«Язык мой — враг наш»: о мировой политике в целом и в частности

Политика и политиканство

Не тот нынче политик пошёл, ох, не тот! Помнится, давным-давно знаменитый канцлер Германии Бисмарк в интервью одному санкт-петербургскому журналу пожаловался на трудную долю: «Политика — это искусство возможного». В смысле: ежели что невозможно, то... сами понимаете.

Времена тогда были жестокие, но в чём-то — простые и наивные. Ну не знал «железный канцлер», что по историческим меркам очень скоро настоящей европейской Realpolitik станет искусно, а главное — нагло соврать... И сформулирует эту мысль земляк Бисмарка Геббельс, утверждавший, что чем наглее и бессовестнее ложь, тем быстрее в неё поверят. И многими политиками это было услышано...

Язык мой — враг наш

Впрочем, не будем мазать всех политиков одинаковой чёрной краской — у этого цвета много оттенков. То, что они не всегда говорят правду, не означает, что они одинаково врут. Всё зависит от ума и образованности индивидуума и от его характера: некоторые всё-таки способны задумываться над своими словами, других же несёт по кочкам, и дороги они не разбирают.

К сожалению, таких увлекающихся, которые сначала говорят, а потом иногда думают, в нынешней мировой политике всё больше. И если бы среди этих «последумающих вождей» проводился конкурс, то я бы, не колеблясь, проголосовал за президента Литвы госпожу Грибаускайте.

Когда-нибудь деятельность этого руководителя войдёт в учебники по госуправлению — если там будет раздел, повествующий, как язык политика и его слепое следование идеологемам, даже если они лежат поперёк действительности, способны приносить вред народу страны.

Я не буду рассказывать об убытках, которые принесла Литве конфронтация с Россией, о безработице и стремительно разбегающемся населении — это ни для кого не секрет. Поставлю вопрос по-другому: а что реально произошло такого между этими двумя странами, в результате чего между ними носится стая чёрных кошек? Может, кто на кого напал? Или кто у кого что украл? Или территориальные претензии какие?

Да ничего особенного, не считая риторики литовского президента. Если положить рядом бумагу с наиболее яркими цитатами из речей этой женщины и график российско-литовских связей, то корреляция окажется налицо. Президент Грибаускайте в очередной раз высказалась — отношения стали ещё хуже: торговля меньше, экономические связи тоньше, контакты слабее. Русские — народ терпеливый, но тоже обижаются иногда на вздорность и неумение придержать страсть к ярким образам и сильным словам...

Только если Россия большая и последствия от ухудшения отношений стран в ней видят разве что отдельные узкие специалисты, то в маленькой Литве их чувствуют все.

Что такое независимость и как её достигают

Впрочем, как ещё Ломоносов заметил, если где-то убудет, где-то непременно прибудет. Не усвоенный некоторыми европолитиками завет Бисмарка успешно заместился заветом Геббельса. И недавнее заявление госпожи Грибаускайте — образцовая к тому иллюстрация, более чем достойная занесения в уже упомянутый учебник.

Я имею в виду, что на днях, во время визита в Хорватию, Даля Поликарповна, рассказывая об арендуемом Литвой газовом терминале, назвала это примером того, как следует добиваться снижения цен на газ в стране, зависимой от российских энергоресурсов.

Так и сказала: «По данным Евростата, в прошлом году снижение цен на газ наиболее заметным было в Литве — они упали на 33% благодаря этому терминалу. Это не только экономический или энергетический инструмент, это и геополитический инструмент, призванный обеспечить рост экономики и политическую независимость страны».

Конечно, символично, что говоря об успехах собственной страны, её президент ссылается на внешние, а не на отечественные данные. Однако не будем придираться, Дале Грибаускайте видней. К тому же сие было сказано, а не написано, так что на ссылку с первоисточником рассчитывать не приходится. Однако коли это правда, то в Литве случилось маленькое экономическое чудо...

И даже не такое уж маленькое — если нечто подобное удастся повторить более крупной стране, то очень многие экономические проблемы мира уйдут в небытие...

Дело в том, что цена за норвежский газ составляет 328,9-365,5 долларов за 1 000 кубометров, накладные расходы на СПГ-терминал — ещё 145 долларов на те же 1 000 куб. м (стоимость аренды и платежи за амортизацию оборудования). Ну, и за сжижение-разжижение — ещё 60 долларов за 1 000 «кубов». Итого — 530-570 долларов. А «Газпром» поставляет топливо в ту же Балтию по 370 долларов — считай, в полтора раза дешевле.

Но в итоге, как уверяет хорватов госпожа Грибаускайте, цена на газ снизилась. Аллилуйя, братья, чудо, я вижу чудо!

Что такое процветание — и как с ним бороться

Однако будем откровенны: никакое это не чудо, а по меткому выражению Петра I — «великий и двусмысленный европейский политик» в его геббельсовском варианте. Не знаю, задумались ли хорваты о плавучем терминале в Адриатическом море, но в самой Литве люди думают совсем о другом. Обыватели, например, — о том, что отопление на норвежском газу этой весной подорожало почти на 20 процентов.

А те, кто причастны к тому росту экономики и политической независимости страны, о которых гордо вещала госпожа президент, думают, как бы от него слегка отказаться.

Дело в том, что по долгосрочному договору о поставках сжиженного природного газа, который подписали литовцы, компания Statoil должна поставлять в Литву на протяжении пяти лет ежегодно по 0,54 млрд кубометров газа. Но выяснилось (по неофициальным данным), что в этом году у Litgas уже образуются излишки в 150-200 млн кубов, закупленных в Норвегии. В следующем году ситуация должна стать ещё хуже — и непроданного газа может остаться порядка 240 млн кубометров. И что с ним делать?

О, это побочная, но очень интересная история. Есть подозрение, что Литва лелеяла надежду стать маленьким таким, региональным «Газпромчиком» и закупала газ в надежде продать его соседям — Латвии и Эстонии.

Но там, в отличие от госпожи Грибаускайте, политики, наверное, всё же не всегда верят тому, что сами говорят. Они посчитали, что 200 долларов переплаты за 1 000 кубов — это слишком дорого за процветание страны по литовскому варианту, и отказались. Да и в самой Литве потребление газа начало падать: слишком дорого.

В свою очередь Литва тоже захотела отказаться от части контракта, но оказалось, что правило take-or-pay («бери или плати») — это вовсе не русская агрессия и не происки коварного Миллера, ибо норвежцы потребовали того же самого: газ можете вообще не брать, но заплатите за все 540 млн «кубов». А потом — можете независимо растить свою экономику и процветать дальше!

Вот интересно: когда госпожа президентша советовала Хорватии пойти по литовскому пути, выступить с такой же инициативой, инвестировать самой и не ждать помощи Евросоюза, она не думала, что хорваты умеют читать и кое-что знают про оглушительную литовскую победу над русскими на газовом фронте?

Хотя если в этой балканской стране у власти нынешняя генерация политиков, то какое это имеет значение? Или совсем уж риторический вопрос: а вам не думается, господа, что 2/3 всей нынешней напряжённости в мире возникает потому, что в политике слишком мало Бисмарков и слишком много Грибаускайт — всех шести или семи (как сейчас принято в Европе) полов?