Правда, это не всегда получается: то рыбка окажется не такой, как хотелось бы, то сидеть с должным комфортом не выходит… Такова уж природа всякого компромисса: поскольку он и нашим и вашим, то в должной мере и в полном объеме — никому.
С другой стороны, Москву можно понять: Россия — страна особая, регионов полно, и у каждого свои проблемы, причем все сложные и разные, но одинаково требующие немедленного (или чуть погодя) разрешения. И при этом упаси бог, чтобы какая-нибудь маленькая, но гордая республика или область подумала, что ей уделяют меньше времени и денег, чем соседям по РФ. Тут уж визгу не оберешься, вплоть до угроз отделения и выхода из состава! Короче, управлять такой страной — сплошная головная боль.
Взять, например, Калининградскую область…
1
Как мы ни возмущайся, но принцип «у нас в РФ все регионы равны» — это и есть тот самый компромисс, который никого не удовлетворяет, но статус-кво в стране худо-бедно удерживает. Если бы еще Москва его соблюдала так же истово, как об этом твердит… Впрочем, некоторые нацреспублики — сие отдельный разговор, а сейчас о Калининграде.
Конечно, то, что калининградщина — эксклав, это своеобразие: такого ни у одного другого региона нет. С другой стороны, у многих краев и областей России есть что-нибудь свое, чего тоже нет у других, а пугать Москву отпадением от метрополии у Дальнего Востока, Сибири или Кавказа получается гораздо лучше, чем у нас. В конце концов, вокруг КО страны цивилизованные и Россию боящиеся, а там…
Так уж исторически получилось, что Калининградская область — это не столько экономический, сколько политический и военный проект. Во всяком случае, таковым он был изначально. Однако сейчас, когда и на военном противостоянии, и (особенно) на политических амбициях стали экономить, неожиданно выяснилось, что в эксклаве живут люди, которые хотят есть и пить.
Да это бы еще ладно, но поскольку вокруг Европа, в которой несколько более высокий уровень жизни, калининградцы насмотрелись дурного и стали хотеть жить, как их соседи. Психология, пес бы ее побрал: то, что для жителей Нечерноземной и даже Черноземной России скорее теоретическое представление о хорошей жизни, что-то вроде Царствия Небесного, то для жителей эксклава — окружающая их действительность.
И вписаться в эту действительность с помощью иных, российских, законов, с иным, российским, менталитетом калининградцы оказались не в состоянии. Да и система управления регионом, большинство приводных ремней которой проходят через Москву, тоже как-то не стыкуется с окружающим КО Евросоюзом: там бюрократы покруче наших и тоже ни на йоту отступать не хотят.
2
Впрочем, то, что российскому эксклаву, ставшему таковым после распада СССР, необходимы какие-то особые условия, в Москве подозревают уже двадцать лет. Но все попытки их создать расшибаются о главный принцип: «у нас все равны». В результате вся история калининградщины — это история компромиссов: законы о СЭЗ и ОЭЗ — компромиссы, помощник полпреда по КО — компромисс, Боос — компромисс, соглашение о приграничных поездках — тоже компромисс…
А они, компромиссы, как уже говорилось, по определению не способны решить проблему — они могут только уменьшить накал ситуации. Но надо же понимать: в РФ полно проблем с регионами, несоизмеримо более значимыми с точки зрения экономики и куда более населенными. То есть центр не может все бросить и начать заниматься только калининградщиной. А она — как комар в комнате: где насекомое — сразу и не разглядишь, но зудит!..
Так вот, о компромиссах: так уж устроена госказна, что всем и на все не хватает. Да и решения любого центра в любом государстве, как правило, каким-то из его частей на пользу, а каким-то — нет. Залог успеха региона в том, чтобы в нужный момент как можно ближе к источнику принятия решений оказались свои люди, способные повлиять на результат. А потому лоббизм был постоянной частью госуправления с того самого времени, как вообще существует государство.
Именно поэтому еще при Маточкине всплывал вопрос о прямом президентском управлении КО. Надо отдать нам, калининградцам, должное — мы на мелочи не разменивались: иметь своим лоббистом президента — это круто! Однако не прокатило: проблемных регионов у России много, а высшее должностное лицо — одно. Тогда притязания эксклавцев поубавились…
3
Возникшая в начальный период полпредства Клебанова идея федерального министра по делам КО тоже не прокатила, упершись в то, что КО — не более чем область. Опасение Москвы понятно: а ну как следом своего министра и Дальний Восток с Сибирью потребуют? Или Кавказ? Или Якутия? И в конце концов все это приведет к изменению самого политического устройства РФ: тут только начни, потом не остановишься…
Однако мысль о необходимости для эксклава иметь своего высокопоставленного ходатая где-нибудь вблизи Самого или Самих в столице усвоили и вскоре предложили компромисс. Даже два: помощника полпреда президента по КО и Бооса. У первого был достаточно короткий путь в столицу (к сожалению, через постпреда) и кое-какие полномочия, а у Бооса — личные связи и авторитет.
Некоторые частные задачи эта связка, конечно, решила, но гораздо меньшие, чем хотелось бы. Во-первых, оказалось, что Дацишин — это совсем не Клебанов, а во-вторых, выяснилось, что личные связи и официальные властные полномочия — не одно и то же. Боос сумел многое, но еще больше не сумел. Конечно, работай они с Клебановым как единое целое, что-то вроде искомого федерального министра по делам КО и получилось бы, но два медведя в одной берлоге…
Каков накат — таков и откат в другую сторону. Вслед за губернатором федерального размера мы получили губернатора размера районного: ничего плохого не хочу сказать о ННЦ, но в московских властных коридорах он рядовой глава крошечного и экономически малозначимого региона, а существующий при нем помошник полпреда…слушайте, а он у нас вообще был? И что полезного делал?
Не знаю, может, хлопот с калининградцами у ФЦ после Бооса стало поменьше, но ни одной из проблем эксклава это не решило. А тут еще 2016 год на носу…
4
Короче, результаты, которые демонстрирует Калининград в последнее время, Москву явно не радуют. И, похоже, она снова вернулась к идее министра по делам КО. Но (с упорством, достойным лучшего применения) все в том же духе компромисса: столица назначила в эксклав (в качестве глаз и ушей государевых) заместителя министра экономического развития Станислава Воскресенского.
Идея прежняя — свой как бы калининградец в Кремле и Белом доме. И статус прежний: чиновник из провинции, обладающий большей или меньшей федеральной проходимостью — в чем-то Воскресенский, возможно, окажется мощнее, чем ГВБ, в чем-то, наверное, слабее. В этом смысле разница между ним и Боосом, пожалуй, только в том, что новый московский засланец — не губернатор, митинговать по его поводу никто не будет, а все шишки, если уж придется, достанутся ННЦ. В остальном же — что пеньком по сове, что сову об пенек…
А может, все дело в том, что Калининград — проект и в самом деле больше политический, чем экономический? И проблемы его надо решать тоже в первую очередь как-то политически, а не бюрократически, путем перестановки чиновников? Но это тема отдельной дискуссии…
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции Калининград.Ru
