Как некогда говаривал знаменитый американский политик Мартин Лютер Кинг: «У меня есть мечта…» А что если всем, кто часто сталкивался с нашими калининградскими судами, собрать наиболее впечатляющие судебные решения и издать их отдельной книгой? Представляете себе том страниц на восемьсот с портретом нынешнего главоблсудьи на обложке и крупным заголовком: «Каким не должно быть правосудие».
Я даже думаю, что это издание можно было бы рекомендовать юридическим вузам в качестве этакого антиучебника: мол, смотрите, господа студенты, к чему приводит людей в мантиях непрофессионализм, низкий уровень правовых знаний, отсутствие элементарной логики и простейшего умения сопоставлять, обобщать и делать выводы.
А еще по такой книге можно было бы играть в обучающие игры — например, проводить семинары на тему «Угадай, почему судья принял такое решение?». Хотя, откровенно говоря, ответ на этот вопрос чаще всего должны были бы искать квалификационная коллегия судей и следственный комитет. Но это отдельная тема…
Часть первая: гонки по горизонтали
Древние греки утверждали: для того чтобы понять вкус моря, не обязательно выпивать его целиком — достаточно одного глотка. То незначительное, в сущности, дело, о котором здесь пойдет речь — как раз и есть такой глоток: небольшое дорожно-транспортное происшествие без каких-либо трагических последствий. Но то, как оно расследовалось полицией и рассматривалось в суде, порождает массу вопросов о стиле и методах правоохранения и правоприменения.
Но гораздо хуже, что оно вызывает горькое понимание: если это не отдельный пример (в лучшем случае — кратковременного идиотизма, в худшем же — откровенной коррупции), а сложившаяся у нас полицейская и судебная практика, то всякие московские разговоры о правовом государстве к калининградцам не относятся. Закон — что дышло, и есть специально обученные люди, которые его поворачивают.
Итак, на взгляд сотрудников ГИБДД и согласившихся с ними судебных инстанций, происшествие выглядело так: некий врач П. такого-то числа в 12.45 на перекрестке улиц Невского и Черняховского, будучи за рулем своей машины, подрезал автомобиль гражданки Грушецкой. В результате произошло ДТП, последствием которого стали незначительные повреждения автомобиля П. и серьезные — автомобиля Грушецкой.
Пострадавшая вызвала сотрудников ГИБДД, однако П. продиктовал ей свои паспортные данные и номер телефона, после чего скрылся с места происшествия, чем грубо нарушил п. 2.5 и 7.2 ПДД. Сам же факт происшествия исчерпывающе подтверждается показаниями как самой госпожи Грушецкой, так и свидетеля — ее брата, тоже Грушецкого, о чем составлен соответствующий протокол. Ну, все ясно?
Да не совсем! И первые сомнения возникают при элементарном сопоставлении времени… Дело в том, что, согласно протоколу, ДТП произошло в 12.45. Однако в 12.30 (и это подтверждают записи в рабочем журнале и показания свидетеля — медсестры) П. был на работе и вел прием пациентов, а в 12.50 он уже снова был в своем кабинете (и это подтверждает та же медсестра). Полиция и суд сразу заметили, что в течение двадцати минут П. на работе никто не видел, следовательно…
Однако послушайте: врач не может выскочить из кабинета, не выключив аппаратуру, в халате и тапочках. Согласитесь, ему было нужно хотя бы переодеться, закрыть кабинет, по длинным больничным коридорам дойти до стоянки, прогреть машину… Как ни крути, но минут пять это должно было занять?
Итого — десять минут на проезд от БСМП до площади Василевского. Возможно? Вполне — если на улице Невского не было пробок. Это в час-то дня? Дальше — больше: 12.45 — ДТП, после которого какое-то время шли разборки — ругань, осмотр повреждений, обмен телефонами, диктовка паспортных данных. Тоже, наверное, минут пять? Тогда П. скрылся с места происшествия в 12.50.
Однако позвольте: в это время медсестра уже вернулась с обеда, и П. сидел на рабочем месте. В халате! Короче, если к месту ДТП его машина летела как болид на «Формуле 1», то обратно она, видимо, возвращалась огромными прыжками через весь впереди идущий транспорт! Конечно, суд обратил внимание на эту странность, а потому к показаниям медсестры отнесся критически, ибо она (цитирую судью облсуда Ее честь Крамаренко) «является подчиненной П., знакома с ним и может быть заинтересована в благоприятном для него исходе дела»
Оно, конечно, так, но единственным подтверждением слов госпожи Грушецкой о самом факте ДТП (кроме протокола, но это — разговор особый) являются показания ее брата, которые критического отношения у Крамаренко не вызывают: видимо, предполагается, что он не знаком со своей сестрой и никак не заинтересован в благоприятном для нее исходе дела…
Очень хотелось бы знать, почему госпожа Крамаренко так думает?
Часть вторая: Шерлок Холмс идет по следу
Вообще вся эта история со свидетелем-братом вызывает больше вопросов, чем дает ответов. Судите сами: согласно данным в суде показаниям, сестра позвонила ему сразу, как попала в ДТП. И брат, как и положено любящему родственнику, ринулся на выручку. Однако, подъехав к площади и увидев разбитую машину сестры и около нее какую-то темную машину (номер и марку которой он не разглядел), Грушецкий проехал мимо (по делам!) а вернулся только через двадцать минут, когда второй машины уже не было.
Послушайте, но ведь Грушецкие — переселенцы из Казахстана. Сами понимаете: Восток! Помните, в «Кавказской пленнице»: «За твою поганую жизнь я отвечаю только перед памятью предков, честью сестры…» Ну, и так далее. Представьте себе, что оная любимая сестра — в разбитой машине, может, сама вся переломанная и в лапах неизвестно кого, беззащитная, посередь города, в беде… Конечно, брат, мужчина-защитник, летит на помощь — и проезжает мимо, даже не остановившись!
Вы в это верите? А вот мировой судья Герасимова, судья Московского суда Андронова и зампред облсуда Крамаренко поверили. Жутко интересно — почему? Имеются кое-какие соображения, но об этом позже…
Дело в том, что есть в этом незначительном деле и еще одна странность: протокол об административном правонарушении, на основании которого Грушецкие обратились в суд, составлен… 45 суток спустя того, как госпожа Грушецкая, возможно, с кем-то столкнулась. Но когда П. обратил на это внимание высокого суда, то ему ответили, что все нормально: просто доблестные полицейские из ГИБДД никак не могли его найти.
Бывает… Помните классическое: «Ищут пожарные, ищет милиция, ищут фотографы нашей столицы, ищут давно, но не могут найти…» Преступники — они такие: в подполье уходят, пластические операции делают, паспорта меняют, но доблестная калининградская полиция их все равно рано или поздно находит. Вот и П. нашли!
Радоваться надо, что наши Шерлоки Холмсы все-таки установили виновника ДТП, а не на процессуальные мелочи кивать!
Часть третья: чем дальше, тем страньше
Извините, Ваши чести Герасимова, Андронова и Крамаренко, просто не могу молчать! П. — врач высшей категории, работающий в калининградской медицине около сорока лет. Если считать хотя бы по несколько пациентов в день, то это десятки тысяч наших земляков, которым человек помог и которые его знают. И каждый день в течение упомянутых полутора месяцев он все на той же машине проезжал через площадь Василевского к БСМП (где все это время лечил людей!) и обратно домой… Но его никто не мог найти!
Не мог найти даже при том, что у сотрудников ГИБДД были не только номер машины П., но и (по уверениям Грушецкой) его телефон и данные его паспорта! Слушайте, а когда эти сыщики, извиняюсь, в туалет ходят, они молнию на брюках сами обнаруживают или им коллеги помогают? И что — они и аттестацию прошли? Хотел бы я знать — как. Да гнать надо таких работничков из ГИБДД поганой метлой и с запретом на профессию!
А вот судьи Герасимова, Андронова и Крамаренко ничего странного здесь не заметили. Они за истину приняли и утверждение Грушецкой, что она записала все что надо прямо на месте ДТП, и сообщение полиции, что (цитирую материалы суда) «…административное дело было возбуждено в связи с неустановлением личности водителя автомобиля… госномер…».
И действительно: ну, как установить личность человека, если известны только его автомобиль, телефон и паспортные данные? Голову сломаешь… Короче: вы во все это верите? А вот судьи верят. Даже не спрашиваю почему, хотя один намек сделаю: мама Грушецкой — человек не бедный, она занимается автомобильными перевозками и по работе, надо полагать, весьма плотно связана с ГИБДД.
После этого уже не удивляет и то, что никакой экспертизы участвовавших в ДТП автомобилей не проводилось. Ладно, машину П. никто не осматривал: он якобы скрывался. Но и автомобиль Грушецкой тоже избежал осмотра (во всяком случае — никаких сведений о таковом в деле нет), а значит, никаких материальных доказательств того, что авария и в самом деле была, тоже нет — только уверения самой, возможно, пострадавшей, ее проехавшего мимо брата и составленный очень задним числом протокол.
Кстати, сотрудник ГИБДД инспектор Бабенко, якобы выезжавший на место ДТП, в суд не явился, хотя защита П. на его вызове настаивала: у нее к этому человеку были несколько очень интересных вопросов. Вероятно, он это почувствовал. Но Бабенко поддержали судьи — им ведь ни фактов, ни экспертиз не надо, если сама госпожа Грушецкая… А уж если госпожа Грушецкая с братом!
Кстати, еще один вопрос: почему слова медсестры, заслуженного врача и даже главврача БСМП (подкрепленные документами) доверия не вызывают, а ничем не подтвержденные заявления неких брата и сестры принимаются на веру без обсуждения? Каков критерий истины у наших судей?
Между прочим, отсутствие в деле экспертизы дает господам Грушецким интересную перспективу: когда суд установит вину П. в совершении ДТП, они смогут требовать от него любую компенсацию — от нескольких тысяч за царапину до миллионов за полностью уничтоженный автомобиль. Типа: виновник установлен, а что там с машиной — уже не определишь, сколько скажем, столько и будет.
Насколько я знаю, именно это сейчас и происходит: П. терроризируют, ссылаясь на решения господ Герасимовой, Андроновой и Крамаренко и вымогая у него различные суммы. Очень похоже, что ради того все и затевалось. Интересно, а какова в этой комбинации роль Их честей?
Поймите меня правильно, господа читатели: все заданные здесь вопросы — это не праздное любопытство. В конце концов, зарплату людям в черных мантиях (и весьма неплохую!) платим все мы, налогоплательщики. И мы имеем право знать, почему они работают так, как работают: из непрофессионализма и пренебрежения служебным долгом — или по каким другим соображениям!
cпециально для «ТР-Калининград» и Калининград.Ru
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции Калининград.Ru
