Что плохо лежит: О неискоренимой тяге к воровству

Есть всё-таки в нашей жизни что-то неизменное. С тех пор, как Довлатов написал эти строки, прошло больше двадцати пяти лет. Поменялась страна, в которой мы живем. Сменилось полдюжины людей, которые этой страной руководят. И только одно осталось неизменным: тотально-повальное воровство.

С переменой идеологии и строя воровать меньше не стали — хотя, казалось бы, плановая экономика открывала куда больше путей для быстрого и приятного обогащения. Процесс перевода чужой собственности в разряд своей в полном соответствии с теорией Дарвина лишь приспособился к текущему положению дел и, судя по всему, замечательно себя чувствует. Строй за окном воровству не помеха.

Так, может, на роль так тщетно разыскиваемой национальной идеи лучше всего подходит именно воровство? Не православие с народностью, не модернизация и даже не футбол. Все эти кандидатуры не выдержали испытания временем и не сплотили всех россиян — от топ-менеджеров до домохозяек и от физиков до лириков — под единым знаменем.

У воровства же стартовая позиция изначально самая выигрышная. Быть может, государству стоит официально утвердить воровство в качестве ориентира и путеводной звезды, и на манер «Плодитесь и размножайтесь» сказать гражданам: «Воруйте и обогащайтесь»? И вот когда к процессу подключатся те, у кого из организма еще не окончательно вывелись остатки совести, национальная идея будет наконец-то достигнута, а в стране настанет золотой век.

Впрочем, что-то я отвлекся.

Стартовая площадка

Самое примечательное воровство — это, конечно, воровство на бытовом уровне. Граждане других стран также не прочь украсть что плохо лежит — здоровенное чучело гориллы, к примеру, или надпись «Arbeit macht frei» с печально известных ворот. Однако российские похитители, во-первых, куда ближе по духу, а во-вторых, куда изобретательнее и изящнее своих зарубежных коллег. Вот — навскидку — диапазон преступных действий наших соотечественников. Некоторые случаи просто по Довлатову.

— Житель Тверской области украл, разрезал на части и сдал в металлолом рейсовый автобус.
— Во Владикавказе злоумышленники украли 700-килограммовый памятник Лермонтову, стоявший прямо перед опорным пунктом милиции.

— В Новгородской области похититель разобрал на части и украл водонапорную башню.

— Житель Челябинска украл 48 коробок апельсинов.

— Архангелогородец украл со здания администрации «триколоры» и флаги «Справедливой России».

— 10 тонн семечек украл житель Воронежской области.

— Сельский житель «угнал» из московского ЦПКиО лошадь и ускакал.

— В Сочи гражданин по пьяной лавочке унес 50-килограммовую бетонную скульптуру совенка.

— Житель Невинномысска украл у друга искусственную челюсть.

И это только малая толика «оригинальных» преступлений. А сколько каждую минуту происходит ничем не примечательных, банальных и попросту скучных краж — даже представить сложно.

Ей-богу, есть в русском воровстве помимо тяги к наживе что-то метафизическое. Понятное дело, бедность. Понятное дело, на металлолом. Но каков размах, каковы масштабы, черт возьми!

Корпоративные ценности

Впрочем, что я всё о мелких проделках? Воровство, связанное с личной (и не всегда трезвой, надо заметить) инициативой отдельных граждан, может быть, и интересно — но только до тех пор, пока разговор не заходит об интересных схемах ведения дел в масштабах фирм и государства. Иначе говоря, на макроуровне.

Свое положение можно улучшить несколькими способами. Украсть можно у государства. Украсть можно у компаньонов. Наконец, украсть можно у самого себя — такой метод тоже успешно работает (в этом случае — горячий привет страховщикам).

Целые отрасли в России работают на воровство. Кто чем занимается — то и ворует. По уровню внутрикорпоративного мошенничества и вымогательства со стороны чиновников Россия занимает первое место в мире — нам удалось перегнать ЮАР и Кению. В лидерах по уровню воровства, что вполне логично, финансовая, энергетическая и горнодобывающая отрасли. За ними следуют страховщики, «связисты», IT-шники, авиаторы, оборонщики, туроператоры, фармацевты и строители.

Каждый ворует так, как может. Строительство — вообще отрасль крайне любопытная, совмещающая прекрасный призрак надежды на будущее с невеселым осознанием настоящего. Взять вот, к примеру, Санкт-Петербург, где прекрасная и полезнейшая задумка опоясать город кольцевой дорогой так и не воплотилась в жизнь. Казалось бы, никаких проблем: деньги выделили, а подрядчиков нашли таких, что дешевле не придумаешь. Среди них оказалось и замечательное ООО «Флора». Ему всего-то надо было — построить четыре километра дороги и возвести один небольшой мост. Однако (вот досада-то) за два года непосильной стройки «Флора» сумела лишь приумножить количество грязи на вверенном ей участке. Ни о каких четырех километрах или мосте и речи не идет: стройплощадка представляет собой целину. Вот это успех!

Впрочем, это достаточно «интеллигентный» способ обогащения. Давайте лучше посмотрим на другой пример — мост через Волгу в Ульяновске стал примером для демонстрации куда более простых технологий. За «лихие девяностые» недостроенное сооружение умудрились практически целиком отправить в переплавку, а использовавшиеся при возведении паромы, понтоны, краны и прочую технику — частично угнать, а частично сдать на металлолом. Печальная у моста судьба, что и говорить.

В других отраслях дела обстоят никак не лучше. В сельском хозяйстве воруют удобрения, стройматериалы и технику. Самая желанная цель для воровства — топливо. В этой связи, что примечательно, особый интерес вызывает отнюдь не психологический портрет продавца краденой солярки. Куда интереснее попытаться понять души тех, кто ее покупает — среди них обнаруживается неожиданно много владельцев роскошных и черных как смоль автомобилей. Признаться честно, понять причину, заставляющую владельца «Лэндкрузера» стоимостью в два с половиной миллиона гоняться по вечерам в совхоз за дешевым горючим, я не могу. На неожиданную скупость это не тянет, на глупость — тоже. Что же это тогда — снова метафизика?

Безусловно, отдельной поэмы заслуживает воровство на «АвтоВАЗе». Гигант отечественного автомобилестроения неустанно дарит нам новые и новые причины для хорошего настроения. Историями о банальном выносе запчастей на себе (рекорд в этой дисциплине принадлежит гражданину, пытавшемуся пронести под одеждой 70 килограммов деталей. Бедолага в итоге растянулся посреди проходной и от непосильной тяжести так и не смог встать) уже никого не удивить, да и арсенал средств за последнее время изрядно расширился. Ей-богу, куда удобнее воровать запчасти, сплавляя их на надувных лодках по ливневой канализации или упрятывая их в КамАЗ со двойным дном. Однако и этот метод, в свою очередь, значительно уступает в изяществе всей системе управления автозаводом — от ощущения, что она просто-таки оптимизирована для максимально эффективного освоения госпомощи, просто невозможно избавиться. Так, за минувший год волжский гигант успешно «пережевал» 37 миллиардов рублей (для сравнения: всей российской культуре, к примеру, достается около 90 миллиардов), за последние двадцать лет — более 600 миллиардов. Понятно, что все эти деньги были потрачены исключительно на пользу дела, но помилуйте — зачем в некоторые годы «АвтоВАЗ» держал аж 42 вице-президента (вот видите, а мы тут жалуемся, что у нас в области двумя вице-премьерами больше стало)?

На других заводах ситуация не лучше — просто о них не так много говорится в прессе (к волжскому автомобильному всё же постоянно приковано внимание). Нигде работа не останавливается ни на секунду: «несуны» уверенно идут через проходную, фуры с ворованной продукцией гордо выезжают со складов, а вагоны с краденым мерно уплывают к горизонту. Подразумевается, что это и есть «эффективный менеджмент».

Всё выше, и выше, и выше

Говорить о воровстве и не коснуться темы госзакупок — значит зря потратить время. Бесконечно умное, талантливое и изворотливое «освоение средств» начинается именно во время госзакупок — движущей силы системы «распил и откат™».

При этом российский порядок размещения и представления государственного заказа — один из самых открытых и прозрачных в мире. Кроме шуток, список стран, в которых исчерпывающая информация обо всех параметрах заказа размещается в открытом доступе в интернете, не так и велик. Однако эта особенность российской системы выглядит скорее как издевательство: хваленая прозрачность нивелируется хитростью заказчиков и изворотливостью «официальных» поставщиков. С другой стороны, государству всё же стоит сказать «спасибо»: мы можем наблюдать за смехотворными тендерами и в духе пинкертонов выискивать подозрительные заказы, что называется, онлайн. На сайтах, посвященных закупкам, вообще творится много интересного.

Любопытному взору там откроется масса занятной информации. Особо завораживают, конечно, цены на некоторые товары и услуги.

Как вам цена в полтора миллиона — это, между прочим, видеокамера для контроля за уличным движением? Всегда потрясает стоимость так называемых «концепций сайтов» — особо совестливые просят за них миллионы, самые бесстрашные — миллиарды. Цены на отдельные «лоты» вообще не укладываются в рамки обывательской логики: кому-то понадобился сервер за 46 миллионов рублей, кому-то — партия светильников за 6 миллионов, а кому-то — вообще восьмимесячная аренда «Тойоты-Камри» за 1 миллиард.

Кроме того, искреннее удивление вызывают не только задранные цены, но и другие мелкие пустячки. Скажем, МЧС даже в рамках госзакупок стремится проявить небывалую оперативность, желая, чтобы сложный инженерный проект был выполнен «от» и «до» менее чем за неделю. О своем желании принять участие в разработке сообщила — что бы вы думали? — ровно одна фирма, и получившая в итоге заказ.

Еще один примечательный аспект связан опять-таки с прозрачностью системы. Многочисленные слуги народа, желая быть к этому самому народу как можно ближе, смело выкладывают на сайты закупок заявки на свои сокровенные мечты. Их стоимость по сравнению с приведенными выше заказами не настолько выдающаяся, что дает нам лишний повод порадоваться скромности чиновников. Вот некоторые образчики.

— Золотая кровать для МВД стоимостью в 25 миллионов.
— Празднование Старого нового года у главы Екатеринбурга за 12 миллионов.
— Поездка правительственной делегации в Ванкувер за 8 миллионов.
— Шампуры для мэрии Санкт-Петербурга за полмиллиона.
— Живые осетры для санатория ФСБ за 200 тысяч.

И так далее. О покупках на бюджетные деньги автомобилей и говорить, право слово, не хочется — ну, одним «Лексусом» за четыре миллиона меньше, одним больше. Чего огород-то городить?

Не менее интересно «закупаются» и в нашей области — своих героев в Калининграде не так уж мало. Томограф для областной больницы и «Кадиллак» для трудных подростков стали истинно нашим воплощением того, как на практике действует система госзаказа. Случаи эти, безусловно, яркие, но далеко не единственные: если верить сотрудникам антимонопольного ведомства, то каждый год по фактам нарушений в ходе закупок возбуждается около 200–300 дел. Одно только плохо: результат всех этих действий почему-то незаметен: проверки по делу о томографе увязли в подсчетах (сумма ущерба до сих пор точно не известна — то ли это 19 миллионов, то ли 43, то ли ущерба и вовсе нет и никогда не было), а центр реабилитации не так давно снял заказ на приобретение роскошного «американца».

В такой ситуации сам собой напрашивается вопрос: а не та ли это ситуация, когда «неуловимый Джо неуловим, потому что его никто не ловит»?