Это просто разительно отличалось от советской системы подготовки специалистов управления, в которой считалось, что оный управленец должен быть максимально широкого профиля - главное, чтобы идейно правильного. А руководить он будет там, куда его партия направит. Ибо незаменимых у нас нет, а для коммуниста главное слово – «надо»! Помните, «Партия сказала «надо», комсомол ответил «есть!».
И какое-то время нам, студентам обычного советского вуза, казалось, что именно эта углубленная специализация и есть одна из причин процветания западного мира. В конце концов, факультет управляющих отелями или отделение менеджеров прачечных – это только развитие конвейерной системы Форда, согласно которой любой производственный цикл надо разбить на максимально мелкие операции.
И пусть рабочий, артистично навинчивающий гайку М-10 на соответствующий болт, не сумеет полученную конструкцию зашплинтовать (для этого есть другой специалист), но в целом успехи американского автопрома свидетельствовали, что Форд прав! Потом, правда, пообщавшись с теми же американскими специалистами, многие наши пришли к выводу, что у западной системы образования есть и очевидные недостатки, но сейчас не об этом.
Сейчас о том, что мы уже двадцать лет упорно переделываем наше образование по евро-американским лекалам, не слишком отдавая себе отчет в том, что западная система образования существует не сама по себе: она плоть от плоти своего общества и государства и намертво встроена в существующие там экономические и социальные реальности. Иными словами, как уже не раз за эти годы, впрягаем не лошадь в телегу, а телегу в лошадь…
1
А толчком к нынешним размышлениям о путях развития нашего высшего образования стало сообщение о новых специальностях, обучать по которым отныне будут в БФУ (Балтийский федеральный университет). Не могу не съехидничать: человек, который придумал это сокращение, явно обучался на факультете давания названий, причем по новейшей американской методике: без литературы, филологии и психологии. Это же надо такое придумать: «Б…фу!» Особенно если к этому еще добавить «ик!» (имени Канта).
Так вот отныне наш университет будет готовить помимо всего прочего гидрометеорологов, хореографов и специалистов по биоинженерии и биоинформатике. Причем по первым двум специальностям – не простых магистров, а аж бакалавров! Хоть убейте, не пойму, зачем нам, при наличии всего двух театров и при полном развале системы художественной самодеятельности, постоянный приток танцевальных бакалавров? И как себе мыслят будущее те люди, которые идут учиться на эту специальность?
Или гидрометеорология… Кто бы спорил, к предсказаниям погоды и вообще к мониторингу происходящих вокруг нас природных процессов претензий у населения не счесть, но качество прогнозов метеорологов определяется вовсе не их, специалистов, количеством.
И опять тот же вопрос: если скорейшего появления множества частных метеобюро у нас не предвидится, то куда мы денем столько высококвалифицированных специалистов узкого профиля?
Хотя насчет «высококвалифицированных» - это вопрос спорный. Все-таки метеорология – это наука, и весьма непростая. Понятное дело, что где-нибудь в Москве или Питере, под боком у соответствующих научно- исследовательских институтов, можно и студентов учить: есть кому преподавать, есть где практиковаться… А у нас? Или что, будем переселять профессоров и членкоров (бакалавров все-таки учим) из столиц? Так уже на медицинском вроде попробовали!
2
И вообще, о какой вузовской науке может идти речь в отсутствие местных научных школ и научных имен? Сей риторический вопрос в еще большей степени относится к биоинженерам. Биоинженерия – это уже в полном смысле слова наука, требующая соответствующих лабораторий, научных центров и капитальных вложений, ибо (цитирую энциклопедию) «Сфера деятельности биоинженерии простирается от создания искусственных органов для компенсации их сниженных либо утраченных физиологических функций (биомедицинская инженерия) до разработки генетически модифицированных организмов, например, сельскохозяйственных растений и животных (генетическая инженерия). В немедицинских аспектах биоинженерия тесно соприкасается с биотехнологией.
Биотехноло́гия — дисциплина, изучающая возможности использования живых организмов, их систем или продукты их жизнедеятельности для решения технологических задач, а также возможности создания живых организмов с необходимыми свойствами методом генной инженерии».
Не слишком-то популярная в народе тематика, но прогресс не остановишь. Вопрос в другом: ну и какой НИИ у нас этим занимается? В каких лабораториях будут работать будущие калининградские специалисты по генным модификациям? Наверное, на мясокомбинатах станут модифицированную сою за чистое мясо выдавать…
3
Собственно, все это частности, за которыми стоит проблема БФУ вообще. В советское время особо и не скрывали, что создание КГУ (предшественника БФУ) – дело политическое и убивающее сразу двух идеологических зайцев. Во-первых, раз у немцев был университет – значит, и у нас должен быть, ибо мы не хуже. А во-вторых, наш вуз мыслился как некий центр распространения русского влияния на прибалтийские республики, создания в них своего рода агентуры влияния.
И надобно сказать, что с этой функцией он успешно справлялся. Русская филология – не самая необходимая в Прибалтике научная дисциплина, но до сих пор и в Литве, и в Латвии, и в Эстонии живут выпускники моего родного филфака, не теряющие связи ни с «альма-матер», ни со страной, где она расположена, ни с друзьями, которых они здесь приобрели. Однако с распадом СССР многое изменилось…
И в первую очередь исчезло распределение. Если раньше выпускники калининградских вузов распределялись по всей стране и они могли быть уверены, что по месту работы их ждет хоть какое-то, но жилье и гарантированная зарплата, то теперь им не обещают ничего. И вот тут выяснилось, что специалист советского образца, то есть широкого профиля, значительно более приспособлен к адаптации в самых разных условиях, чем глубокий, но узкий профессионал, которому гораздо сложнее переучиваться.
Это не имеет особого значения в той же Америке, где человек значительно более мобилен и может быть уверен, что в любом городе или штате если будет работа, то хватит денег и на жилье, и на питание. У нас же государство умыло руки и решением бытовых и материальных проблем молодых специалистов не занимается, а бизнес вовсе не готов платить вчерашним студентам достаточно, чтобы снимать достойную квартиру и пристойно себя содержать.
Да и ментально русский человек гораздо сильнее привязан к родным местам и корням, к отцовским и дедовским могилам – где родился, там и пригодился, как гласит русская пословица. Иными словами, мы спешим перенять евро-американскую систему подготовки кадров, не озаботившись созданием соответствующих экономических и социальных условий их трудоустройства. Оно и понятно: учебную программу поменять гораздо проще, чем перестроить жизнь в стране.
И тогда получается, что поскольку абсолютное большинство выпускников того же БФУ вынужденно осядет в регионе, то нас ждут очень интересные времена – с катастрофической нехваткой рабочих и крестьян и с некоторым избытком предсказателей погоды, специалистов по генной инженерии и танцоров высшей квалификации, которые ничего больше не умеют.
Короче, как ни крути, но при сегодняшней ситуации получается, что и сам БФУ несколько избыточен для нашего региона! Да, избыточен – если мы не вспомним, зачем весьма расчетливая и умеющая смотреть в будущее советская власть создавала крупный университет на самом краю страны. Ведь вокруг – огромная территория Балтии, стран Балтийского моря, в каждой из которых сейчас живут многие тысячи русскоязычных и выходцев из СССР и РФ. Нынешней России вовсе не вредно, если они станут не только бывшими русскими, но и посланцами нашей страны, агентами ее влияния в странах своего проживания. И здесь Калининградский университет мог бы сыграть огромную роль.
Но это требует государственной воли и совершенно иного понимания процесса…
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции Калининград.Ru
