Калининградское толковище-4: Брань на мантии не виснет

1

То есть все идет к тому, что никакой реальной борьбы с коррупцией у нас в КО не предвидится, ибо при нынешнем состоянии наших судов... Хотя речь даже не об этом, а о том, как калининградские «Их чести» оценивают самих себя. То, что про местных судей постоянно рассказывают какие-то очень неприятные вещи, — это только одна сторона медали, другая же — как они на такое к себе отношение реагируют.

А никак! Хоть горшком назови, только в печку не суй. Помнится, одна жуликоватая риелторша после каждого кривосудно выигранного дела любила прямо в коридоре суда и при свидетелях громко жаловаться, как накладно ей содержать «Их честей»: мол, цены на оправдательные приговоры уже не по карману простому мошеннику.

Разумеется, журналисты (в том числе и ваш покорный слуга) регулярно доводили эти откровения до сведения общественности в целом — и персонально до Фалеева в частности. А в ответ — тишина... Интересно, неужели люди, которые не возмущаются, когда их регулярно и публично поливают помоями и жидкими фекалиями, могут всерьез думать о себе как о «чести»?

Или другой аспект этой же проблемы: нежели государство всерьез надеется, что население будет к нему лояльно, если один из важнейших государственных институтов, судебная система, воспринимается людьми как рассадник и защитник той самой преступности и коррупции, с которым призван бороться?

Лично мне, например, абсолютно неинтересно, брал ли господин Фалеев взятки, или в каких грязных делишках он замешан (если замешан). Но зато крайне интересна психология человека, который в третий раз собирается возглавить организацию, коя после первых двух сроков его руководства абсолютным большинством населения воспринимается как одна из самых продажных и развращенных структур региона?

Впрочем, о чем это я? Можно ли уважать человека, который сам не уважает себя, свое высокое звание и не менее высокий статус? Поправьте меня, если я ошибаюсь, но вот вам одна история.

2

Ситуация, увы, довольно-таки обыденная — во всяком случае, по нынешним временам: человек умер, а трехкомнатная кооперативная квартира на улице Горького осталась. А ещё остались дети от первого брака и вторая жена умершего, с которой он за несколько месяцев до кончины зарегистрировал брак. И вот, пока дети горевали и ждали срока открытия наследства, молодая жена времени даром не теряла.

В результате, когда прошли положенные полгода, выяснилось, что именно новая супруга (причем еще за год до замужества) выплатила пай за упомянутую квартиру и теперь является её собственницей. Правда, никаких банковских документов на этот счет не имелось, но зато справка от правления ЖСК была. Особую пикантность ситуации придавало то, что на самом деле упомянутый пай был выплачен за одиннадцать лет до этого — и сей факт как раз подтверждался всеми положенными финансовыми документами.

Короче, то, что справка фальшивая и налицо преступный сговор между новой квартировладелицей и правлением ЖСК, сомнения не вызывало, во всяком случае — у прокуратуры. А вот у правосудия по-фалеевски оказалось другое мнение: суды и первой и кассационной инстанции не стали отрицать, что все претензии второй жены на квартиру построены на грубом и откровенном подлоге (а как можно отрицать очевидность?) — они просто проигнорировали этот факт. Ну, подлог, ну, коррупция — почему это должно волновать судей, какое это все имеет отношение к калининградскому варианту правосудия? Если кто-то, спустя одиннадцать лет, вторично выплачивает уже выплаченный пай, так это его дело: может, ему деньги некуда девать или он благотворитель?

Однако когда истцы достигли подножия престола, то есть обратились с надзорной жалобой к Самому, что-то случилось... Возможно, в этот день Виктор Иванович был не в духе. Или, ради разнообразия, ему вдруг захотелось побыть честным и где-то даже справедливым человеком, который не только по должности называется «Его честью», но и является ею — короче, на облсудью что-то накатило, и он разнес решение своих подчиненных в пух и прах.

В результате на свет появился подписанный Фалеевым протест, где он на трех листах четко и жестко разбирал состоявшиеся по вышеупомянутому делу судебные решения и перечислял нарушенные или проигнорированные в них законы. Убедительный вышел документ, вполне достойный кандидата юридических наук и заслуженного юриста Российской Федерации.

Более того: ремиссия, или, проще говоря, фалеевское прозрение, продолжалось — через неделю президиум облсуда под руководством того же господина Фалеева отменил предыдущие решения по спорной квартире и вернул дело на новое рассмотрение в районный суд. Но тамошний судья не согласился ни с председателем облсуда, ни аж с четырьмя судьями президиума — и снова отдал квартиру владелице фальшивой справки.

3

У меня, конечно, есть свои соображения насчет того, что для районного судьи оказалось сильнее и внутриведомственной субординации, и элементарного уважения к профессионализму своих заслуженных коллег, но я не буду их озвучивать ввиду отсутствия прямых доказательств. Тем более что факт налицо: судебная эпопея обобранных детей умершего квартировладельца началась сначала.

И опять вплоть до Фалеева. Точнее — до его и.о. госпожи Крамаренко, поскольку Виктор Иванович в это время куда-то делся. А та приняла сторону райсуда (цитирую): «...оформление К.Е.Г. своего права собственности (на спорную квартиру — В.Т.) закону не противоречило и Ваши интересы не нарушало».

На всякий случай поясняю: с точки зрения этой «Её чести», основывать право собственности на поддельных документах и фальшивых справках вполне законно, а если у наследников отбирают положенное им наследство, то сие нисколько не нарушает их права. Это не зазеркалье, это — фалеевщина, правосудие по-калининградски.

Однако наследники с Крамаренко не согласились и, дождавшись господина Фалеева, обратились с жалобой к нему. Наивные люди: они помнили, как четко и убедительно он совсем недавно доказал их правоту, но даже не догадывались, что это был только приступ справедливости и правосудия. А приступы быстро проходят — больной либо умирает, либо выживает. Виктор Фалеев выжил...

А потому в своем ответе жалобщикам он наскоро опроверг и свой же анализ их судебного дела, и подробное решение по оному президиума облсуда, на котором сам же и председательствовал. Явление в истории довольно известное — например, превращение библейского Савла в Павла, правда, в нашем случае это произошло, скорее, наоборот.

Но одно очевидно: новому решению Фалеева было далеко до его предыдущего анализа упомянутой квартирной ситуации и по подробности разбора, и по широте юридических знаний — но зато оно точь-в-точь, вплоть до ошибок в употреблении запятых, повторяло ответ госпожи Крамаренко.

Ну, и кто у нас на самом деле главный областной судья? Впрочем, какая разница, гораздо важнее другое: это как же надо не уважать свое звание и своих коллег по президиуму облсуда? И как же нам, простым смертным, уважать такой суд и таких судей?

специально для Калининград.Ru и «ТР-Калининград»