Лесной
Посёлок Лесной находится всего в десяти километрах от Зеленоградска. И даже холодной нетуристической весной в нём ощущается жизнь: снуют машины, предупредительно позвякивают велосипедисты, на пригорке лениво потягиваются упитанные псы. «Ой, какие собачки! Сфотографируй, сфотографируй!» — позирует женщина, а затем быстро устремляется к морю.
Главное место притяжения в Лесном — променад у отеля «Маяковский». «Мы считаем, что всё-таки здесь самый лучший пляж в России», — признаётся директор нацпарка «Куршская коса» Анатолий Калина. Смоляной воздух, метроном волн, слепящий песок — природа зачаровывает, убаюкивает и уносит далеко от переживаний и невзгод.
На скамейке о чём-то шепчутся женщины, кто-то облокотился на перила променада и задумчиво вглядывается вдаль. Пробежать по ступенькам — и вот у кромки воды прогуливаются парочки, весело спорит компания друзей. «Смотри, сколько янтаря нашла!» — «Да это же всё стекляшки!»
Над отдыхающими гордо возвышается маяк — красный с широкой белой полосой посередине. В основном все гуляют по левую от него сторону, а на пляж с покрышками ожидаемо не заглядывают. Уже в этом году их начнут убирать, а к осени 2024-го установят новое экологичное берегозащитное сооружение.
Россыпь ресторанчиков у променада завлекает чебуреками с рыбой и свежей ухой. Правда, это только обещания на вывесках — в будний мартовский день почти все кафе закрыты. Но перекусить шавермой с судаком или треской всё равно получится. А вот за свежей рыбой придётся ехать на рынок в Зеленоградск: сейчас на косе можно купить только копчёную или вяленую.
Основной магазин в Лесном — «Кооператор» (и, возможно, «Бутыль» в сотне метров от него). Но местные признаются, что закупаться впрок ездят в Зеленоградск или Калининград. При этом ассортимент в «Кооператоре» внушительный: десятки видов сыров и колбас, разнообразные чаи, даже подушки из овечьей шерсти. Есть и «экзотические» для калининградцев товары. Например, на прилавке можно найти консервы «Доброфлот», которые производят на другом конце страны — под Находкой. Баночка сайры стоит 420 рублей, морская капуста — 103.
«И всё-таки большая часть здесь покупает. Если непогода, то, конечно, проще сюда дойти», — объясняет продавщица Флюра. По её словам, некоторые товары выгоднее приобретать в «Кооператоре»: «Мы много продуктов берём по акции. Получается, что для покупателей цены снижены». Сама Флюра живёт в Зеленоградске, и уже восемь лет ездит на работу в Лесной. Искать место в городе не собирается: говорит, здесь люди хорошие.
Улочки в Лесном чистые и асфальтированные. За высокими заборами — современные дома с ухоженной территорией. Сам посёлок больше напоминает комфортабельный курортный пригород, чем отдалённый населённый пункт. «Ой, мы не местные», — признаются почти все прохожие.
Но если ещё немного поплутать, то можно выйти к обитым сайдингом домам с занимательными двориками. То тут, то там на лужайках вырастают целые композиции из старых мягких игрушек, пластиковых бутылок и даже раскрашенных… унитазов. Рядом с самодельным декором стоят фанерные домики, закрытые на ключ. Их подпирают прицепы-дачи, укрытые брезентом. Всё это — будущий заработок для немалой части жителей посёлка.
В Лесном зарегистрировано всего 294 человека, из них 125 — пенсионеры. И если у рыбаков «Труженика моря» путина длится полгода, то для стариков время заработка ещё короче: по сути, только лето. И конкуренция за туриста, конечно, способствует украшению дворов. Впрочем, есть дом, мимо которого точно не получится пройти.
Как на курорте
«А что вы тут мёрзнете? Скорее заходите, напою чаем», — открывает калитку хозяин высокого особняка с красной крышей и башенкой Константин Фёдорович Евграшин. «Гав-гав!» — тут же спорят с ним лохматые псы. Но мужчина ласково треплет их за ухом и подсыпает корм. Путь свободен.
В доме потрескивает камин, шкафы ломятся от книг, на полках аккуратно расставлены фотографии дочек, внучки и правнуков. На столе свежий выпуск газеты, рядом баночка варенья, а охапки тюльпанов еле помещаются в хрустальные вазы. Вдруг — свист. А за ним звон кружек. Это хозяйка — Нина Степанова — разливает чай.
Супруги переехали в Лесной в 1993 году. Константину Фёдоровичу предложили стать директором местной туристической базы. И хотя в Калининграде он занимал пост заместителя председателя Областной федерации профсоюзов, сомнений не было. «Я родился на острове в Каспийском море. Для меня простор и море были необходимы. Город мне настолько надоел, что я уже не мог там находиться. Хотелось найти приятное место на старость», — признаётся он.
А вот Нина Степановна не сразу согласилась на переезд. Женщина работала начальником планового экономического института АтлантНИРО, а на косе ей бы пришлось стать простым экономистом. «Целых полгода меня уговаривал», — посмеивается она. Константин Фёдорович с нежностью смотрит на супругу и заботливо кладёт свою ладонь на её руку.
«Акклиматизировались» Евграшины быстро: «Когда ты занят делом, ты не будешь думать, сложно на новом месте или нет. Приходилось быть всегда в работе. И за работниками следить, и за туристами. Если что-то происходило хоть в час ночи, хоть в два, мы должны быть всегда в курсе, постоянно были звонки».
Однако с неожиданными трудностями всё равно пришлось столкнуться. Сначала супруги жили в служебной квартире на территории турбазы, куда кабаны совершали постоянные набеги. «Они нас тогда замучили. И до сих пор мучают. У нас за забором алыча растёт. Она падает, и вечерами они начинают тут шастать. Собаки гавкают, но они собак не боятся», — рассказывает Константин Фёдорович про особенности жизни в нацпарке.
Находились нарушители спокойствия и пострашнее кабанов. «Каждый вечер была дискотека для отдыхающих, приходили бандюганы и начинали порядки свои устанавливать. Поэтому я договорился с начальником милиции, он нам дал человека, чтобы тот уже от имени закона мог с ними разговаривать», — вспоминает мужчина. Как уверяют пенсионеры, сейчас в посёлке спокойно, никто из местных не ворует и «не устанавливает свои порядки».
Из глубины комнаты слышится мяуканье. Это пушистая любимица семьи трётся о ступени. Они, кстати, разного размера: многое в доме Константин Фёдорович делал сам. В особняке три этажа и мансарда: один хозяйский, по этажу для двух дочек (они часто приезжают в отпуск) и маленькая башенка, где Нина Степановна выращивает цветы.
«Тогда строить было проще, сейчас, может, какие-то преграды есть. А вообще, как могут отказать директору дома отдыха?» — посмеивается Константин Фёдорович. Со строительством и ремонтом на Куршской косе ещё недавно и правда были сложности: требовались разрешение от министерства природных ресурсов и экологическая экспертиза. В конце 2020 года вступил в силу закон «Об особо охраняемых природных территориях». Теперь для переустройства своего дома обычному жителю достаточно подать уведомление в администрацию Зеленоградского округа.
В разговорах жители Куршской косы периодически упоминают, что в советское время все немного завидовали Рыбачьему: считалось, что рыбколхоз «Труженик моря» в первую очередь развивает инфраструктуру именно там. Сейчас же всё изменилось, и самым благополучным признают Лесной. Супруги Евграшины соглашаются: им очень повезло жить здесь, ведь в посёлок провели газ. В Рыбачьем и Морском о таких благах только мечтают.
«Вот у нас тут стоит печка, которая топит и даёт горячую воду, то есть у нас всё идёт газом. Газ семь рублей куб, и собственная скважина, там насос тратит энергию. Но выходит меньше, чем вы платите в городе», — с улыбкой рассказывает Константин Фёдорович.
Проблема, которую Лесной разделяет с остальными посёлками косы, — это качество воды. Жители вынуждены постоянно менять фильтры, но и это не помогает. «Как местный, скажу — да, проблема действительно есть. Раз в полтора-два месяца меняю фильтры. Выходит полторы тысячи, больше десяти тысяч в год. И эта вода не годится для готовки, чисто техническая: умыться, помыться. Везде идёт превышение металла, неважно, с какой глубины будет вода, она везде одинаковая», — говорит Анатолий Калина.
Анатолий Калина руководит национальный парком с 2011 года. Вместе с семьёй он живёт в Лесном. Фото из личного архива.
Как поясняют в администрации Зеленоградского округа, по лабораторным исследованиям вода на Куршской косе соответствует нормам СанПиН за исключением железа и мутности. То есть теоретически она пригодна для питья. «Но не рекомендую. Местные её не употребляют», — предупреждает Калина. Для готовки используют бутилированную воду.
Чтобы решить проблему, нужны современные станции водоподготовки. Однако денег на них пока нет. Для покупки и установки дорогостоящего оборудования требуется помощь областного бюджета, говорят в администрации. В 2021 году в Рыбачьем потратили 2,3 миллиона на ремонт водопроводных сетей. В 2023-м работы обещают продолжить. «И, наверное, одна из самых главных проблем — это трубы, по которым эта вода течёт. Их не меняли, наверное, с того момента, как проложили. Проблему воды должна решать администрация Зеленоградского округа», — подчёркивает Калина.
Что-то щёлкает — и по дому Евграшиных разносятся чужие голоса; это включился телевизор. «У нас всё настолько хорошо, что даже телевизор живёт своей жизнью», — посмеивается Нина Степановна. Несмотря на отдалённость от города, связь прекрасно ловит, а вечером супруги могут выбрать шоу на любом из 300 каналов.
Но намного больше Евграшины любят проводить вечера в театре или на концерте. Супруги постоянно выезжают в Калининград, Светлогорск или Зеленоградск, следят за афишей и премьерами.
На Куршской косе всегда была насыщенная культурная жизнь: в период расцвета колхоза Драмтеатр сам приезжал несколько раз за сезон. Сейчас же масштабные мероприятия устраивает национальный парк — на них собираются в среднем 2-2,5 тысячи человек. А местные жители могут проявить себя в домах культуры (они есть в Лесном и Рыбачьем). «К примеру, есть люди, которые имеют хороший голос, но стали доярками. Но голос-то остаётся, вот их и привлекают. Мы с удовольствием слушаем местных, они прекрасно поют», — признаётся Константин Фёдорович.
Нина Степановна часто ходит в библиотеку. Основные посетители там — люди пенсионного возраста, молодёжи на косе становится всё меньше. В Лесном зарегистрировано всего 40 детей. На учёбу они ездят в Зеленоградск.
После школы и университета многие перебираются в город: на Куршской косе почти нет работы. Возвращаются в посёлки только самые преданные. Крупнейшие работодатели здесь — национальный парк, где устроены около 60 местных жителей, и рыбколхоз «Труженик моря» (46).
Жизнь в национальном парке необычна, особенно когда к ней приходится приспосабливаться уже в старшем возрасте. Но если получилось, то Куршскую косу сложно променять на что-то другое. «Мы вообще на курорте живём круглый год, многие нам по-доброму завидуют», — с улыбкой заключают супруги.
Рыбачий
От Лесного до Рыбачьего ехать 20 минут. За рулём надо быть максимально внимательным: дорога извивается, а хитрые лисички словно ждут машин, чтобы повыпрашивать еду.
В советское время литовскую часть Куршской косы развивали как туристическую и вкладывали средства в создание инфраструктуры. Российская же сторона была промысловой. До 1960-х годов в каждом из трёх посёлков действовали свои рыбколхозы. С 1977-го они объединились в один — «Труженик моря», администрация которого обосновалась в Рыбачьем. Тогда населённый пункт стал центром социальной жизни косы. И остаётся им до сих пор.
В Рыбачьем находится единственная на Куршской косе школа. Также работают дом культуры, библиотека, музей, сохранились исторические постройки. По официальным данным, здесь зарегистрированы 643 человека, из них 203 пенсионера и 75 несовершеннолетних. Это самый густонаселённый посёлок Куршской косы.
Около дома культуры работают несколько мужчин: благоустраивают площадку у мемориала советским воинам. Мимо трудяг пробегают псы, доверчиво крутят мордами и радостным лаем завлекают на улочки посёлка.
Дома в Рыбачьем заметно отличаются от Лесного: не прячутся за высокими заборами, на некоторых можно заметить исторические коньки, в том числе выкрашенные в синий цвет — так было ещё при немцах. Но любовь к украшательству (привет, раскрашенные унитазы из Лесного) остаётся и тут.
По фасаду дома на улице Победы «ползёт» огромный чёрный паук, в ловушку которого попалась муха. Будто из «окна» за прохожими наблюдает семья жирафов. А угол и вовсе превратился в море, окружённое скалами, над которыми восходит солнце. «Дом по молодости разрисовал сын, это он от безделья. Сейчас уже взрослый, живёт здесь недалеко, в соседнем доме. А рисунки нам, пожилым, уже не стереть, не исправить», — рассказывает хозяйка расписного дома Таисия.
Её семья живёт на Куршской косе с советских времён. Сначала обосновались в Морском, а потом в Рыбачьем образовался «Труженик моря» и открылся филиал галантерейной фабрики. Работы здесь было больше, чем в других посёлках, — так и переехали.
Жизнь изменилась в девяностые. «Фабрику закрыли, всё закрыли. Теперь остались рыбаки и мы, пенсионеры», — вздыхает Таисия. Но на косе женщине нравится: у неё есть баня, свой огород и сад. О переезде в город Таисия никогда и не думала. В молодости в Рыбачьем была работа, а теперь они с мужем ценят косу за природу и море, да и «возраст уже не тот».
Необычный «дом с пауком» стоит на распутье дорог. Грунтовая тропинка ведёт к «Музею рыбака», где работает Александр Сизов, герой первой части спецпроекта «Меж двух берегов».
Заасфальтированная дорога сворачивает направо на улицу Гагарина. На ней находятся важные для бывшего Росситена и нынешнего Рыбачьего здания. Над двухэтажными домиками возвышается кирха 1873 года постройки. Напротив разместился гостевой дом «Остермаер». В советское время это было здание галантерейной фабрики (где как раз работала Таисия), при немцах — дом пастора. Чуть дальше находится музей и выставочный павильон орнитологической станции «Фогельварте Росситен».
По улице мимо исторических построек прогуливаются бабушка с внуком. «Молодёжи было больше. Была здесь работа. В этом здании размещалась фабрика швейная. Здесь и рыбаки были, работал миллионер-колхоз. Всё развалилось. Остались, наверное, бригады две рыбаков. Сейчас в магазинах, кафе люди работают, рыбой торгуют. А так большинство ездит в Калининград, Зеленоградск на работу», — сетует женщина.
Сама она родилась в Рыбачьем, вышла замуж и уехала в Калининград. А вот дочь обосновалась в посёлке, связала судьбу с местным. Теперь женщина часто приезжает понянчиться с внуками. Вздыхает: многое изменилось в худшую сторону, дороги редко ремонтируют, дома ветхие.
В администрации Зеленоградского округа обещают в ближайшее время провести работы по благоустройству. На Пограничной и Зелёной появится новое освещение; улучшат водопроводные сети в домах на улице Победы. В рыбачинской школе отремонтируют крышу, забор и крыльцо. А вдоль улиц Победы и Гагарина благоустроят пешеходные дорожки и разместят малые архитектурные формы.
По дороге неспеша идёт пенсионерка: глаза подведены синим карандашом, на губах — розовая помада, кокетливо приподнят воротничок. Она катит за собой сумку-тележку, путь до магазина не близкий, а нести пакеты в руках тяжело.
«Я всегда была заводила, живчик такой», — со смехом признаётся женщина. Раиса Васильева Утцова из своих 77 лет 46 прожила на Куршской косе. Вышла замуж за местного, работала инспектором ЖКХ в «Труженике моря». И даже на пенсии остаётся «заводилой».
Как вспоминает женщина, раньше поселковый совет находился в Рыбачьем, и люди были вовлечены в решение бытовых вопросов. Сейчас социальные проблемы находятся в ведомстве зеленоградской администрации. «И собрания были у нас. Мы какие-то новшества знали. Теперь я уже четыре года на пенсии, и ничего не знаю, ни о каких новшествах», — вздыхает Раиса Васильевна.
В Рыбачьем нет газопровода: для плиты приходится покупать баллоны, для печки — дрова. Вода, по словам женщины, «гадкая». Да и цены в магазинах высокие: а путь до города не ближний.
«У меня две тысячи уходит на воду, две тысячи на газ. Но газ-то я хоть через каждые три месяца покупаю. Коту три тысячи на корм. Не люблю животных, но этого взяла семь лет назад. Куда его деть? Жрать приходит домой, а спит на улице. Вот такая жизнь у меня, весёлая. Но сейчас лето будет, а у меня две теплицы. Буду потихонечку копать, помидорчики сажаю, огурчики, укропчик. Городские любят, приедут, нахватают. Я говорю: „Та-а-ак, ничего не получите. Копать кто будет? Бабушка? “» — смеётся Раиса Васильевна.
Пенсионерка признаётся, что задумывалась о переезде. Всё-таки бытовые трудности не так легко переносятся в пожилом возрасте. Но любовь к земле держит в посёлке. «У меня двор лучше всех. Я летом сяду на качели: птички поют, розы цветут. У меня тут такая благодать. Хоть спать здесь, но комары заедят. Только из-за этого двора остаюсь. Я даже осталась в немецкой квартире из-за него», — улыбается женщина.
Раиса Васильевна с нетерпением ждёт лета: к ней всегда приезжает много гостей. Платы с них она не берёт, хотя в Рыбачьем сдача жилья в туристический сезон по-прежнему остаётся главным источником дохода для пенсионеров. Кстати, многие работают через ИП или самозанятость: сайты по бронированию жилья могут отправлять данные о доходах в налоговую.
В прежние годы люди могли положиться и на подсобные хозяйства. «Все держали коров, и мы держали. И корова у меня была, и бык, и овечка, и поросёнок ручной — Степаха. Со мной на залив ходил каждый вечер. Муж с работы приходит, и мы идём: он с собакой, а я с поросёнком. К заливу подойдём, я его намою, он так хрюкает, убежит, прибежит. Так интересно было. Но сейчас никто не держит скот, администрация запретила. Коров запретили, всех повырезали, попродавали. Они это объяснили тем, что здесь зона только для диких животных», — делится женщина.
Директор нацпарка Анатолий Калина объясняет запрет на домашний скот стремлением к порядку и особенностями территории. «Если бы были определённые места, где строго стоят пастухи, электрозаборы и так далее — проблем нет. А когда вы своих коров отпускаете, и они идут непонятно куда, а потом вечером ищете — это неправильно. Ведь коса — это особо охраняемая природная территория, где есть редкие растения», — отмечает он.
Другая проблема — дикие животные, которые регулярно заходят в посёлки. «У меня муж алычу посадил, она разрослась. Я её не собираю, а кабаны ходят, только хрум стоит», — улыбается пенсионерка. Большая часть кабанов заходит на косу с Зеленоградского округа. Если их становится слишком много, то нацпарк в соответствии с рекомендациями Минприроды России регулирует популяцию.
«Так было всегда, сейчас мы стремимся улучшить ситуацию. Раньше подкармливали кабанов на кормушках только зимой, сейчас стараемся и летом. Поэтому их меньше видят на дорогах, меньше сбивают. По нашим последним подсчётам, у нас порядка 42 кабанов на всю территорию. Если министерство скажет, мы будем сокращать их численность», — поясняет директор нацпарка Анатолий Калина.
Но кабаны — совсем не главная проблема местных жителей и особенно пенсионеров. «Медицина у нас на букву х, не подумайте, что хорошая. Вот там у нас медпункт, но работает он не всегда. До 11 часов врач в Морском, там час-полтора, потом на автобусе едет сюда, здесь час работает. Аптек на косе нет. Вот тут у нас медик живёт, и она раньше на веранде сделала медпункт-аптеку. Запретили. Мы бегали сюда, всё было хорошо. Она и укол сама сделает, если это надо. А так мне уколы назначат, я и хожу с этими уколам вдоль деревни — не знаю, кто мне их поставит, потому что медпункт закрыт», — жалуется Раиса Васильевна.
Во всех трёх посёлках Куршской косы нет ни одной аптеки. Когда-то пункт начинал работать, но вскоре его закрыли — не выгодно. Недавно власти Зеленоградского округа нашли инвестора для аптеки. «В настоящее время инвестор проходит процедуру согласования деятельности с министерством здравоохранения Калининградской области и оформляет согласование технических условий для подключения коммуникаций. Открытие аптеки запланировано на конец 2023 года», — пояснили в администрации муниципалитета.
«У нас в домашних аптечках такой выбор, что не в каждом аптечном пункте есть. Мы привыкли и спокойно с этим живём. У нас есть таблетки от всего. Если чего-то нет, позвонил соседке, у неё точно есть», — объясняет местная жительница Маргарита.
Раиса Васильевна 41 год проработала в «Труженике моря». Поэтому промзона с пирсом для неё особое место, а склады для инвентаря буквально родные. Сейчас у залива ведут работы: разбирают старые постройки колхоза для возведения рекреационного комплекса с яхтенной мариной.
Несколько лет назад в Рыбачьем уже планировали создать туристический кластер, однако после банкротства «Инвестбанка» работы приостановили. Сейчас инвестором выступает калининградская компания «Спецавтотранс», которая выкупила недвижимость в Рыбачьем с аукциона.
После подготовительного этапа специалисты планируют заняться восстановлением береговой полосы. Будущий проект предусматривает реконструкцию гидротехнических сооружений и строительство защитного оградительного мола. Дно хотят очистить от иловых отложений, что позволит создать на участке марину со слипами и площадкой для ремонта яхт.
Туристический кластер также включает строительство гостиничного комплекса. Однако параметры объекта пока не определены. Организация только приступила к разработке проектных решений — подготовка документации займёт около полутора лет. «Национальный парк согласовывает всю деятельность этого проекта. Если он будет реализован, можно сказать, к нам поедут, как едут в Сочи, как едут в Крым, потому что действительно планируется проект достойный. <…> Но много экологических экспертиз придётся пройти, но пока всё хорошо складывается», — отмечает Анатолий Калина.
Именно кластер должен стать толчком для социального развития посёлка: в нём предлагают оборудовать аптеку, пожарно-химические станции и другую инфраструктуру, необходимую для жителей. «Он даст и работу местному населению, и привлечёт дополнительно туристов, которые не будут приезжать на один день, а уже будут заселяться в нормальные номера, любоваться красивыми видами, кататься по Куршскому заливу и наслаждаться природой национального парка», — говорит Калина.
В целом привлечение туристов должно поспособствовать благосостоянию местных жителей. И речь уже не о простой сдаче жилья в аренду, а развитии собственных талантов. «Можно найти ремесленников, можно посмотреть, каким промыслом люди занимаются. То есть это вид сельского туризма, который в основной части России распространён. <…> Ни колхоз, ни национальный парк всех трудоустроить не могут. И мы предлагаем такую инициативу. Над ней уже лет пять работаем, рассказываем, как выигрывать гранты. Кто-то может показывать, как рыбу коптит, кто-то показывает, как изделия из глины делает. У людей появляется интерес и стремление зарабатывать любимым делом», — подчёркивает Калина.
Хотя у некоторой части местных жителей уже есть способ «самостоятельного заработка». На берегу залива нет видеонаблюдения, а отследить численность рыбы почти невозможно. И этим пользуются браконьеры.
У магазина беседуют двое мужчин. «Браконьеры? Нет, у нас их больше нет. Я и сам раньше этим занимался, а как поймали — перестал», — уверяет один из них и спешно уезжает на велосипеде. Правда, остальные жители придерживаются иного мнения.
«Браконьеры такие ушлые! Они знают, куда пойти. У них уже и печки для рыбы, и люди свои есть. Здесь свой улов они уже не продают, возят в город. Там у них есть какие-то свои точки», — рассказывает Раиса Васильевна.
Как признаётся Лидия Петровна — местная жительница и приёмщица рыбы в «Труженике моря» — браконьеров на косе много. Поймать их сложно: работают тихо и незаметно. А идут на незаконное дело ради денег — в колхозе много не заработать.
«Рыбаки мало получают. Никто не хочет идти, потому что тяжело работать. Молодёжь вообще не хочет. Это ещё старые, которые втянулись, они работают. Молодёжи тут мало. Все уезжают, одни вдовы остаются», — сетует Лидия Петровна.
Женщина работает только весной и летом, когда есть рыба. Такой же график у другого специалиста «Труженика моря» Александра Сизова. Когда нет путины, сотрудники колхоза получают минимальную зарплату.
«Кто на пенсию ушёл, кто ушёл совсем, вот мы, средники, остались. Молодёжь не хочет рыбаками идти. Во-первых, мало денег, во-вторых, квартирный вопрос. Здесь ничего не строится, негде жить. Даже если ты с Зеленоградска устроишься рыбаком, придётся по утрам ездить. Мы, бывает, летом и в пять утра выходим, и в шесть. А если машины нет, то первый автобус идёт только в семь часов. Так что тяжеловато живём», — вздыхает рыбак.
Псы обегают посёлок — автодома под брезентом, рыбацкие сети вместо заборов, поросшие мхом крыши — по пути загоняют несколько кошек на плодовые деревья и возвращаются к дому культуры. Здесь всё так же размеренно укладывают плитку рабочие. Собаки ускоряются и вскоре исчезают из вида.
Как считает Анатолий Калина, через пять-семь лет населённые пункты косы приобретут статусность. Наиболее активное развитие ждёт именно Рыбачий.
«Самый привлекательный посёлок с точки зрения туризма — Рыбачий. Основную работу с людьми мы проводим именно в Рыбачьем, потому что там есть памятники, которые можно посмотреть, история. Прорабатываем вариант сделать какой-нибудь мини-рынок рыбный, который будет работать раз-два в неделю. Он будет привлекать туристов, а местным давать дополнительный заработок», — уверен он.
Морское
Жители Куршской косы много и охотно рассказывают о жизни в Лесном и Рыбачьем. Морское вспоминают гораздо реже: «Там одни богачи-москвичи за высокими заборами. Да и те приезжают только летом». В остальное же время маленький посёлок, где зарегистрировано всего 119 человек, кажется безжизненным.
Говорят, в Морском самое большое количество солнечных дней в Калининградской области: разогретая дюна разгоняет тучи. Но сейчас небо тяжелеет, растекается дождевыми облаками и почти ложится на колючие верхушки сосен. Посёлок тих: безлюдная остановка, церквушка, закрытая на замок, полупустая доска объявлений. И над всем этим возвышается «гора» — высота Эфа — которая только усиливает слегка гнетущую атмосферу.
Заасфальтированная дорога ведёт на улицу с особняками — некоторые даже хочется назвать дворцами. И если в Рыбачьем мох на крышах был от ветхости, то здесь это элемент дорого эко-дизайна. В посёлке немало гостевых домов, так что пустые улицы в первой половине весны весьма предсказуемы.
«Мяу-мяу!» — кажется, отсутствие людей в полной мере решают компенсировать кошки. Три, пять, семь — как бы не сбиться со счёту! Ластиться лезут и обычные дворняжки, и голубоглазые сиамцы. Считается, что в Лесном и Рыбачьем больше собак, а в Морском — кошек.
«Люди не очень хорошие. Приехали летом, котёночка нашли, взяли, поиграли — какой милый. Но надо уезжать, а что с котёнком делать? К нам подкидывают», — объясняет продавщица единственного в посёлке магазина Маргарита, поглаживая рыжего кота на прилавке.
По словам женщины, в Морском всегда жило немного людей. И если смотреть пропорционально, то в посёлке и правда может оказаться больше всего москвичей на одного местного. «Но у него же на лбу не написано, кто он: из Калининграда приехал отдыхать или из Москвы прилетел. Тут и из Москвы одни и те же годами приезжают отдыхать. То есть 70%, кто сюда приезжает летом отдыхать, — это на манеже всё те же, все знакомые лица. А откуда эти лица — чёрт его знает», — пожимает плечами Маргарита.
Женщина признаётся: цены в магазине высокие. «Нам же поставщики везут. Они всё равно накидывают за логистику, за проезд, за всё на свете. И водители сюда не любят ездить, потому что зимой тут не чищены дороги, летом тут двух-трёхчасовая пробка с утра на въезде, вечером на выезде. Нам условно продукт привозят по цене выше, чем она стоит в Зеленоградске в магазине», — объясняет Маргарита.
При этом ассортимент широкий: есть и колбасы, и «молочка», особенно много сладостей на развес и чипсов. «Если бы не строители, хлеб бы утром принимали, продавали и домой уходили. Местные за хлебом идут, сигаретами, соль-сахар закончились. Но как-то держимся. Кто-то на выходные приедет. С мая повеселее будет».
В Морском немало участков, на которых идёт активная стройка. «В Лесном места нет, в Рыбачьем уже тоже. Здесь ещё можно где-то какой-то дом воткнуть, но, по сути, тоже места уже нет. Кто успел, тот и съел. А разницы в ценовой политике — купить дом в Лесном или в Морском — нет никакой. На косе одинаково дорого везде», — заверяет Маргарита. По словам женщины, скромный дом обойдётся в 10 миллионов.
Что касается воды, то в Морском ситуация лучше, чем в других посёлках. Здесь больше мест, где можно пробурить скважину, говорят жители. А вот с газом всё плохо: топятся дровами, кто побогаче — электричеством. «Газ до Лесного дотянули — на этом у них энтузиазм закончился. Под велодорожкой бы трубы протянули. Кабель, значит, можно, а газ не нет. Было бы желание», — считает Маргарита.
«Когда начинали согласовывать маршрут прохождения велодорожки, мы предлагали подключиться району и проработать вопрос газификации. Но этого не произошло. Сейчас мы планируем делать ещё одну минполосу со стороны моря, минерализованная противопожарная полоса должна быть вдоль дороги с двух сторон. И когда мы это всё сделаем, можно обсудить прокладку газопровода в остальные посёлки косы», — поясняет гендиректор нацпарка Анатолий Калина.
Как отмечает Маргарита, с административными вопросами на косе порой сложно разобраться: «Есть противостояние администрации и нацпарка: „Нет, это не мы, это администрация“ или „Нет, это нацпарк, нацпарк, конечно“. Никто никогда не знает, кто за что отвечает».
«Местные всегда сначала говорили: нас содержал колхоз, теперь должны содержать вы, национальный парк. Но это не входит в нашу прерогативу. Все поселения относятся к Зеленоградскому району, они должны за это отвечать. Национальный парк только смотрит за незаконным строительством, получением экспертиз и так далее. И следит за своей основной территорией, за которую несёт ответственность. Хотя стараемся работать и с жителями посёлков. И в принципе спустя десять лет местные начинают замечать, что национальный парк — это не враг, а друг», — отмечает Анатолий Калина.
В Морском нет школы, детского сада, дома культуры или библиотеки. Службы в церкви проводят в выходные и по праздникам: батюшка ездит сюда и в Рыбачий. В несезон в посёлке остаётся только наслаждаться тихой красотой природы.
Однако летом в Морском многолюдно. «А что здесь делают? Открою вам страшную тайну — пьют. Пьют, загорают, жарят шашлыки, опять загорают и опять пьют. Тут вот такой отдых. Либо приезжают пенсионеры, потому что сосны, море — что им ещё надо? Либо кто с детьми, потому что нет ночных криков-тусовок. И спокойно можно отдыхать», — объясняет продавщица.
Сама Маргарита из Рыбачьего. Некоторое время она жила в Калининграде. «Но нет, спасибо. Здесь спокойнее, здесь море. Здесь ребёнок, когда в школе, ты знаешь, что он после школы никуда не денется, с ним ничего не случится. Вечером ты его выпустил с огромной собакой гулять, опять же знаешь, что с ним ничего не случится. А если в плане денег, то здесь зарплату ты никуда не тратишь. В Калининграде ты снимаешь квартиру, платишь за проезд, заказал пиццу, за капучино зашёл — вот и считайте», — говорит она.
«Местного населения почти нет. Ну а что: старики умирают, а молодёжи зачем эти халупы, где туалет на улице, отопление печное. Ничто никому не надо. Если можно выгодно продать, продают», — заключает Маргарита. За время разговора в магазин не зашёл ни один человек.
Если пойти от центра посёлка по параллельной заливу улице, то увидишь дома попроще: без панорамных окон и колонн. Какие-то делят две семьи, к другим жмутся чуть покосившиеся сарайчики. На небольшом участке обрабатывает грядки одна из немногих постоянных жительниц Морского — Тамара Васильевна. А советами ей помогает сосед Сергей.
«Вот, лук посадила, а чеснок уже взошёл», — поправляет она сползшую на глаза шапочку. Дует холодный ветер, но от работы жарко: и она управляется только в свитере и жилетке. «Всё песчаное. Чтобы что-то выросло, надо всё подкормить, полить. Но в основном нужна органика», — сетует Тамара Васильевна.
«А живут тут те, кто тут и родился. Таких по пальцам можно сосчитать», — говорит женщина. Перечисляет себя, Сергея, семью с двумя школьниками, соседок… И правда, немного. При этом с богачами из особняков местные не пересекаются.
«У них всё закрыто: на заборах, на ключах. Мы к ним не ходим, и они к нам не ходят. Каждый живёт сам по себе в основном. Не так, как раньше было: никаких замков, все всё знали. Придём друг к другу — всё открыто, все ходили свободно. Но это жизнь теперь такая, тут и говорить нечего, такое не только у нас. Вот это у нас резервация, я считаю, мы как аборигены. А так тут живут люди, строятся богатые, у кого деньги есть, в основном депутаты Облдумы. Вот там рублёвка, там все богатые живут», — показывает она в сторону магазина.
Тамара Васильевна до 17 лет жила в Морском, затем переехала в Псков. Вернулась через 30 лет — когда заболели старенькие родители. «Я приехала — они никакие, нужна помощь. Я думала, ну год поживу, ну два. И оп — 18 лет уже. Сыну нравится сюда приезжать на лето. Море тянет, всем хочется побывать», — рассказывает женщина. При этом подчёркивает: раньше местным жилось намного лучше.
«Теперь национальный парк даже не разрешает ходить в лес. Когда мы были маленькие, когда родители сюда только переехали, тут было очень много людей, большое хозяйство: у всех коровы, все ходили в бухту и на лужайку, пасли там скот. Всем хватало. И леса хватало, и всего хватало. А теперь — всё согласовывать с нацпарком», — разводит руками женщина.
«Когда-то в национальном парке были до меня директора, они где-то нарушали, где-то были послабления. Но есть закон, который прописывает всю деятельность, которая возможна на территории национального парка. Мы не против сбора грибов, но собирайте их в рекреационной зоне», — поясняет Анатолий Калина.
Жёстко следовать правилам необходимо для того, чтобы спасти природу от уничтожения. «Парк создан для сохранения и показа природного и культурного наследия Куршской косы. Мы бережём этот мир для того, чтобы наши дети и внуки увидели его так, как видим его мы. Если мы сейчас запустим всех в лес, все пойдут собирать дикоросы, пойдут по всем зонам, все животные у нас уйдут. А они же должны где-то оставаться, у них должно быть своё укромное место, в которое не должна ступать нога человека», — уверен специалист.
Как и в других посёлках Куршской косы, немало неприятностей в Морском доставляют дикие животные. «Лисы кур таскают. У-у, заразы. Вы видели их наверняка, они вдоль дороги сидят: „Подайте Христа ради, кто чем может“. Лисы, осенью особенно, — все сюда. Одна сначала курицу утащила, а потом цыплят унесла. Цыплята бесследно пропали, даже пёрышка не осталось. А курицу-то она задрала по-настоящему, было видно, кто здесь хозяйничал», — по-заговорщицки рассказывает Тамара Васильевна.
По словам пенсионерки, иногда за ведь день в Морском можно увидеть только, как одна соседка сходит в гости к другой да кошка пробежит. «А потом привыкаешь к этому, и никто не нужен, — признаётся она. — Но летом здесь, конечно, хорошо. Летом здесь жизнь бурлит, народу много. Все приезжают, отдыхающих вообще много».
«У меня во Пскове жильё, сын. Так что возможность есть уехать. Но пока силы есть, живу здесь. Силы покинут, значит, поеду в цивилизацию», — заключает Тамара Васильевна и возвращается к аккуратным грядкам.