Еще не так давно этого человека в народе не без иронии, но с изрядной долей симпатии называли «Папаша Зю». Тогда в стране началось похмелье: капиталистический рай оказался совсем не раем, и многие стали подозревать, что с коммунистами в девяностых поступили не совсем справедливо. Нет, в России еще оставались десятки, а может, сотни Новодворских, даже в санузел заходивших только после сканирования помещения на предмет затаившихся в нем коммуняк, но выглядели они уже скорее клоунами, чем лидерами и вождями.
А между тем, чем очевиднее становился развал в стране, чем наглее вели себя бандиты и воры, тем больше возрастали шансы КПРФ: буквально несколько лет назад люди сотнями тысяч, а может, и миллионами бежали из КПСС, демонстрируя свой разрыв с коммунистической идеологией, а уже в 1996 Зюганов выходит во второй тур президентских выборов и набирает 40, 3 процента голосов. Казалось бы, еще толчок, еще рывок, еще усилие…
1
Сработал закон коромысла: если один конец этого приспособления опускается, то другой, соответственно, поднимается. При всей пестроте политического спектра в девяностых противоположными сторонами в нем реально были именно Ельцин и Зюганов: падает авторитет одного — растет рейтинг другого. И все очевидно шло к тому, что на следующих выборах КПРФ, точнее — ее лидер, абсолютно законно и самым демократическим образом придет к руководству страной.
Сам ли Ельцин это почувствовал, или умные люди ему растолковали, но дожидаться поражения БНЕ не стал: незадолго до очередных выборов ушел в отставку, оставив за себя мало кому тогда известного В. Путина. И — о чудо! — через три месяца, на очередных президентских выборах, папаша Зю набирает уже не почти половину, а менее трети голосов избирателей: 29,2%.
Было ли это заслугой Путина? Если и было, то далеко не в решающей степени. Да, он продекларировал волю к переменам и наметил некоторые, вполне разумные меры вывода страны из десятилетнего кризиса, который более походил на национальную катастрофу. Да, он сделал несколько довольно резких заявлений, не оставшихся не замеченными в мире (а национальное унижение терзало души россиян не меньше, чем кризис экономики). Да, что-то начало шевелиться, где-то что-то треснуло, где-то подвинулось…
Но чуда-то не произошло, и все прелести России эпохи позднего Ельцина на тот момент никуда не делись. Разве что появилась надежда – но сколько таких надежд пережила страна за последние 20 лет прошлого века? Да и ностальгия по спокойной, можно сказать, гарантированной жизни в СССР продолжала нарастать — а с ней, казалось бы, должен был расти и авторитет КПРФ во главе с Зюгановым.
А вот поди же ты! Короче, после выборов-2000 многие поняли, что значительная часть из голосовавших за КПРФ вовсе не выбирала строительство социализма, а просто хотела убрать конкретно Ельцина. Так уж получилось, что «за коммунистов» стало означать «против ЕБН»: ничего, как говорится, личного и никакой особой идеологии. И как только не стало того президента, с которым массовое сознание намертво связывало провальное десятилетие девяностых, отпала необходимость и в поддержке его единственного реального противника.
И все это, как уже говорилось, стало понятно многим, только не «папаше Зю»…
2
«Товарищ Сталин, вы большой ученый» — пелось в одной лагерной песне советских времен. Шутка, разумеется: кем-кем, а ученым Иосиф Виссарионович не был. А вот Геннадий Андреевич – настоящий ученый, профессор, доктор философских наук. К слову сказать, его кандидатская диссертация называлась «Основные направления развития социалистического городского образа жизни на примере крупных городов страны». А кандидатская — это как первая любовь, она остается в сердце и душе навсегда.
Да и партийная карьера ГАЗа складывалась вполне академически: первый секретарь Орловского обкома ВЛКСМ, секретарь горкома КПСС, зав. отделом пропаганды обкома, зав. отделом пропаганды ЦК… Ну, и так далее, вплоть до Генерального… простите, председателя ЦК, правда уже не КПСС, а КПРФ. Но, как и положено истинному коммунисту, без страха и сомнения — под знаменем Ленина, под руководством Сталина, вперед к победе…Чего?
Вот с этого места начинается главная беда КПРФ, которая, по моему мнению, никогда в обозримом будущем (во всяком случае, при папаше Зю) не даст ей снова стать руководящей и направляющей силой. Дело в том, что политик — это тот, кто говорит людям не то, что он думает, а то, что они хотят слышать, таково уж устройство демократического предвыборного процесса. И какое-то время КПРФ очень ловко использовала ностальгические настроения старшего поколения, которое в эпоху «баронов-разбойников» оказалось наиболее обиженным.
Куда деваться — период первоначального накопления капитала во всех развитых странах был временем молодых и не отягощенных особыми принципами людей. Короче, Сталина на них нет — кто не слышал эту фразу на улице, в кино, с экрана телевизора? Кто сказал «нет»? Посмотрите, как Геннадий Андреевич яростно защищает Иосифа Виссарионовича и устно, и письменно? А дай ему власть…
3
Однако уже в середине девяностых наиболее дальновидные люди в руководстве КПРФ стали замечать, что тот коммунистический электорат, который готов, не рассуждая и не вдаваясь в подробности, идти за любым, кто крикнет «Ленин, партия, коммунизм!», уменьшается по вполне естественным причинам: увы, люди смертны. А приток новых коммунистов явно не перекрывает убыль, ибо люди привыкли к колбасе, и трудности романтики ударных строек коммунизма уже не так привлекают умы, как Гоа, Бали и яхты на теплых океанах.
Нет, естественная ниша для коммунистов была: та самая социал-демократия, которая, собственно, и стоит за процветанием многих европейских, особенно скандинавских стран. Однако вот беда: начни КПРФ резко и открыто разыгрывать социал-демократическую карту — и она лишится старой и верной гвардии, а их, коммунистов, еще много. Не начни — и партия очень скоро превратится в КППРФ (коммунистическую партию пенсионеров).
Не уверен, что принцип «и нашим, и вашим», который в конечном итоге выбрал папаша Зю — лучший, но то, что выбор именно таков — это факт. С одной стороны, председатель ЦК беспрерывно славит СССР и лично тов. Ленина и Сталина, с другой — он уже не собирается строить коммунизм, а предвыборная программа ГАЗа — откровенно социал-демократическая. Ну, чисто Гоголь из школьного сочинения: одной ногой партия и ее лидер стоят на Мавзолее, а другая теряется где-то на просторах Европы. Так вот, враскорячку, Зюганов и идет на выборы.
Интересно, понимает ли Геннадий Андреевич, что, вылези Сталин из-под кремлевской стены, первым, кого он к ней поставит, будет именно он, председатель ЦК КПРФ? Если кого и ненавидел Иосиф Виссарионович больше фашистов и Троцкого, так это социал-демократов!
4
Как ни относись к нынешнему гербу РФ, но есть в двуглавом орле что-то величественное. А вот в двуглавом лидере партии, одна голова которого пялится в прошлое, а другая — в будущее, ничего величественного нет. В истории уже был похожий кадавр — древнеримский двуликий бог Янус, символизировавший непредсказуемость, неопределенность и страх перед будущим. Ничего себе ассоциации перед выборами!
Впрочем, не будем драматизировать. Возможно и не Янус, а Тяни-Толкай, сказочная фантазия Чуковского, создание с двумя головами, одна из которых — там, где ей и положено, а другая — где обычно располагается, как бы это сказать…хвост. При всем любопытстве, который вызывает такое создание, трудно отделаться от мысли, что с передвижением в каком-нибудь конкретном направлении у Тяни-Толкая сложности.
И, сдается, электорат это чувствует: 1996 год — за Зюганова голосует 40,3% избирателей, 2000 — 29,2, 2008 — 17,7%… Не похоже на случайность, но очень смахивает на тенденцию. И простой сменой поколений партийцев ее не объяснишь. Хотя есть и благоприятные для КПРФ обстоятельства: недовольство части населения тем, как происходят реформы. Один раз (в 1996-м) коммунисты на этом чуть не выиграли — почему бы не попробовать повторить успех?
Именно поэтому, похоже, папаша Зю делает отчаянную попытку сыграть на чужой половине поля и перехватить мяч у самого Жириновского: КПРФ начинает разыгрывать русскую карту. Вряд ли Зюганову удалось перезюганить самого Вольфовича, но какую-то часть национально настроенного электората он, наверное, подберет. А вот сколько голосов Геннадий Андреевич на этом потеряет, мы скоро увидим: многие старые коммунисты еще помнят про интернационализм и дружбу народов.
Короче, КПРФ в ловушке: нос вытащит — хвост увязнет, хвост вытащит — нос увязнет… Тем более что и с социал-демократической идеологией тоже не все гладко: пока Зюганов пытался скрестить капитализм с коммунизмом, на поле социал-демократиии появились справедливороссы, которые, в отличие от коммунистов, не стесняются в открытую называть себя социалистами и даже членами Социнтерна.
Хотя не будем драматизировать: людей старшего поколения у нас еще много, и свое привычное второе место Зюганов, наверное, получит. Однако можно с большой долей вероятности предположить, что если коммунисты не определятся, кому служить, богу или Маммоне, то это будет последнее второе место Зюганова. Причем так думаю не только я. Вот, например, прекрасная формулировка действительного члена РАЕН, доктора экономических наук, директора Института проблем глобализации Михаила Делягина: «С моей точки зрения, Зюганов — могильщик партии и всего левого движения в России, сегодня выполняющий функцию кладбищенского сторожа. Когда его “съедят”, можно будет всерьез говорить о том, способны или не способны новые люди в КПРФ превратить ее в подлинную партию, в реального представителя народа. Однако в данном избирательном цикле ничего подобного ждать не следует».
Как говорится: умри, лучше не скажешь!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции Калининград.Ru
