«Хорошо забытое старое»: как и чем привлечь поляков в Калининградскую область

Да чего далеко ходить за доказательствами: в ещё так недавно не слишком доброжелательной к России Польше русских уже практически полюбили. Правда, не всех, а только калининградцев, и не во всей Речи Посполитой, а только на тех территориях, что попадают в зону МПП (малого приграничного передвижения), но лиха беда начало...

Для милого дружка — даже сережку из ушка

Недели не проходит, дабы не появилось очередное сообщение о том, что поляки выступили с новым предложением о дальнейшем расширении и углублении русско-польской дружбы на приграничных территориях. Даже не верится, что это калининградцы двадцать лет добивались хоть какого-нибудь смягчения визового режима, поляки же относились к чаяниям своих соседей весьма равнодушно. А тут — словно прорвало.

Вот только несколько самых последних новостей: «Руководство вроцлавского аэропорта планирует организовать прямое авиасообщение с Россией. В первую очередь в расписании появятся рейсы до Калининграда, Москвы и Санкт-Петербурга» И понятно — зачем: «Для нас новое направление — это большой шанс для развития туристических и бизнес-возможностей города. Мы должны будем показать город с самой привлекательной стороны. Будет шанс заполнить наши гостиницы, рестораны, организовать больше рабочих мест для экскурсоводов и таксистов», — поясняет Барбара Забеглик, вице-президент Туристической палаты Нижней Селезии.

Или вот: «кандидат в президенты Эльблонга Элжбета Гелерт планирует сделать Эльблонг туристически привлекательным для жителей Калининградской области: она предлагает установить рекламные щиты в Бранево, а также в срочном порядке задуматься о строительстве современного торгового центра. Кроме того, по мнению Гелерт, необходимо продвигать не только развлекательный и шопинг-туризм: “Зарубежных гостей можно привлечь и культурным отдыхом. У нас есть прекрасные рестораны, гостиницы, Старый город. Их нужно активнее рекламировать в Калининграде”». И тоже понятно — почему: «Сегодня в Эльблонг попадает только 5—10 процентов от тех денег, что оставляют у нас русские туристы. А ведь наш город является самым крупным по дороге в Гданьск».

Ну, и так далее... Причем это рвение соседних с калининградщиной воеводств поддерживается в Польше на самом высоком уровне: «Эльблонгу и другим приграничным городам необходимо делать больший акцент на возможности малого приграничного передвижения. Об этом заявил глава польского МИД Радосав Сикорский во время визита в Варминско-Мазурское воеводство». И тоже понятно — почему, пан Сикорский этого и не скрывает: «За год вдвое увеличилось количество пересечений границы, а прибыль в магазинах возросла более чем на 30 процентов, и это только начало».

И можно бы только порадоваться за соседей, если бы рост прибыли у них не означал соответствующего падения у нас...

В поисках асимметричного ответа

Кто бы спорил: министр Сикорский абсолютно прав: упомянутые им 30 процентов — это только начало. Поляки всерьез намерены расширять свой рынок и свое производство за счет огромного российского соседа, тем более что в Европе ни их самих, ни польские товары не очень-то и ждут. И можно не сомневаться, что все свои планы по ублажению еще вчера нелюбимых русских они выполнят. А потом придумают что-нибудь ещё и тоже быстренько воплотят в жизнь...

С нашей же стороны царят растерянность и обида на собственный народ. Добивались-добивались облегчения визового режима, рассчитывая на то, что соседи ринутся к нам, а что получилось? Ну, никакого патриотизма! Особо стараются местные производители продуктов питания и торговцы, удар по которым оказался самым чувствительным, — эти готовы вообще границы закрыть и ров вокруг области выкопать.

И что обидно: действуют они под лозунгом «Чужих доходов вовсе нам не надо, но и своих гроша не отдадим!» — то есть требования закрыть, запретить, изымать и впредь не допущать озвучиваются постоянно, а намерений снизить цены на отечественные товары и повысить качество последних не высказывает никто. Власть же, лишенная реальных рычагов влияния на торговлю, может только неубедительно уговаривать торговцев иметь совесть. Но имели они и ту совесть, и ту власть — ничего личного, это бизнес, точнее — российский его вариант, который лучше бы назвать бизнес-жадностью...

Впрочем, в коридорах администрации нет-нет да и возникает одна вроде бы вполне разумная мысль: надо бы для уравновешивания ситуации как-нибудь заманить поляков к нам. Вот только никто не знает — как: климат и море у нас одинаковые, только у них пляжи и вода почище, а курорты поразвитей, туриндустрия у соседей на голову выше нашей, и даже история у этой земли и у Польши практически общая — что у нас есть такого, что заставило бы поляка сорваться с места и ехать в Калининград, что мы можем им показать и рассказать?

Оно, конечно, так, но, как говорил один из героев «Кавказской пленницы»: «Кто нам мешает, тот нам и поможет!»

Заколодела дорожка прямоезжая, заколодела дорожка, замуравела

Нет, наш интерес к русским в Восточной Пруссии вполне понятен, и зародился он еще во времена советской власти, которая тщательно выискивала оправдания присоединению этой провинции к СССР. Напрасно, между прочим, ибо право победителя, тем более в такой войне, ещё никто не отменял. Со временем эта тема обросла мифами и легендами: я с восторгом прочитал на одном из сайтов, что, оказывается, православная церковь в Раушене (Светлогорск) появилась еще до принятия Русью христианства. Правда, сам Раушен был построен 250 лет спустя, но это — несущественные мелочи...

Тем не менее, мы так увлеклись связью Пруссии и России, что почти ничего не знаем об отношениях этой территории с её ближайшими соседями — Польшей и Литвой. Ну, может, кое-что о войнах между Орденом и польско-литовским государством, вроде битвы под Грюнвальдом. А между тем, связи эти были куда более тесными.

Например, такой интересный факт: «В 1632 году к приходу польской лютеранской общины в Кенигсберге, по данным пробста Августа Жибовского, относились 5 000 человек, включая детей после 14 лет (возраст конфирмации). Учитывая детей до 14 лет, можно предположить, что численность поляков в Кенигсберге составляла около 7 000 человек, или около 25 процентов от общей численности населения города». Четверть населения — это, согласитесь, уже серьёзно!

А имя Целестин Мыслента (1588—1653) вам что-нибудь говорит? Он записался в Кёнигсбергский университет как поляк в 1603 году, продолжил учебу в Виттенберге и в Лейпциге, а 1619-м стал профессором теологии в Альбертине. Семь раз в период 1628— 1652 годов занимал должность ректора. В 1626-м написал работу по истории религии в Пруссии. Был знатоком восточных языков.

Ну, а уж о великом уроженце Кёнигсберга Гофмане знают все. И тем не менее: о том, что в числе предков Э.Т.А.Гофмана называют польскую фамилию Багиньских, известно гораздо меньше. Или о том, например, что в школьные годы, обучаясь в реформатской Бург-шуле, Э.Т.А. Гофман попал под опеку ректора Стефана Ванновского (1749—1812), тоже поляка. Это именно Ванновский заметил у мальчика литературные наклонности и всячески их поощрял.

И дальше — в том же духе: уроки живописи юный Гофман брал у кёнигсбергского художника Томаша Матушевского (1775—1825), а уроки музыки — у композитора Христиана Подбельского (1741—1792). Оба, как вы уже догадались, поляки. Ну, и стоит ли удивляться, что после отъезда из Кенигсберга в 1796 году Э.Т.А. Гофман жил в Глогау (Глодув), Позене (Познань), Плоцке и в Варшаве — до 1807 года. И именно в Польше писатель женился на польке Михалине Рорер-Тшцинской (1780—1859), которая пережила мужа на 37 лет.

А уж тема Кёнигсберга и Коперника — это вообще песня... Короче говоря, история города весьма тесно связана со многими очень известными в Польше людьми. Впрочем, об исторических связях народов, лучше всего говорит топонимика. В Кёнигсберге были «Польский переулок» (Polnische Gasse), «Польский водопой» (Polnische Tranke), «Польские ворота» (Polnische Tor), «Переулок поляков» (Polackengasse), «Польский берег» (Polnsches Ufer), «Переулок польского проповедника» (Polnische PredigerstraBe), «Польская церковная площадь» (Polnischer Kirchenplatz), и так далее, и тому подобное...

Так вот, в плане бреда: может, нам не пытаться заманивать поляков тем, чего у них и без нас полно, а сыграть на том, что наши соседи, после всех разделов их государства, патриотичны как мало какой европейский народ и живо интересуются собственной историей? Почему бы нам не приглашать поляков на тематические экскурсии, связанные с их земляками, например?

Да мало ли что можно придумать, если знать историю и искать в ней то, что объединяет народы, а не то, что их разделяет?