О современном балете говорят, что его нельзя пересказать словами. Здесь нет сюжета и обычные эпитеты вроде «воздушно», «изящно» и «грациозно» совсем не подходят. Два одноактных балета на музыку Игоря Стравинского в постановке французского хореографа, классика контемпорари дэнс Режиса Обадиа в исполнении театра «Балет Москва» ― это не просто движения под музыку, это стихия.
Танцовщикам на калининградской сцене было как будто тесно. Бешеный темп, сумасшедший размах и эффектные, рискованные поддержки, начинающиеся с длинного разбега по сцене — в такой хореографии французский мэтр воплотил музыку Стравинского.
В первом акте зрителям показали «Свадебку». На переднем плане ― четыре пары, абстрактные образы мужского и женского, лишённые какой бы то ни было социальной и национальной обусловленности. Обрядовые песни ушли на задний план и стали не более чем монотонным фоном с неразборчивыми словами.
От свадебного ритуала остались только длинные белые платья на танцовщицах и цветы, разбросанные по сцене. Всё остальное ― неистовая борьба двух начал, любовь и нелюбовь, свобода и несвобода. Режис Обадиа отметил, что его версия «Свадебки» ― это вечная история взаимоотношений мужчины и женщины, взгляд современного человека на семью и традиции.
Получилось одновременно и страстно, и иронично, и как-то отчаянно: девушки бились в объятиях мужчин, связанные их серыми казёнными пальто, как смирительными рубашками. Танец на грани истерики в бешеном ритме вызвал у зрителей тягостное ощущение неестественности и невозможности любви.
Режис Обадиа поставил зал перед фактом: современные мужчина и женщина неспособны к подлинной близости, их отношения основаны на борьбе за власть друг над другом. В конце балета постановщик и вовсе распял женщин в поддержке в форме креста. «Свадебка» обернулась не праздником счастья и гармонии, а безумием и торжеством насилия.
Во втором акте зрителей ждала восстановленная версия балета–обладателя «Золотой маски» «Весна священная». Впечатления от «Свадебки» сразу побледнели. Первая часть оказалась не более чем вступлением к невероятному второму акту.
Музыка Игоря Стравинского более ста лет тревожит воображение хореографов, режиссёров и танцовщиков. За годы, которые прошли с премьеры «Весны священной» в Париже в 1913 году (тогда балет в постановке Вацлава Нижинского освистали), были созданы сотни версий: Морис Бежар, Пина Бауш, а теперь и Режис Обадиа рассказали свои варианты этой истории.
По легенде мистический сюжет балета пришёл к композитору во сне. В его основе — древний ритуал пробуждения весны: девушка, избранная Старейшинами, должна танцевать перед Богами, пока не умрёт от изнеможения.
В постановке французского хореографа «Весна священная» ― это настоящий языческий праздник. На полу рассыпана тонна специального песка, который символизирует стихию земли. По нему в диком танце катаются девушки с распущенными волосами, напоминающие греческих вакханок. Весь балет построен на групповых танцах со сложной геометрией.
От языческих обрядов, заложенных в либретто, остались только хороводы: танцовщики кружатся, как в трансе. Из их хаотичных движений вырисовывается сложный узор: переплетения рук, ног и тел. Всё это напоминает огромное полотно Матисса «Танец», где красные люди танцуют на фоне зелёной земли и голубого неба.
Мужское и женское снова противопоставлено, и снова девушки выступают в качестве страдательной стороны: их тела безвольно висят на руках у танцовщиков в эффектных поддержках.
В постановке Режиса Обадиа тонко воссоздаётся прообраз первобытного (и не только) общества. Девушка-жертва определяется не мистическим ритуалом, а скоростью реакции: не успела занять своё место ― погибай. Так естественный отбор образует человеческую стаю, которая смыкает ряды перед лицом жертвы и начинает покачиваться в такт, как один многоликий организм.
Танец в исполнении Избранницы (Галина Грачёва) должен пробудить весну. Единственное в балете соло превращает человеческое тело в огненную стихию: страсть и движения на грани физических возможностей завораживают. Одни и те же па — и так до изнеможения под нескончаемый мотив и барабанный бой. Жертва падает в первый раз, поднимается, танцует, снова падает, чтобы тут же продолжить неистовое движение, и, наконец, замирает на песке. Занавес, аплодисменты. Калининградский зритель покорён.
Фото: Станислав Ломакин
