирует построить по всей стране около ста индустриальных парков, вложив в этот проект около 300 млрд рублей.
Конечно, эти средства заёмные, но Сбербанк помогает правильно обсчитывать экономику проекта, делать его рентабельным и, что самое главное, помогает наполнить создаваемый парк резидентами из числа своих клиентов. По сути дела, получается беспроигрышная комбинация.
Если же говорить об экономическом эффекте, то не только нами, но и нашими коллегами просчитано, что каждый рубль бюджетных инвестиций в инфраструктуру, через несколько лет приносит от 5 до 9 рублей в виде роста налоговых поступлений, которые падают в бюджет.
Особо подчеркну, что эти цифры достигаются уже при заполняемости парка на 40-50%. Подобная точка роста тянет за собой очень многое, начиная от инфраструктуры и заканчивая жилищным строительством.
Таки образом, создание Корпорации — это еще и один из ответов правительства Калининградской области на вызов 2016 года. Уходят льготы, на которых была построена модель калининградской экономики, а это чревато различными кризисными явлениями. Уже сейчас мы должны предлагать какие-то иные механизмы, которые помогут предпринимателям компенсировать выпадающую рентабельность. Если раньше бизнес обеспечивал приемлемую норму прибыли через использование таможенных льгот, то сейчас мы должны заменить их на доступную инфраструктуру, подведенные инженерные сети, дополнительные сервисные услуги.
Кроме того, Корпорация уже сегодня готова сопровождать в режиме персонального менеджера наиболее серьёзные и амбициозные проекты. То есть помогать инвестору в решении тех административных и организационных проблем, которые возникают на пути от принятия инвестиционного решения до его практической реализации.
— Кстати, об административных проблемах. Вы долго работали в частных структурах, потом перешли в государственные, и можете дать объективную оценку этому вопросу. Как вы считаете, насколько сильны в Калининградской области, так называемые административные барьеры?
— В моём понимании сегодня самый серьёзный административный барьер — это невозможность быстро и недорого получить земельный участок и коммуникации. То есть сегодня получить землю и протянуть инженерные сети, чтобы затем поставить производственное помещение — это подвиг по сути дела, за это ордена надо давать. У наших польских коллег в Гданьске действует Поморская специальная экономическая зона. Она функционирует на территории четырех северо-западных воеводств Польши, и включает в себя 21 индустриальную площадку. Они не очень большие, меньше той, которую мы сейчас собираемся строить, но зато их много. Так вот, поляки умудряются делать этот бизнес рентабельным — покупают землю на аукционе, доводят до ума инфраструктуру и продают её частным инвесторам, зарабатывая на этом деньги. У них от момента подписания инвестиционной декларации до того, как завод начинает производить продукцию, проходит примерно 9 месяцев. В Калуге, точнее в Обнинске — одном из промпарков Калужской области, крупнейший завод по производству бытовой электроники «Самсунг» был построен за 1,5 года. Если мы посмотрим на сроки введения сопоставимых объектов в Калининградской области, то 2 года покажутся нам за счастье. Поэтому я считаю, что главная проблема, главное ограничение связано с отсутствием земли и инфраструктуры.
Причём, вы же понимаете, что мы говорим не только о земельных проблемах, мы говорим о целом ряде иных вопросов. Мы говорим о том, что есть определенные сложности, например, с получением лимитов на газ. Мы говорим о том, что достаточно тяжело общаться с монополистами на рынке электроэнергии. По большому счёту, начиная проект, ты сразу должен понимать, где есть свободные мощности по электричеству, а где нет. Чтобы не получилось так, как с одним из проектов в Гусеве. Инвестор начал ставить там очень серьёзный проект, а потом выяснилось, что в районе недостаток электрических мощностей, и тянуть линии надо за 70 км из Советска.
Ещё одной проблемой является наличие того самого разрыва, о котором я говорил раньше. Даже самый крупный проект, который заходит в область и получает одобрение на инвестиционном совета при губернаторе, не может гарантировать получение реальной поддержки от государства. В этом плане риски инвесторов, один из которых заходит через инвестсовет, а второй реализует свой проект самостоятельно, мало чем отличаются друг от друга. В первом случае есть политическая поддержка, но этого явно недостаточно. Поэтому Корпорация готова «подхватывать» серьёзные проекты, одобренные на инвестсовете, чтобы в дальнейшем помогать им нормально развиваться.
— Как вы оцениваете инвестиционную привлекательность региона, в целом?
— Я родился в Калининграде, и в этом плане я оптимист…
— Оптимизм — это, конечно, хорошо, а если говорить объективно?
— Быть объективным в этом вопросе мне достаточно сложно. Всё равно Калининград — это лучшее место на земле. Но, если говорить серьёзно, то смотря с чем сравнивать. Конечно, мы не можем сравнивать условия ведения хозяйственной деятельности в России и в Евросоюзе. Делать это бессмысленно, потому что у них там своя свадьба, у нас своя. Хуже другое. Если мы посмотрим на другие российские регионы, то увидим, что многие из них сегодня продвинулись дальше нас. И это не обязательно регионы, которые занимаются добычей природного сырья. Как не обидно это признавать тем, кто считает, что мы самые европейские, самые продвинутые и самые экономически грамотные, сегодня многие регионы уже реализуют проекты, которые нам только предстоят.
Калининград в любом случае будет привлекательным за счёт своего географического положения. Безусловно, оно влечёт за собой огромное количество трудностей и издержек, но, тем не менее, сама идея того, что можно жить и работать в российской Европе, — она очень привлекательна, в том числе и для трудовых ресурсов, которые нужно сюда затаскивать. Остальные конкурентные преимущества мы должны формировать совместно с правительством и бизнесом.
Конечно, Калининград очень подвержен влиянию различного рода административных решений. Например, уже сейчас мы чувствуем приближение 2016 года. Возникла некая выжидательная пауза в отношении того, какое решение будет принято по Калининграду. Это всё — достаточно понятные экономические реалии, и сокрушаться по этому поводу равносильно тому, что жаловаться зимой на снег.
Экономика, в конечном счете, всё расставит на свои места. Да, будут какие-то сложные периоды, но за каждым спадом следует новый подъём. Соответственно, это приведёт к устранению каких-то существующих дисбалансов, поскольку экономика — штука сбалансированная. Соответственно, будут найдёны какие-то иные формы ведения хозяйственной деятельности, какие-то иные механизмы для заработка. Возможно, будет изменена парадигма экономического развития региона. Конечно, это можно делать административными путями, но всегда есть риск, что мы регулируем и обращаем свое внимание не на то, что на самом деле нужно экономике.
Поэтому, если вести речь об экономическом развитии, то так или иначе, экономика в регионе будет развиваться. А вот, что станет здесь следующим шагом — это вопрос, на который нам предстоит ответить. И, это может быть совершенно неожиданное направление, о котором мы пока даже не подозреваем. Точно также как в середине 90-х в области достаточно быстро возник кластер по сборке бытовой электроники. Этого ведь тоже никто не прогнозировал, это возникло просто как рыночная ситуация. Бывает так, что вещи, которые впоследствии становятся локомотивами, возникают не там, где ты их ищешь.
— То есть вы считаете, что в настоящее время инвесторы заняли выжидательную позицию?
— Есть такая хорошая поговорка у профессиональных биржевиков: нужно покупать, когда все продают и продавать, когда все покупают. Кто-то занял, а кто-то и нет. Сейчас есть достаточно много новых инвестпредложений, которые мы рассматриваем, которые нас рассматривают. Мы вынуждены вести конкурентную борьбу с другими российскими регионами, потому что компании, которые планируют с Запада заходить в Россию, смотрят не только на Калининград. Они смотрят на ту же Казань, они смотрят на Ульяновск, ещё на ряд регионов. Поэтому нам приходится доказывать, что мы для них интереснее, а риски ведения предпринимательской деятельности у нас ниже. Главное, на что смотрит инвестор — стабильность правил игры. Он должен быть уверен, что ничего не поменяется в худшую сторону, и если риск вот этой нестабильности становится ниже, повышается инвестиционная привлекательность региона.
Поэтому в выигрыше будут те компании, которые уже сейчас начинают смотреть за горизонт 2016 года. Потому что упираться в 2016 год — это то же самое, что говорить «Мы все когда-нибудь умрём, поэтому нет смысла что-либо делать». И мы, и инвесторы должны учиться видеть на перспективу. А эта перспектива никак не ограничивается указанной датой.
— Какие из отраслей наиболее подвержены рискам 2016 года?
Это отрасли, которые сформировались в период действия первого закона об ОЭЗ, начиная с середины 90-х годов. Это мебельная, пищевая промышленность, сборочные производства. В какой-то степени это сфера торговли, что уже меньше попадает в тему сегодняшнего обсуждения. Тем не менее, выравнивание условий при таможенном оформлении товаров, в том числе продовольственных, тоже может определённым образом отразиться на рынке.
— Как вы оцениваете поправки в закон об ОЭЗ в Калининградской области, внесённые депутатами Госдумы Жуковым и Бурыкиной? Насколько они эффективны?
— Я оцениваю положительно сам факт того, что эти поправки появились. Это значит, что про нас помнят. Насколько мне известно, само предложение о том, что нужно поискать какое-то экономическое решение для Калининграда, было положительно воспринято правительством Российской Федерации. И всё-таки механизм практической реализации тех предложений, которые содержаться в законопроекте, пока не до конца понятен.
Федеральный центр достаточно неохотно делится с регионами «живыми» деньгами. Поэтому, если речь пойдёт о том, что нам надо что-то компенсировать непосредственно финансами, ничего хорошего ждать не стоит. К тому же, наше налоговое администрирование до сих пор оставляет желать лучшего. То же самое возмещение НДС связано с многочисленными скандалами, в том числе коррупционными. А честные предприниматели, которые действительно эти расходы понесли, годами пытаются получить этот налог обратно.
Я думаю, что вопрос в механизме. Но сам факт того, что в 2012 году этот вопрос обсуждается — он уже отраден. Но мы не можем делать ставку только на это. Нам необходимо по максимуму использовать все те возможности и механизмы, которые имеются у самого региона. А, если федеральный центр нам в этом поможет с точки зрения законодательного регулирования, то наши усилия по улучшению предпринимательского климата получат ещё больший эффект.
Это очень опасная позиция: сидеть и ждать, пока за тебя в Москве всё решат. Помните притчу о лягушке, упавшей в кринку с молоком? А если при этом вопросы будут решаться и на федеральном уровне, то эффект будет во много раз больше.
— Все это, конечно, хорошо. Но когда президент ассоциации иностранных инвесторов Стефано Влахович говорит, что калининградская ОЭЗ — ловушка для инвесторов, появляются некоторые вполне обоснованные опасения, что эти самые инвесторы к нам не придут. В связи с этим, возникает вот какой вопрос. Калининградская область занимает не очень хорошие позиции по сумме инвестиций за первое полугодие 2012 года. Согласно данным Росстата, мы находимся на одном из последних мест в СЗФО по этому показателю. Почему так происходит?
— Каждый говорит то, что он должен говорить в силу своей позиции. Если бы всё было так плохо, то Стефано не жил бы в Калининграде столько времени. Не имел достаточно успешный бизнес, не возглавлял бы ассоциацию иностранных инвесторов и не запускал бы новые проекты. Скажем так: никто не обещал, что будет легко. Не думаю, что всё настолько апокалиптично, как иногда можно подумать.
Что касается показателей по инвестициям, то почему вы считаете, что они какие-то негативные?
— Я основываюсь исключительно на цифрах, и, если посмотреть в отчёт Росстата, то можно увидеть, что они у нас несколько меньше, чем у большинства регионов СЗФО.
— По прошлому году прирост по инвестициям составил 14,5%, — это достаточно серьёзный показатель, на 10% опережающий среднее значение по округу в целом. Во-вторых, я бы напомнил, что это абсолютные цифры, и если мы разделим общую сумму привлеченных инвестиций на количество жителей, то получим совершенно иные показатели, потому что в области живёт меньше 1 миллиона человек. Третье — это то, что может играть свою роль эффект накопленной базы. То есть, когда у тебя чего-то много, то показывать интенсивные темпы роста гораздо сложнее, чем, если ты растёшь от нуля. У тебя был рубль, ты положил ещё один, и прирост составил 100%. А если у тебя 100 рублей, то этот дополнительно положенный рубль покажет всего 1% роста.
В-четвёртых, цифры — это вообще вещь достаточно лукавая. Мы говорим о цифрах за полугодие, и если мы сравним полугодие 2011 и полугодие 2012, то в прошлом году прирост был еще меньше, хотя в целом год показал хороший результат. Поэтому давайте подождём конца года, поскольку практика всегда показывает, что оценивать нужно только по году в целом. Четвёртый квартал всегда ударный по темпам ввода в эксплуатацию основных средств. Я не думаю, что мы можем говорить о том, что мы как-то особенно плохо выглядим. Достаточно посмотреть на уже накопленный объём инвестиций — и мы увидим, что всё не так грустно.
— В качестве одного из инструментов для привлечения инвесторов вы назвали маркетинг. Скажите, какие мероприятия вы планируете провести для улучшения инвестклимата?
— Маркетинг — это расходная часть бюджета. В этом плане мы ограничены теми небольшими средствами, которые у нас есть. Поэтому, в первую очередь, мы делаем упор на малобюджетные формы продвижения. Я и мои коллеги активно участвуем в различных мероприятиях, форумах и конференциях, которые проходят в Калининграде и в иных российских городах. Мы рассказываем о задачах, стоящих перед Корпорацией, и о том, как мы помогаем людям, которые хотят развивать свой бизнес в Калининграде. Кроме того, мы непосредственно рассказываем про Калининград, потому что, как это ни странно звучит, в России и за рубежом, многие ничего не знают о нашем регионе.
Во вторых, это интернет-сайт. Он постоянно дорабатывается, но уже сейчас там много информации и об области, и об условиях ведения бизнеса, и о существующих и перспективных промышленных площадках, и, естественно, о деятельности Корпорации. В частности, на сайте у нас есть форма заявки на размещение производства. Любой потенциальный инвестор может заполнить и прислать эту заявку, а мы в течение 10 дней ее рассматриваем и выходим к заявителю с конкретными предложениями по реализации его проекта. Ещё раз подчеркну, в перспективе мы заинтересованы работать с крупными проектами в режиме их индивидуального сопровождения, в рамках размещения их на территории наших промышленных парков. Для малого и среднего бизнеса у нас есть иной инструментарий, о котором я говорил выше.
Также у нас на сайте есть раздел «Биржа проектов». Зачастую к нам обращаются предприниматели, которые ищут финансирование. Мы сразу говорим, что мы не выдаём кредиты и ссуды, но готовы разместить информацию о проекте и тем самым заинтересовать потенциального инвестора.
— Во время нашей беседы вы несколько раз касались темы промышленных парков. Расскажите поподробнее об этих проектах.
— Такая задача была поставлена областной думой при создании корпорации. Это рабочая практика, она зародилась в Штатах, потом перешла в Европу, в советское время мы это наблюдали на примере промзон. Но у нас они по традиции ассоциируются с чем-то страшным, неприглядным. На самом деле, современная индустриальная архитектура выглядит цивилизованно и красиво.
В концепции развития промышленности Калининградской области, которая была принята осенью 2011 года, выделено 7 перспективных промышленных зон. Три из них находятся под управлением коммерческих операторов — это «Технополис GS» в Гусеве, «БалтТехПром» (на этой площадке расположен завод «Алко-Нафта» в районе Балтийского шоссе), это Промышленный округ «Ноухаузен» в Гурьевском районе. Остаются ещё четыре площадки, которые нужно развивать. Пока они находятся в распоряжении муниципалитетов. Но, если смотреть на вещи реально, становится понятно, что никакой муниципалитет не сможет самостоятельно поднять их до нужного уровня. Потому что инвестиции в инфраструктуру — это задача государства.
— Какую территорию вы будете проектировать на конкурсе, о котором вы упомянули в начале интервью?
— Это Зеленоградский район. Мы отсмотрели не только четыре муниципальные площадки. Мы описали порядка 20 участков, располагающихся не очень далеко от Калининграда, потому что наличие трудовых ресурсов и транспортная доступность являются одним из тех преимуществ, которые мы не можем игнорировать при реализации первого проекта.
Текущую работу по четырём муниципальным площадкам мы продолжаем вести в постоянном режиме. К сожалению, некоторые из них находятся в непростом состоянии. Эти территории были продекларированы как будущие промзоны достаточно давно, поэтому местами возникла иллюзия того, что эта земля будет выкупаться в любом случае и по любой цене. Из-за этого сегодня в ряде случаев бывает сложно собрать земельный массив воедино. Где-то появляются внезапные обременения, в другом месте — «длинные» договоры аренды, где-то еще - третьи лица, которые на что-то претендуют. Мы с этими ситуациями работаем, но у нас нет задачи любыми способами решить проблемы именно этих участков.
В этом плане в лучшую сторону отличается ситуация в Советске. На территории города существуют два участка — один 100 га, второй — 33. Обе территории относятся к землям промышленности. Естественно, по инфраструктуре не сделано ничего, но есть размежёванные площадки, они стоят на кадастровом учёте и достаточно понятны в правовом плане. Но есть другая серьёзная проблема — только у одного из этих участков кадастровая стоимость составляет 1 млрд 200 млн. руб., и если приобретать его в собственность, то ежегодная сумма земельного налога составит 18 млн рублей.
Поэтому реальность такова, что проще взять участок «с нуля», приобрести его в собственность и начать работать. Такой участок был нами найден. В настоящее время завершается процедура по его выкупу, после чего мы вплотную приступаем к проектированию будущего парка.
Любовь Чистякова, главный редактор
