Из Ада — в Россию, или почему мужчинам так плохо в этом мире

В Калининграде Вишневский оказался впервые. Встреча с автором и презентация его новой книги «На фейсбуке (продукт компании Meta, признанной в РФ экстремистской организацией) с сыном» состоялась в рамках проекта «Библионочь», прошедшего в Калининградской областной научной библиотеке и посвящённого150-летию со дня рождения великого учёного Владимира Вернадского.

Пишу тебе из ада, сыночек

Молва упорно называет этого улыбающегося представительного вида мужчину тонким знатоком женской души. Однако сам автор многочисленных бестселлеров подобный факт отвергает, говоря, что узнал об этом из газет. Это, мол, журналисты наврали о том, будто Вишневский знает, чего хочет женщина. Ведь она и сама этого зачастую не знает.

Пан Вишневский уже 27 лет живёт в Германии, во Франкфурте-на-Майне, пишет научные работы по молекулярной биологии. Он всерьёз занимается наукой. Но в 44 года скуки ради стал вдруг писать о том, о чём запрещено даже упоминать в научных статьях — о чувствах. И свой первый роман «Одиночество в Сети» долго не хотел публиковать. Но пришлось. Вот тогда всё и началось.

Свои романы Януш Вишневский пишет на польском. Ни одна из его книг не вышла в Германии и даже не переведена на немецкий. Именно это даёт возможность известному писателю спокойно заниматься наукой в ФРГ, а за её пределами — отвечать на многочисленные вопросы пылких поклонниц да раздавать автографы. «Я хочу быть в Германии учёным, в Польше — писателем», — говорит автор любовных романов. Их у него 11.

Но спрашивали Януша отнюдь не о науке, а о том, например, кардинально ли изменил интернет нашу жизнь.

— Впервые я вышел в интернет в 1984 году, когда делал кандидатскую работу в Нью-Йорке. И теперь я не мыслю работы без него, для меня он, как телефон. Все свои научные проекты по химии я делаю в интернете. Когда в нашей компании отключается сеть, никто ничего не делает, все идут пить кофе, потому что работать невозможно. Раньше в Сети была лишь информация, а теперь много эмоций.

Я думаю, что если бы моя мама была жива (а она умерла много лет назад ), она бы хотела иметь профиль на фейсбуке (продукт компании Meta, признанной в РФ экстремистской организацией) и наш с ней диалог мог бы происходить в этой социальной сети. Об этом моя новая книга «На фейсбуке (продукт компании Meta, признанной в РФ экстремистской организацией) с сыном» — я разговариваю с умершей мамой как раз в фейсбуке (продукт компании Meta, признанной в РФ экстремистской организацией). И это не коммерческий ход.

Что знают русские о капитализме?

— Господин Вишневский, Вы можете назвать лучшего европейского автора?

— Я знаю, что Запад начинается в Калининграде (при этих словах пан смеётся). Я читаю на четырёх языках: на немецком, английском, польском и русском. Трудно сказать, кто теперь самый лучший. Точно могу сказать, что на Западе читают Бориса Акунина, но я, например, хотел бы в Германии купить книгу Людмилы Улицкой, так её нет. В Германии мало издано современных российских авторов, зато печатают много совершенно ужасных американских книг только потому, что они американские. Для Западной Европы русская литература закончилась на классике.

Лично я не вижу границ между европейской и русской литературой. Границы делают политики. Ну, может, отличает то, что у вас больше эмоций. Русские, вы такие грустные, и грусть ваша более романтичная, а если она ещё и сдобрена водкой, совсем особенная грусть получается, экзистенциальная.

Я пишу на польском, мои книги переведены на 16 языков, среди них китайский, вьетнамский, албанский, венгерский… И только три из них — западные.. Это интересно. Значит, в моей литературе есть восточные элементы.

На Западе польская литература была весьма популярна во времена коммунизма, потому что борьба с этим режимом интересовала западные страны, а теперь-то что? У нас капитализм, у вас капитализм — ничего интересного! Что они могут узнать от поляков или русских о капитализме?

Мужчинам плохо в этом мире

— Так всё-таки, за что Вас так любят женщины?

— Просто я умею их слушать. Женщина в день говорит 32 тысячи слов, и если убрать эмоции, то всё равно останется 24 тысячи. Это при том, что мужчина способен только на 8 тысяч слов. Женщины говорят очень интересно — о чувствах. Мужчины опасаются говорить об эмоциях, ведь в этом случае они не вписываются в модель сильного. С одной стороны, женщины хотели бы, чтобы мужчины рассказывали о своих эмоциях, а с другой, если мужчина много говорит об этом, это тоже нехорошо. Мужчинам очень плохо в этом мире.

Я уверен, что женщины — лучшая часть мира. Много лет я провёл в мире суровых мужчин — был моряком рыболовного флота. Школа для рыбаков была прекрасной, одно в ней плохо: там не было женщин. Я потому, наверное, поставил женщин на пьедестал: сильно не хватало женского общества в те юные годы. Сам я обычный нормальный мужчина с нормальным уровнем тестостерона в крови, со всеми негативными чертами, свойственными этому полу. И я не пишу женскую литературу, как декларируют журналисты.

Когда вышел роман «Одиночество в Сети», на его обложке был напечатан мой e-mail. Я был первым автором, который так поступил, и тогда я не понимал, что делаю. За три года мне пришло 25 тысяч электронных писем. 85% написавших — женщины. От 16 до 86 лет. Нет, конечно, это не совсем хорошо, потому что шестнадцатилетняя девушка не должна читать «Одиночество в Сети»… Так вот, женщины пишут мне о том, что они скучают по любви. О том, что нет таких мужчин, как Якобс из «Одиночества в Сети», что они хотели бы его встретить в жизни. Письма такие... эмоционально- интимные… Я на основе их составляю сюжеты для будущих книг.

В Польше после выхода этого романа было много разводов, также я был приглашён на 35 свадеб — людьми, которые которые переживали историю, похожую на описанную в «Одиночестве в Сети». Люди нашли себя в этой книге.

Покажите мне Россию

Также Януш Вишневский признался в ещё одной любви, от которой невозможно излечиться до самой смерти — в любви к России.

— Я ни разу не был в Советском Союзе. Тогда казалось, что он будет существовать всегда. Во время презентаций книг я бывал в двух городах — в Москве и Петербурге, но я сказал, что хочу видеть настоящую Россию, а Москва и Петербург — это не Россия. И тогда меня привезли в Хабаровск… Там было минус 33, но очень тёплые люди.

Знакомство с настоящей Россией не напугало бывшего моряка, и после Калининграда он поедет изучать красоты Русского Севера — на примере Череповца и Вологды. Возможно, когда-нибудь он познает, что такое есть загадочная русская душа. И напишет об этом книгу.