Монументальное искусство неразрывно связано с архитектурой: оно вносит разнообразие в окружающую среду и дополняет облик зданий. К этому типу относятся скульптуры, рельефы, мозаики, витражи и элементы ландшафта. Зачастую они имеют сюжет и передают важное социальное, политическое или философское послание.
Советское монументальное искусство приходит в Калининград сразу после Великой Отечественной войны как дань о подвиге героев. Первый такой памятник в городе (да и во всём СССР) — стела на мемориале 1200 гвардейцам. Идею установки знака в честь героев, погибших в боях за Кёнигсберг, начали обсуждать сразу после штурма города, а уже 30 сентября прошло торжественное открытие. Такую скорость можно объяснить не только желанием увековечить имена воинов, но и стремлением быстрее закрепиться на новой земле.
Мемориальный комплекс создала группа литовских скульпторов и московских архитекторов. На овальной площади возвышается 26-метровый каменный обелиск, в основании которого — пятиконечная звезда. Стелу украшают семь поясов с эпитафиями. Грани покрыты рельефами с изображениями медалей, орденов, оружия и сцен сражений, а также портретом Иосифа Сталина. Спустя год после открытия обелиск дополнили скульптурными композициями «Штурм» и «Победа», а в 1960-м зажгли Вечный огонь.
Как пишет кандидат исторических наук, доцент БФУ имени Канта Илья Дементьев, в то время перед советской властью стояла задача наполнить Калининградскую область новыми символами. С конца 1940-х годов для города готовили несколько крупных проектов, один из которых — памятник Иосифу Сталину. Гигантскую скульптуру вождя хотели установить на главной аллее парка культуры и отдыха рядом с кирхой королевы Луизы, однако в жизнь идея так и не воплотилась.
Весной 1951 года облисполком направил прошение в Москву: выделить пять с половиной тонн бронзы для отливки фигуры Сталина или разрешить использовать металл от скульптур, подлежащих переплавке. Памятник собирались поставить на площади Победы к 7 ноября, но дело затянулось. Пока на заводе изготавливали бронзового вождя, настоящий умер. Памятник открыли только 29 апреля 1953 года. Это была уменьшенная копия монумента, установленного на Волго-Донском канале, за что ответственные художники подверглись критике в кабинетах политбюро.
После развенчания культа личности Сталина решили убрать с площади Победы. Сделали это без лишнего внимания: в одну из ночей ноября 1958 года бригада монтажников перенесла бронзовую фигуру в сквер на Ленинском проспекте. Во время транспортировки памятник упал и получил повреждения, из-за чего пришлось второпях проводить ремонтные работы. А спустя четыре года статую и вовсе отдали трамвайщикам на «бронзовые втулки колёсных пар», говорится в воспоминаниях председателя горисполкома Калининграда Виктора Денисова.
Тогда же изображение вождя стесали и с обелиска на мемориале 1200 гвардейцам (портрет вернули только в 2005 году при ремонте комплекса). В том же 1958-м на месте Иосифа Сталина в центре Калининграда появилась статуя Владимира Ленина, которую изначально сделали для Отрадного. Памятник отца революции простоял на площади Победы до 2004 года, после чего его отправили на реставрацию, но на место так и не вернули. По настоящее время он находится возле Дома искусств.
В 1970-1980-е годы власти постепенно уходят от монументов политической направленности. На гранитном постаменте, где ещё несколько лет назад возвышалось изваяние Сталина, устанавливают скульптуру «Мать-Россия» работы Бориса Едунова (по документам она оставалась памятником Сталину ещё около 40 лет). Монумент должен был подчеркнуть связь Калининграда с РСФСР.
Несмотря на очевидные ассоциации с волгоградской «Родиной-матерью» (калининградцы часто называют памятник именно так), образ «Матери-России» не такой воинствующий. Она не держит в руках меч, не зовёт в бой, а скорее смотрит в мирное будущее и символизирует восстановление пострадавшего в годы войны города.
В те же времена в Калининграде появляются монументы в честь трудовых подвигов жителей региона. В 1978 году на берегу Преголи устанавливают знак в честь рыбаков-пионеров океанического лова. В 1980-м на проспекте Мира открывается памятник землякам-космонавтам, посвящённый Алексею Леонову, Виктору Пацаеву и Юрию Романенко.
Однако монументальное искусство второй половины XX века не ограничивается отдельно стоящими скульптурами. Оно тесно переплетается и становится частью архитектуры. Подробнее о советском модернизме в Калининграде можно почитать в прошлой части нашего спецпроекта.
«В среде теоретиков и критиков художественной культуры появилось понятие „синтеза искусств”, подразумевавшее включение в интерьер и экстерьер здания живописных и скульптурных изображений, а также неизобразительного декора. <...> Сухой рационалистический язык индустриально-сборной архитектуры, её простейшие формы мастера пытались „очеловечить” с помощью нарочито укрупнённых и графически подчёркнутых приёмов изобразительного искусства, стремясь скрасить унылое однообразие массовой застройки. Включение художественных произведений в облик общественных зданий призвано было создать ассоциативный ряд, раскрывающий функции сооружений, продемонстрировать и пояснить их общественно-идеологический смысл», — пишет в своей статье об архитектуре соцреализма в Калининградской области кандидат искусствоведения Ирина Белинцева.
Так, главный фасад Дворца спорта «Юность», который открыли в 1978 году, украшает настенное панно, выполненное в уникальной для Калининградской области технике сграффито. Художник Борис Кошкин нанёс на стену несколько слоёв штукатурки разных цветов и выцарапал фигуры атлетов. Центральное место в композиции занимают три футболиста, по обеим сторонам — гимнасты, бегуны и другие спортсмены. Дополняет рисунок голубь, известный как символ мира. По цветовой палитре и изображению героев панно напоминает рисунки на античных вазах.
Ещё один яркий пример, когда монументальное произведение раскрывает функционал зданий, — Дворец бракосочетания на улице Зарайской. Загс на первом этаже многоквартирного дома открыли в 1985 году. Его входная группа вынесена вперёд относительно основной стены здания. Верхнюю часть украшает ряд полукруглых арок, отсылающих к архитектуре неоклассицизма. На боковых сторонах — два горельефа работы петербургского скульптора Галины Додоновой.
Композиция слева от главного входа посвящена семье и детству. Супружеская пара держит младенца, который вытягивает руки в разные стороны. Под дубом и яблоней, символизирующими долголетие и плодородие, стоят два мальчика с собакой. Стволы деревьев изгибаются и образуют арку. В кроне одного из растений можно увидеть семью поменьше — птицу с птенцами.
На втором, более крупном горельефе — сюжет бракосочетания. Панорамная композиция показывает объединение двух семей. Под арочными сводами стоят жених и невеста, а за их спинами выстроились родственники с хлебом, солью и цветами. Между молодожёнами — пара голубков и дерево. Дизайн калининградского Дворца бракосочетания признавали лучшим на Всесоюзном совещании работников загсов в 1988 году.
Пожалуй, самым заметным и распространённым видом советского монументального искусства второй половины ХХ века стала мозаика. Она получила широкое распространение после открытия Дворца пионеров на Воробьёвых горах в Москве. Здание можно назвать эталонным образцом советского модернизма. По внешнему виду оно не имеет ничего общего с парадными резиденциями — ассиметричное горизонтальное сооружение павильонного типа с огромным количеством стекла и бетона. И хотя архитекторы изначально относились к этому скептически, фасады дворца всё-таки украсили мозаиками. На крупных панно — абстрактные изображения на тему пионерии, труда, искусства, спорта и освоения космоса. На церемонии открытия Никита Хрущёв высоко оценил такой «синтез искусств». С тех пор мозаики стали активно использовать при декорировании фасадов.
В Калининграде этот вид искусства появился в 1960-х годах. Мозаику «привёз» тогда ещё начинающий художник Юрий Смирнягин. Не сумев с первого раза поступить в Мухинское училище (сейчас — академия Штиглица), молодой мастер переехал в регион, где служил в армии и откуда родом его жена.
— Архитектура и искусство тогда почти не были связаны. Все занимались станковыми работами. Была группа художников, которые потом организовались в союз, но они предпочитали камерное искусство и не решались выходить на большие пространства. Было несколько скульпторов, но и они не развернулись, потому что отсутствовали возможности. Ведь чтобы сделать крупную скульптуру, нужно иметь просторную мастерскую, производственные силы, форматоры, сварщиков и так далее. Такого цеха, разумеется, не было, — рассказывает Смирнягин.
В Калининграде он устроился в художественно-производственные мастерские и вызвался выполнить свой первый крупный заказ — декоративную вставку на фасаде универмага «Атлантик» в Светлом. Над ней Юрий Смирнягин работал в соавторстве со своей супругой Нелли. Изначально планировалось сделать мозаику только на одной стенке, но в процессе обсуждения решили, что следует украсить и торец здания.
На тот момент у Смирнягина не было большого опыта: он успел потрудиться помощником в Императорских мастерских в Ленинграде и понаблюдать за работой монументалистов. Но самостоятельно никогда не выполнял таких больших панно — 250 квадратных метров.
— Мы использовали все возможности. Эскизы делались в мастерской. Потом их нужно было перенести на большой формат, который называется «картон» — рисунок в натуральную величину. Я тогда преподавал изобразительное искусство, и директор одной школы предложил мне спортивный зал, который стоял свободным в летнее время. И вот там на полу делался большой рисунок. Бумаги много ушло, целое лето работали. А показывали картон во дворе школы. Художественный совет принимал, глядя сверху. Страшно даже вспоминать — напряжение было большое! — вспоминает художник.
Под осень в Калининград доставили целую машину маленькой глазурованной плитки. Юрий Смирнягин сам ездил на комбинат под Москвой, чтобы договориться и отобрать керамику. Детали мозаики клеили на плоский шифер, каждый элемент крепили на четыре штыря к стене универмага.
— Это единственное, что я мог придумать в отсутствие технической базы. Дырки все в стене сверлил я. Для этого купил трёхфазную дрель — она до сегодняшнего дня у меня лежит как память. Помогали двое ребят, которые ходили ко мне в студию. Спасибо им большое, что так безотказно с утра до вечера работали. Немножечко помогали несколько художников из мастерских, но и сам я крутился очень активно. В итоге работа была выполнена. Её принимали так, как сейчас ничего не принимают: главный архитектор области, главный архитектор Калининграда, наш художественный совет, всё правление — целый автобус приехал. Приняли, — говорит автор.
Композиция на фасаде универмага состоит из двух взаимосвязанных частей и строится на контрасте цветов. Первая выполнена в холодных сине-зелёных и жёлтых тонах и демонстрирует тяжёлую работу рыбаков. Не пугаясь темноты и высоких волн, они вытягивают сеть из пучины, чтобы накормить большую страну. Вторая мозаика, напротив, яркая и солнечная. На ней изображены юноша и девушка, бегущие по песчаному берегу в сторону тружеников моря. Небесная покровительница освещает путь молодёжи и посылает рыбакам хороший улов. Панно высоко оценили, о нём писали в газетах и журнале «Декоративное искусство СССР», печатали на почтовых марках. А Юрий Смирнягин после этого отправился в Ленинград и успешно поступил в Мухинское училище.
В то же время коллектив художников — Николай Фролов, Альберт Шестаков и Олег Атрощенко — создают в курортном городе Светлогорске солнечные часы «Зодиак». Их торжественное открытие состоялось в сентябре 1974 года. Это не просто красивая мозаика, но и настоящий астрономический прибор. За оригинальность композиции и точность отображения времени солнечные часы занесли в книгу рекордов Гиннеса. Чтобы настроить их и выверить каждую секунду, потребовался целый год наблюдений.
— Когда в 1974 году мы открыли эту работу, было много разногласий. Кто-то говорил, зачем нам тут часы, у нас же мало солнечных дней. Но отношение изменилось, когда в газете «Правда» опубликовали статью, что в маленьком курортном городе Светлогорске Калининградской области появилась удивительная работа — солнечные часы. Попасть на страницы «Правды» в те времена было очень сложно, — отмечает Фролов.
В основе прибора — титановый гномон. Угол его наклона равен географической широте Светлогорска. Металлическая стрела отбрасывает тень на круглый мозаичный циферблат диаметром десять метров. На нём изображены двенадцать месяцев и знаки зодиака. Рядом располагается круглая сфера с таблицей, которая подсказывает, как правильно рассчитать время. Для создания мозаики Фролов привёз шесть тонн смальты.
— Мозаика — очень сложный элемент. Он состоит из тысячи маленьких тессеров от сантиметра до двух. Толщина — сантиметр-полтора. Всё это укладывается на бетонное основание. Мозаика сделана из смальты, которую я покупал в Лисичанске. Я там месяц прожил, пока её варили. Готовится при температуре 1800 градусов. Основа — кварцевый песок, — объясняет художник.
При изготовлении смальты можно было получить тысячи различных оттенков. Уникальные свойства декоративного материала отмечал ещё Михаил Ломоносов, который и возродил мозаичное искусство в России. По мнению учёного, картины из смальты превосходили живописные полотна, поскольку годами не теряли цвет и не разрушались под воздействием солнца и влаги.
«Та же химия, которая, видя, что от строгих перемен воздуха и от лучей солнечных нежные составы её увядают и разрушаются, сильнейшее искусства своего орудие — огонь — употребила и, твёрдые минералы со стеклом в великом жару соединив, произвела материи, которые светлостию и чистотою прежних в деле превосходят, а твёрдостию и постоянством воздушной влажности и солнечному зною так противятся, что через многие веки нимало красоты своея не утратили», — писал он.
Несмотря на то, что многие работы в Калининградской области выполнены именно из смальты, это был не самый доступный материал. Стекольный завод в Лисичанске выпускал ограниченные партии, которые по заявкам распределялись между регионами. Поэтому часто мозаики делали из более дешёвой керамической плитки. А иногда не прибегали даже к труду монументалистов: дома просто украшали рисунками и узорами из кирпича сами строители.
В 1970-х годах мозаика в СССР стала узнаваемой чертой в архитектурном облике городов и применялась повсеместно. Вернувшись после института в Калининград, Юрий Смирнягин с новыми навыками и знаниями продолжил создавать произведения монументального искусства. Одной из наиболее успешных своих работ художник считает панно в кинотеатре «Октябрь» на Ленинском проспекте (сейчас — Дом искусств).
Мозаика выполнена в ярко-красных цветах. На панно представлена летопись революционных событий в России: восстание 1905 года, переворот 1917-го и последующая гражданская война. В центре композиции — Владимир Ленин, Яков Свердлов и Феликс Дзержинский. На заднем плане мелькают флаги и плакаты: «Вся власть советам!» и «Земля крестьянам». Как рассказывает Юрий Смирнягин, мозаика не вызывала вопросов на этапах согласования, но когда работа была завершена, она подверглась критике со стороны партии и коллег по цеху.
Государственный архив Калининградской области публиковал протокол расширенного заседания Художественного совета от 15 мая 1975 года, на котором обсуждали мозаику Смирнягина. В частности, собравшимся не понравились блики на кожаной куртке Свердлова, а Дзержинскому советовали одеть на голову будёновку. Поступили также предложения убрать двух героев, оставив только Ленина. Но автор панно категорически отказался следовать указаниям.
По воспоминаниям Смирнягина, претензии сводились к тому, что Ленин, Свердлов и Дзержинский стояли вместе, но не существовало ни одной подтверждающей фотографии. Дело дошло до обкома партии, который принял решение вырубить центр мозаики и заменить его декоративными элементами и знамёнами.
— Очень жёсткий разговор состоялся со вторым секретарём обкома. Он меня уговаривал — я приводил свои доводы. Он считал, что историю государства знает в совершенстве — но и я тоже неплохо с ней знаком. А по молодости я был ещё немного наивный и напористый. В общем он меня не убедил, что нужно сколоть. Я сказал: «Если хотите, чтобы центр был другой, берите и срубайте сами». Он был в страшном гневе! — вспоминает художник.
Мозаику сохранили в первоначальном виде. Долгие годы революционное панно в Доме искусств скрывали за занавеской. «Но в мозаике нет ничего обидного. Она очень хорошая. Никто ничего противоестественного там не сделал. Я гуманно подходил к этому вопросу — очень серьёзно. Там красивая стилистика. Я чувствовал, что её нужно сделать именно такой… Такой трепет. И посмотрите, как она вписана: десять сантиметров сверху, десять — снизу, а длина-то там — 18 метров! Это уже знание и опыт. Она технически безупречно выполнена», — подчёркивает автор.
После истории с панно в кинотеатре «Октябрь» Юрий Смирнягин получал крупные заказы, но то ли из-за политических, то ли из-за финансовых причин часть из них сорвалась. Причём отказывались уже после согласования эскизов. Но художнику удалось выполнить ещё несколько значимых произведений в городах региона.
Так, Смирнягина пригласили поработать над витражами для органного зала областной филармонии, которую открыли в старинной кирхе Святого Семейства. «Никакой базы в Калининграде не было. О витражах, тем более на свинцовой основе, никто даже не думал. Виктор Денисов тогда спросил, что мне для этого нужно. Я ответил: “Станок”. Он быстренько набрал номер, позвонил на завод, назвал фамилию, и сделали станок для производства свинцовой жилы — я его весь начертил», — отмечает художник.
— Для витражей органного зала нужно было сделать орнамент и никакого сюжета — так мне указали. Это было трудно, но по возможности я выполнил те требования. Пришлось много работать, чтобы и для них был орнамент, и для меня — какой-то сюжет, немного скрытый. Я выбрал сюжет победы добра над злом, взял на себя смелость и изобразил в центре Георгия Победоносца. Эскизы согласовывал в Москве на самом высоком уровне. Конечно, их я показывал без Георгия Победоносца, потом уже втихаря вставил. Для тех лет это было немножко лихо, но по-другому никак, — говорит Юрий Смирнягин.
В 1970-1980-х в калининградском зоопарке строили детский городок. Над проектом работали архитектор Николай Батаков, скульптор Николай Соловьёв и художник Владимир Михайловский. Фонтаны, арки, стены вольеров — всё покрыто мозаиками с абстрактными узорами или изображениями животных. В тот же период появился дом тропической птицы, который дополнили яркими витражами.
Как вспоминает Смирнягин, по поручению Виктора Денисова для детского городка завезли огромное количество смальты, которую впоследствии использовали многие художники. Так, рядом с Нижним озером появился сквер, на котором установили памятный знак «Часовые пояса». В верхней части металлической колонны — циферблаты, показывающие время в разных городах мира. Основание украшает мозаичная карта.
Чуть ниже, на берегу Нижнего озера, ещё четыре круглых панно. На них представлено абстрактное изображение времён года. Автор работ — художница Анаит Абрамян. Она же выполнила мозаику в нише каскадов, соединяющих Нижнее и Верхнее озёра. У немцев на том же месте также находилась цветная картина. По мнению некоторых краеведов, она сохранилась под советской.
Юрий Смирнягин использовал смальту для декоративного оформления фонтана «12 знаков зодиака» в Советске, а также панно «Книга — источник знаний» в Светлом. Мозаика на библиотеке представляет собой квадратную композицию, в центре располагается открытая книга, символизирующая печатное и рукописное наследие человечества. С её страниц расходятся лучами все знания и открытия людей: о природе, истории, космосе, религии, путешествиях, войне и самих себе. Произведение выделяется большим количеством мелких деталей, тонкими линиями и работой с полутонами. При этом мозаика не выглядит чересчур объёмной и не пытается подражать живописным полотнам.
— Первоначально всё искусство было плоскостным, оно не имело ни перспектив, ни пространственности. Потому что материалы были простыми, примитивными и условными. Но с открытием масляных красок в живописи появилась иллюзорность. В мозаике используются те же материалы. Она не может нести иллюзорность. Если делается поворот, то он делается не так как в живописи. Это легко понять и проверить на практике. Многие художники с академическим образованием в советское время пытались ввести элементы пространственности в работы из смальты, имитировали живопись, начали изображать лица с полутонами, смальту специально отливали, чтобы розовый цвет переходил в серый или коричневый. Но это выглядело немного маразматично. Это непонимание материала. Мозаика — это язык плоскостной, он по фактуре своей такой, — объясняет Юрий Смирнягин.
В 1980-е его коллега Николай Фролов продолжил экспериментировать и стал сочетать мозаику со скульптурой — синтез формы и цвета. Так появилась композиция на въезде в Янтарный, где смальтой покрыты волны, на которых лежит русалка. Он же создал раковину для знаменитой «Нимфы» Германа Брахерта в Светлогорске. В обеих работах кусочки цветного стекла лежат не на плоских, а на объёмных поверхностях. Находясь под углом, они по-разному отражают солнечный свет, отчего возникает эффект движения.
Другой пример «синтетического» произведения — панно с горельефами на фасаде Дома культуры в Правдинске. Его создали архитектор Сергей Крикуненко и скульптор Валерий Михеев в середине 1980-х годов. Центральным элементом композиции является высокий вертикальный блок, на котором располагаются три музы искусства. Женские образы, напоминающие греческих богинь, символизируют литературу, музыку и живопись. В их руках — книга, скрипка и кисточка с палитрой.
Скульптуры выполнены на фоне мозаичных узоров. Композицию дополняют две картины со значимыми для города историческими событиями. Первая картина демонстрирует сцену Фридландского сражения 1807 года. На переднем плане — баталия между русскими и французскими воинами, на заднем виднеются контуры старинной кирхи. Второй сюжет переносит в ХХ век и показывает первых советских переселенцев, прибывших во Фридланд после Великой Отечественной войны.