Варяги по пятницам, или Кое-что о советах датского архитектора калининградцам

Дело в том, что у нас в Калининграде в последнее время слишком уж активно развивается одна, летописная ещё, традиция. Помните: в IX веке пришли русские к варягам, рекомым Рюрик, Трувор и Синеус, с таковыми словами: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет: приходите княжить и володеть нами».

Конечно, при нынешних понятиях о госсуверенитете про «княжить и володеть» речи не идёт, но посетивший наш город на днях главный архитектор второго по величине города Дании — Орхуса — Стивен Вилласи как раз датчанин, то есть варяг, так что ассоциация вполне обоснованная... И он далеко не первый европейский архитектор и специалист по градоустройству, приехавший к нам с советами — достаточно вспомнить ещё одного варяга: известного датского же архитектора и урбаниста Яна Гейла.

Конечно, глупо было бы спорить с тем, что учиться никогда не поздно, а европейские города во многом более разумно устроены и гораздо больше заточены под комфорт отдельного человека, чем Калининград. Правда, не все и не всегда... Но всё же хотелось бы, чтобы люди, приезжающие к нам с советами, немножко больше знали о городе, куда приезжают, и о людях, которые его населяют.

Просто так уж получилось, что и само понимание города как места поселения людей и ментальность этих людей несколько отличаются от европейских. Никогда не забуду искреннее изумление одной очаровательной француженки, которая узнала, что втиснутая между четырьмя типовыми многоэтажками новостройка, окна в окна с соседними домами и с придомовой территорией по метру на квартиру, не считая автостоянки — это элитное жильё.

Бедняжка даже забыла про евротолерантность и ляпнула что-то вроде того, что у них в таких условиях только негров селят, а элиту загнать в этот муравейник и решением суда не удастся... Впрочем, вернёмся к Вилласи. Цитирую: «Ещё один момент заключается в том, чтобы поощрять людей жить в самом городе, а не только на его окраинах — чтобы они могли добираться до работы на велосипеде или пешком».

Простите, это как? Застраивать ещё оставшиеся скверы и парки жильём и переселять в них жителей спальных районов? Или уплотнять уже имеющиеся квартиры, подселяя в них лишенцев с окраин? Нет, с точки зрения европейца — это логично: в Европе, как и в Америке, ещё в середине прошлого века началось бегство из городов — все, кто могли, переселялись в более здоровые для жизни окрестности, оставляя исторические центры люмпенам, мигрантам, превращая их в административные, деловые и торгово-развлекательные территории.

Но у нас-то ситуация прямо обратная: бегство в города — и все проблемы возникают именно отсюда. Когда-нибудь, лет через ...надцать, жизненный уровень россиян, возможно, и станет таким, что они массами начнут переселяться в сельскую местность и их придётся «поощрять жить в самом городе», но сейчас... Просто господину Виласси забыли об этом сказать.

Однако ещё интереснее другой посыл, содержащийся в уже цитированном пассаже: людей надо поощрять жить в городе, «чтобы они могли добираться до работы на велосипеде или пешком». И в то же время сейчас во всём мире (и слава богу, у нас) промпредприятия выносятся за пределы городов — значит, и те, кто на них работает, дабы ходить на работу пешком, тоже должны переселяться туда же. А в городах останутся торговцы, чиновники, обслуживающий персонал.

Опять-таки — очень типично для Европы, где пролетариат начали активно вытеснять из городов ещё в конце XIX века. «Рабочая окраина» — это вовсе не идеологический штамп, а самая что ни на есть реальность. Однако у нас, и в силу обстоятельств, и в силу того, что СССР числилось государством пролетариата, люди селились вперемешку, без учёта сословной принадлежности и профессии.

В случае же с Калининградом особую роль сыграли именно обстоятельства, главное из которых — 97% разрушений в его центральной части. В результате город застраивался и заселялся не от центра к окраинам, как большинство городов мира, а от окраин в центр — и наибольшая плотность населения у нас именно в центре. А это значит, что чем больше мы развиваем промышленность и торговлю вокруг города, тем большему количеству калининградцев уже не обойтись ни пешим хождением, ни велосипедом. Короче, всё ровно наоборот по сравнению с тем, о чём говорит господин Виласси.

Хотя нельзя не согласиться, что чисто теоретически, в некоем идеальном (но уж точно не калининградском) случае, варяг безусловно прав: «на самом деле вопрос заключается не в самом факте владения машиной, а в том, насколько часто она используется и почему она используется так регулярно. Один из моих коллег рассказывал мне, что они и вовсе пытаются организовать так называемый “город пятиминутной прогулки”. Если для перемещений по городу людям требуется пять минут пешком, пять минут хода до автобусной остановки или трамвая или пять минут поездки на велосипеде, то они будут оставлять свои машины дома и будут использовать их, например, на выходных — чтобы выехать куда-то с семьёй или отправиться за покупками».

Для того, чтобы это воплотить в жизнь, необходимо немного: небольшая рокировочка, при которой несколько десятков тысяч калининградцев переберутся за город, а оттуда на их место приедут те, кто работает в центре. И ещё важнее — установить наконец нормальную связь между правобережной и левобережной частями города. До тех пор, пока весь поток транспорта, перемещающийся оттуда и отсюда, будет стягиваться к трём мостам и трём улицам с каждой стороны, о «пяти минутах» можно только мечтать. Но это тема совсем другого разговора...